«Шкура» - Юлия Александровна Волкодав

бабочке, которого приставил ко мне Тигран. Как я поняла, один из его прикормленных адвокатов. Второй был где-то с ним, наверное. Мужик в бабочке успел пообщаться со мной раньше следователя и я, не иначе с перепугу, рассказала ему всё. Вообще всё, про встречу со Стасом в клубе, про ночь в гостинице, про ресторан на Спортивной и про украшения с брюликами. Мозги у меня включились под конец рассказа, но было уже поздно. Когда я поняла, что всё сказанное может быть легко передано Тиграну, со мной опять приключилась истерика. Но мужик с бабочкой невозмутимо протянул мне платок, сходил за водой, дождался, пока я успокоюсь и посоветовал рассказать всё то же самое следователю.

— А вот с прессой общаться не нужно, — уточнил он. — Воздержитесь вообще от каких-либо комментариев журналистам.

— Прессой?!

Он кивнул.

— На улице наверняка уже целая орава желающих взять у вас интервью. Тигран Борисович достаточно известная персона, так что история наверняка получит общественный резонанс. Не нужно усугублять.

— Что с ним будет? — всхлипнула я.

Я понимала, что задаю идиотский вопрос. И вообще, ну какая мне разница? Ясно, что с Тиграном у нас всё закончилось. Но его же не посадят, правда? Это ведь была самооборона?

— Разберёмся, Марина Владимировна. Сейчас вам нужно поговорить со следователем, а потом Лекс отвезёт вас в безопасное место.

Наверное, на моём лице отразилось непонимание, потому что адвокат счёл нужным пояснить.

— Полагаю, вы не захотите оставаться в вашей квартире после того, что произошло? И там сегодня ещё будут работать криминалисты. И опять же, пресса, телевидение. Вам не дадут покоя.

В этот момент появился следователь, и нам пришлось прерваться.

Второй раз повторять рассказ оказалось проще, тем более, что адвокат за спиной, хоть он и молчал, придавал мне уверенности. Мне почему-то казалось, что следователь сейчас накинется на меня и, как в кино, будет светить в глаза лампой, задавать каверзные вопросы и пытаться поймать меня на лжи. Но на самом деле передо мной сидел далеко не киношный персонаж. Следователь оказался совсем молодым, не больше тридцати, но выглядел очень усталым и каким-то потасканным. Он вежливо и спокойно задавал вопросы, внимательно слушал ответы, всё тщательно записывал. А потом сказал, что я могу быть свободна.

В полном шоке я вышла из кабинета, и тут же увидела Лекса. Он мрачно смотрел на меня, привалившись к стене. Растрёпанный, взмыленный, рубашка расстёгнута на три пуговицы. Колхозник. Ну да, здесь жарко, сплит-системы для нашей доблестной милиции — недоступная роскошь. И что теперь, всем как пугала ходить? Рубашка ещё и с коротким рукавом, в клеточку. Как есть колхозник. Никогда в жизни я не видела Тиграна в рубашке с коротким рукавом. А этому волю дай, он бы ещё шорты нацепил и сланцы какие-нибудь. Второе лицо в компании, между прочим!

Да, у нас была взаимная нелюбовь. Он неимоверно меня раздражал, и дело даже не во внешнем виде. Мне-то что, пусть хоть в трениках ходит. Меня безмерно бесила его собачья преданность Тиграну, его желание везде следовать по пятам за хозяином, совать нос во все дырки, бесконечно опекать, даже когда не просят. Когда он смотрел на шефа верными глазами, внимая каждому слову, я чувствовала себя какой-то ущербной. Ну правда, такое ощущение, что это Лекс с Тиграном спит, а не я. Но нет, ни в чём плохом Лекс никогда замечен не был, у него, насколько я слышала, имелась жена и двое детей. Трудно было не услышать, ибо Лекс постоянно о своей семье рассказывал. Стоило нам сесть в машину, как начиналось: что там его младший по математике получил, каких успехов старший в каратэ добился, и какой чудесный торт его жена позавчера приготовила. И Тигран его не прерывал, не ставил на место, да собственно, никто не знал, где его, Лекса, место. Я вообще не понимала, как этот чурбан может быть вторым лицом в компании. Нет, я тоже не разбираюсь в нефти и всём таком, но Лекс мужлан, с первого взгляда ясно, что его место на буровой, а не в кабинете. Да и совмещение функций советника, водителя и телохранителя вызывало массу вопросов.

Сейчас Лекс смотрел на меня с ещё большим осуждением, чем обычно. Явно пересиливая себя, он отклеился от стенки и взял меня под локоть.

— Пойдём, я тебя отвезу.

— Куда?

— В машине поговорим.

Мне всё это решительно не нравилось. И не надо меня лапать. Я выдернула руку, но всё же пошла за Лексом, больше не задавая вопросов. На минуту мелькнула мысль, а может, он меня сейчас отвезёт куда-нибудь в лес и просто пристрелит? У него наверняка есть оружие. Господи, можно я поеду домой? К маме.

Мы вышли на улицу, и я увидела машину Тиграна. Таких «Майбахов» в Москве немного, их только по спецзаказам делают. На мой вкус, она слишком громоздкая, слишком большая. Одно слово — членовозка. Мне нравились спортивные машинки, и лучше чтобы с откидным верхом, и не траурно-чёрные, в Москве и так всё серое, а какие-нибудь красные или ярко-жёлтые. А ещё у Тиграна была отвратительная привычка откидывать сидение и поднимать подставку для ног, превращая кресло практически в кровать. Наверное, у него так меньше болела нога, но меня бесило это полулежание в машине. Да, проще перечислить, что меня в Тигране не бесило. Но в тот момент я бы очень хотела, чтобы в салоне «Майбаха» оказался Тигран.

Но нет, в салоне никого не было, и оттого он выглядел особенно большим.

— А Тигран Борисович? — всё же рискнула спросить я.

— Его пока допрашивают, — отрезал Лекс.

Он завёл мотор, одновременно включая музыку и ясно давая понять, что разговаривать он не намерен. Вот же скотина.

Я внимательно наблюдала в окно, куда мы едем. Лекс свернул на платную дорогу и втопил так, что мне даже стало жутковато. С Тиграном он никогда не разгонялся больше семидесяти-восьмидесяти, даже на пустой трассе. Собственно, я потому и считала, что эта членовозка на большее не способна. Похоже, Лекс очень спешил. Избавиться от меня и вернуться к любимому шефу? Куда же меня везут?

Мы свернули с трассы, ещё немного попетляли, пока не оказались в окружении абсолютно одинаковых домов. Это ещё Москва или уже нет? Балашиха? Я не очень хорошо знала окрестности столицы, предпочитая без особой надобности не высовываться дальше Садового кольца. Мда, на клонированных улицах «Майбах» производил сильное впечатление, прохожие то и дело на него оглядывались. А во дворе, где мы в итоге припарковались, не было ни одной приличной машины. Ладно, по крайней мере, меня не в лес привезли.

Лекс открыл мне дверь, подал руку, помогая выйти.