Российский анархизм в XX веке - Дмитрий Рублев

В России в 1890-е – 1900-е гг. сильное влияние анархистских идей прослеживается среди последователей Яна-Вацлава Махайского (1866–1926). Уроженец посада Буск Келецкой губ., он происходил из семьи мелкого чиновника, бывшего городского головы. В 1886 г. Махайский окончил Келецкую гимназию, поступив на медицинский факультет Варшавского университета. В 1891 г., симпатизирующий движению за национальную независимость Польши, он добровольно ушел с последнего курса и вступил в молодежную организацию националистической «Лиги польской». Разочаровавшись в национализме, вскоре Ян-Вацлав стал марксистом, убежденным интернационалистом и космополитом, неоднократно клеймившим «национальный социализм». «Всегда и всюду, долой родину!» – таков был один из его любимых лозунгов.

3 ноября 1893 г., после неоднократных арестов за революционную деятельность, Махайский был приговорен к двум годам тюремного заключения с последующей пятилетней ссылкой. Он отбывал ее в 1895–1900 гг. в Вилюйске Якутской обл. Здесь в 1898–1900 гг. Махайский написал сделавший его знаменитым памфлет «Умственный рабочий», гектографированные экземпляры которого распространялись среди политических ссыльных в Сибири, революционеров в Европейской России и эмигрантов. В 1900–1902 гг. он организовал кружок своих сторонников среди рабочих в Иркутске. За попытку провести забастовку в одной из типографий в апреле 1902 г. Махайский был вновь арестован, но уже в 1903 г. бежал из Александровской пересыльной тюрьмы и выехал в Женеву.

Стремясь очистить современную марксистскую теорию от реформистских идей Э. Бернштейна, Я.-В. Махайский постепенно пришел к выводу, что бернштейнианство логически вытекает из учения Маркса. Бернштейн лишь более откровенно сформулировал идею отказа от революционного пути преобразования общественных отношений. Махайский полагал, что социал-демократия в своей политической деятельности давно отказалась от посягательств на принцип частной собственности, от борьбы за социальное равенство. Целями политики социал-демократов являются прогрессивное развитие национальных государств, завоевание власти мирным, парламентским путем и проведение умеренных социальных реформ. Объектом критики Махайского стала прогрессистская направленность марксистского учения. Он полагал, что марксисты, признавая, с точки зрения развития производительных сил, прогрессивный характер капиталистического строя для развивающихся стран, оправдывают эксплуатацию и социальное неравенство, в частности – процессы разорения крестьянства и ремесленников. Русский марксизм, по мнению Махайского, был левой версией либерального западничества, «официальным передовым течением русской буржуазной публицистики, радикальным выражением стремления образованного общества к „европеизации России“ и развитию в ней всеспасительного капитализма». Исходя из потребностей капиталистического строя, марксисты, неонародники и даже часть анархистов ведут борьбу за конституционный строй, призванный обеспечить путь к власти интеллигентам и либеральной буржуазии. Исходя из классовых интересов интеллигенции, эсеры и социал-демократы стремятся направить рабочий класс на путь борьбы за свержение самодержавия и установление в России «господства образованной буржуазии» в форме демократической республики или конституционной монархии. С этой целью руководство социалистических партий стремится свести к минимуму борьбу рабочих за экономические интересы или перевести их в русло политических требований, препятствуя экспроприации имущества буржуазии. Идейную эволюцию социал-демократии Махайский объяснял ее связью с социально-экономическими интересами интеллигенции.

По его мнению, «растущая армия умственных рабочих, интеллигенция» представляет собой класс «мелких капиталистических собственников». Обозначая этот феномен терминами «умственные рабочие» и «новое среднее сословие», Махайский использовал также категорию «буржуазное общество», в которое включал представителей интеллигенции и буржуазии. Определенное единство целей этих классов он видел в заинтересованности в сохранении принципа частной собственности и капиталистической эксплуатации рабочих. При этом Махайский признавал, что интеллигенты находятся в антагонизме с государством и буржуазией, поскольку вынуждены продавать свою рабочую силу. Получаемое интеллигентом высшее образование он воспринимал как особый вид капитала, созданный косвенным участием в эксплуатации рабочих «физического труда» через присвоение части прибавочной стоимости. Этот «капитал» в форме высокой квалификации, дающей возможность осуществлять управленческие функции и использовать себе на благо наследие человеческой культуры, обеспечивает своему владельцу дивиденды в виде высокого заработка. Этот статус передается детям интеллигентов в форме недоступного рабочим высшего, элитарного образования. Таким образом, говоря об «имуществе ученого мира», Махайский имел в виду систему высшего образования, а также ту часть наследия человеческой культуры, которая передает «необходимые для функции управления (в широком смысле слова) знания», дает возможность понимания производственных процессов, управления ими и руководства непосредственными производителями. Отсюда Махайский выводил антагонизм в отношениях между рабочими и интеллигенцией.

Участие работников интеллектуального труда в эксплуатации рабочих «физического труда», полагал Я.-В. Махайский, замалчивалось как Марксом и Энгельсом, так и их последователями. Марксистское учение о «научном социализме» он определял как «новую религию» – идеологию, созданную для манипулирования рабочими. С ее помощью социал-демократия стремится «приобрести доверие масс и создать в них непоколебимую веру, что именно социализм есть путь к низвержению строя грабежа. […] Внушить уверенность в наступлении социалистического рая, „независимо от воли людей“, предопределенное историческим ходом».

Махайский отмечал, что потребности крупного капитала, связанные с необходимостью расширения производства, создают условия для развития образования, науки, журналистики, публичной политики и др. сфер общественной деятельности, обеспечивающих рабочие места представителям интеллигентных профессий. В результате, к «ученым помощникам» капиталистов постепенно переходят функции управления как экономическими процессами, так и «жизнью нации» в целом. Интересы «умственных рабочих», утверждал он, наиболее последовательно выражают социал-демократы, предполагающие уничтожить «частное владение материальными средствами производства – землей и фабриками». Ставя целью своей борьбы переход средств производства в руки «демократического государства», социалисты стремятся к сохранению социального неравенства, ведь вне их критики остается «семейная собственность» (право наследования личного имущества) и привилегированная по сравнению с рабочими «физического труда» заработная плата для представителей интеллигентных профессий.

Итогом социал-демократических преобразований станет строй «государственного социализма», при котором собственником средств производства является государство, а роль его организатора берут на себя «умственные рабочие», управляющие от имени рабочего класса. Различие в уровне образования в сочетании с жестким разделением труда в условиях индустриального производства предопределяет неспособность рабочих понимать экономические процессы даже в масштабах отдельного предприятия: «С развитием крупного капиталистического производства, для рабочего, сводимого им к роли придатка к машине, само производство, построенное теперь на научной технике, становится такой же тайною, какой всегда были для него абстрактные философские науки и все мистерии политики и управления. Эта тайна доступна лишь образованному меньшинству и его потомству». В силу этого обстоятельства воплощение в жизнь не только социал-демократических, но и анархо-коммунистических идей, приведет к восстановлению привилегированного положения интеллигенции. Вот как Махайский характеризовал данный строй: «Переход средств производства в руки общества, без нарушения всех остальных священных прав собственности, есть социалистический идеал „умственных рабочих“, образованного общества. К этому-то идеалу соц[иал]-дем[ократ]ия в своем развитии сводит цель пролетарской борьбы, превращая этим свой социализм в государственный социализм. […] Этот идеал проявляется все более как „социалистическое“ распределение национальной прибыли между всем образованным обществом, армией умственных рабочих». Итогом прихода к власти социал-демократов станет некоторое смягчение эксплуатации. При этом государство проведет перераспределение «национального дохода» в интересах представителей интеллектуального труда, вознаграждая их «за особые таланты и способности» «гонорарами», привилегированными по сравнению с заработной платой рабочих.