Игры вышнего мира - Олег Авраменко

Ильмарссон вновь повернулся к морю. После недолгих колебаний Марк подошёл к нему и встал рядом.

— Я, кстати, недавно вспоминал о тебе, — произнёс главный мастер. — Знал, что в этом году ты заканчиваешь академию, и всё гадал, как поступишь дальше.

— В кадетский корпус я не пошёл, — ответил Марк. — Решил не связывать свою жизнь с Инквизицией.

— Да, понимаю, — кивнул Ильмарссон. — Возможно, ты сделал правильный выбор. Почти все наши бывшие ученики, которым удалось стать инквизиторами, рано или поздно уходят из ордена. При всей своей бесспорной талантливости они всё же не могут сравниться по силе с теми, кто от рождения наделён инквизиторскими способностями. Хотя замечу, что у тебя ситуация другая. Эта шкура полностью компенсирует частичную рецессивность твоего колдовского дара. С ней ты не слабее большинства инквизиторов.

— Но всё равно я чувствовал себя в академии белой вороной. Даже при том, что закончил её третьим по успеваемости. Даже при том, что я дальний родственник королевы Инги, а король Владислав считает меня своим названным братом. За эти годы я понял, что Инквизиция — не сообщество борцов с тёмными силами, а прежде всего сословная каста, высшая колдовская аристократия. Ты можешь быть туп, как пробка, можешь спотыкаться на простейших заклинаниях, но с тобой всё в порядке, если в твоих жилах течёт голубая кровь с ихором — если у тебя инквизиторский дар. А если нет, то ты чужой и чужим останешься.

— Да, это так, — согласился главный мастер.

— Кроме того, — продолжал Марк, — Инквизиция одержима жаждой власти. Большинство инквизиторов рассматривают борьбу с Нижним Миром не как священную обязанность, не как долг перед всем человечеством, а как милость, которую они оказывают этому самому человечеству, и в благодарность за заступничество люди должны беспрекословно повиноваться им.

— И это верно, — сказал Ильмарссон. — Но так уж устроен мир, Марк. Истинно благородных и бескорыстных людей на свете мало — что среди колдунов, что среди простых смертных. Как бы то ни было, Инквизиция делает своё дело, и это главное. А что она требует взамен — уже другой вопрос. Её аппетит к власти с каждым годом возрастает, и это, вне всяких сомнений, крайне опасная тенденция. Но впереди я вижу огонёк надежды. Теперь Империю возглавляет не Мэтр, который в последние десятилетия пустил всё на самотёк, и не Ференц Карой, который использовал своё регентство для укрепления собственной власти в ордене. Теперь есть король и королева, которые, как мне кажется, вполне осознают свою ответственность перед грядущим и понимают всю губительность чрезмерных властных амбиций со стороны Инквизиции.

— Да, они понимают, — подтвердил Марк. — Особенно королева Инга. Но ни она, ни король не знают, что с этим делать.

— Ничего, найдут управу, дай только срок. Им нужно лишь набраться опыта, а могущества у них в достатке. В конце концов, они же Великие.

— Но, главный мастер, — осторожно возразил Марк, неприятно удивленный тем, что Ильмарссон разделяет это заблуждение, — король и королева не Великие.

— Всё-таки Великие, — стоял на своём главный мастер. — Так их уже стали называть, так будут называть впредь, и это слово следует принять за неимением лучшего. Другое дело, что в массовом сознании происходит подмена понятий, отождествление новых Великих с прежними — которые ушли и больше никогда не вернутся. На мой взгляд, здесь Инквизиция допустила промах, поспешив объявить о возвращении Великих. Сейчас она спекулирует этим в своих интересах, но одновременно способствует росту авторитета короля с королевой. И тем легче им будет, когда они наконец решат поставить орден на место. А это неизбежно случится — если не в ближайшие годы, то лет через двадцать уж точно.

— Ну, тогда, может, что-то изменится, — сказал Марк. — А пока мне в Инквизиции делать нечего.

— Так поэтому ты покинул Вечный Город?

— Да, главный мастер. Вернее, это одна из двух причин.

— А вторая связана с Беатрисой, — догадался Ильмарссон. — Я ещё шесть лет назад знал, что вы не сможете сохранить вашу уникальную близость. Очень тебе сочувствую, Марк. И Беатрисе тоже. Могу представить, как вам тяжело… — Он на секунду умолк, а потом спросил: — И что ты теперь собираешься делать? Чем займёшься?

— Ну, наверное, вернусь на Нолан, приму титул барона и стану управлять нашими поместьями. Отец не возражает — они с мамой не собираются уезжать из Империи. Одновременно буду разбираться со всякой нечистью. На нашей Грани, если не считать ведунов, живёт только один колдун — но он уже старый, так что работа для меня найдётся.

— Что ж, достойный выбор, — одобрил Ильмарссон. — А продолжать своё образование не собираешься?

— Пока ещё не решил. Может, понемногу буду изучать университетский курс — книги у меня есть, ума и способностей, надеюсь, хватит. А когда буду готов, поеду в Вечный Город, в Авентинский университет, и там постараюсь сдать экзамены на степень бакалавра. Но это только планы на будущее, сейчас я не думаю о дальнейшей учёбе. Просто возвращаюсь домой, на родную Грань.

— Однако ты заехал на Торнин, — заметил Ильмарссон. — А это, если я ещё не забыл географию, не совсем по пути. Или тебя просто одолела ностальгия по родной школе?

— И ностальгия тоже, — признался Марк. — Здесь прошло четыре лучших года моей жизни. А ещё я привёз вам новую ученицу. Не знаю, сочтёте ли вы её достойной бесплатного обучения, но если нет, то…

— То всё рано возьмёмся учить бесплатно, — сказал Ильмарссон. — Когда вы с Беатрисой поступили в школу, мы не стали брать за вас плату, однако ваш отец пожертвовал школе внушительную сумму. Так что мы примем твою протеже… Гм, тем более что она заслуживает всяческого внимания, раз ты привёз её к нам из такого далека. Она из самой Империи или с Магистрали?

— Нет, главный мастер, она здешняя, из нашего архипелага. — И Марк поведал ему всю историю, начиная со своей встречи с мальчишкой Куртом и заканчивая сном Герти. При этом обнаружилось, что Ильмарссон знал даже о видении Беатрисы, когда у неё отнимали тело, и Марку не пришлось долго объяснять, почему он сразу и безоговорочно поверил словам Герти.

К тому времени, как Марк закончил свой рассказ, солнце уже полностью взошло. Ветер заметно посвежел, а волны стали сильнее набегать на берег, окатывая брызгами сапоги Марка и подол мантии главного мастера. Ильмарссон сказал:

— Ладно, пойдём наверх.

Они поднялись в школьный парк, главный мастер закрыл калитку и присел на скамью под стеной. Марк устроился рядом с ним.

— Этот случай, — задумчиво проговорил Ильмарссон, — можно было бы назвать заурядным, если бы не сон девушки. Вернее, послание. Причём послание, как мне представляется, в первую очередь адресованное тебе, а не ей.

— Почему вы так считаете, главный мастер? — спросил Марк, хотя и заранее догадывался, каким будет ответ.

— Я уверен, что отнюдь не случайно Герти во сне явились те же самые люди, что и в видении Беатрисы. Таким образом тебе давали понять, что Вышний Мир крайне заинтересован в судьбе этой девушки.