Собирающая Стихии - Олег Авраменко

— Бренда говорит: абсолютно исключено. Я бы сказал помягче: вряд ли. Во-первых, фактор времени. Бренда утверждает, что Эрик не успел бы сделать это и скрыть все следы своего поступка. Впрочем, я считаю, что теоретически это возможно. Куда более весомым мне представляется второй аргумент: Эрик не насильник. Конечно, не исключено, что у него возник такой соблазн, поэтому он и оглушил Софи — скорее всего, непреднамеренно, — но дальше не пошёл. По всей видимости, так оно и было.

— А как ты объяснишь её реакцию на Брендона?

Я пожал плечами.

— Ещё раз повторяю: боюсь опять ошибиться. Возможно, Софи с первого взгляда влюбилась в Эрика, а ведь он очень похож на Брендона.

— Так же, как и на Бренду, — резонно заметил отец.

— Но Бренда всё-таки женщина, — возразил я ему. И тут же возразил сам себе: — Хотя, по-моему, для Софи без разницы — что женщины, что мужчины.

Отец кивнул:

— Я уже слышал об этом. Кстати… э-э… между ней и Дженнифер действительно ничего нет? Я не в смысле тесной дружбы, а… ну, ты понимаешь.

— Понимаю, — сказал я и невольно улыбнулся. Отец никогда не отличался излишней деликатностью. Нередко он позволял себе весьма сомнительные остроты в адрес Ди, Алисы, Дейдры, меня; как-то раз даже помянул в одной из застольных речей легендарный сундук, где якобы я храню трусики всех своих голубоглазых блондинок… А тут вдруг застеснялся! — Нет, папа, действительно ничего, кроме тесной дружбы. Мы очень плотно опекаем Дженнифер, и если бы между ними что-то было, нам бы это сразу стало известно.

Отец покачал головой:

— Могу себе представить, что это за опека. И как только бедная девочка выдержала её целых три месяца!.. А Франсуа де Бельфора кто-то охраняет? Если Александр находится где-нибудь рядом и хоть что-то заподозрит, то непременно постарается убрать его.

— Насчёт этого не беспокойся, — сказал я. — Сейчас он под присмотром Колина. До сих пор его охранял Джо… то есть Джона. Но, прослышав о твоём появлении, он сдал вахту Колину, а сам быстренько смылся.

— Не хочет встречаться со мной?

— Скорее, боится.

Отец вздохнул. Как мне показалось — очень горько вздохнул.

— И что это меня все боятся! Разве я похож на пугало?

— Вовсе нет, — ответил я, хотя вопрос был чисто риторический. — Просто Джона ещё не готов к встрече с тобой.

— А жаль. Мне хотелось бы о многом поговорить с ним…

Дверь отворилась, и в гостиную вошли Бренда, Дейдра и Анхела.

— Мы оставили Дженни в полном распоряжении Даны, — сообщила тётушка. — Им есть о чём потолковать.

— Мне тоже, — робко (и несколько обиженно) заметил отец.

— Так ступай к ним, — сказала Дейдра. — Только держись естественно. Не старайся быть любезным, приветливым, внимательным, обходительным — просто будь собой. У тебя это здорово получается.

Подбодрённый таким напутствием, отец направился к двери. Но, приоткрыв её, задержался:

— Кстати, было бы нелишне договориться о встрече с Франсуа де Бельфором.

— Уже сделано, — сказала Бренда. — Колин сообщил, что приблизительно через полчаса Бельфор освободится, и тогда он доставит его к нам.

— Отлично, — сказал отец и вышел.

Между тем Бренда огляделась по сторонам и спросила:

— А куда запропастился Брендон?

— Его величество доктор медицины решил попрактиковаться на новой пациентке, — ответил я. — Полагаю, сейчас сеанс психотерапии в самом разгаре.

— Ага! — ухмыльнулась Бренда. — Так я и думала, что братца это достанет.

— Что достанет? — хором спросили Дейдра и Анхела, удивлённо глядя на Бренду.

Тут уж и я удивился:

— Вы что, девочки, ослепли?

* * *

К моменту, когда объявился Колин с Франсуа де Бельфором, Брендон всё ещё разбирался с Софи, отец и мама продолжали шушукаться с Дженнифер, а я, на потеху Дейдре и Бренде, успел в очередной раз поцапаться с Анхелой.

Отцу Бельфор-старший явно не понравился. Впрочем, мне он тоже не нравился, однако, наряду с чисто человеческой антипатией, я испытывал к нему нечто вроде уважения, как к сильному сопернику. Уже около года я пытался наложить свою загребущую лапу на компанию «Рено», но пока что безрезультатно — Бельфор ставил мне палки в колёса и делал это весьма умело. Порой я даже подумывал предложить ему войти в долю — человек с такой деловой хваткой и феноменальным чутьём на конъюнктуру рынка мне очень пригодился бы. Но всякий раз я отвергал эту идею — по причинам всё той же антипатии. Брендон, который был вынужден прервать свой сеанс с Софи, почти сразу поставил Бельфору диагноз, о чём не замедлил сообщить нам мысленно: акцентуированная личность, ярко выраженный эгоцентрик с сильным комплексом собственного превосходства. Не знаю, как он мог так быстро сориентироваться; хотя, возможно, своё суждение о Бельфоре вынес из беседы с Софи.

— Ну что? — осведомилась Бренда, когда с процедурой знакомства было покончено. — Будем вызывать Дейдру?

(Разумеется, она имела в виду Хозяйку, а не мою сестру Дейдру, которая находилась тут же рядом.)

— А что же ещё, — сказал Брендон. — Не вижу смысла тянуть время. Если господин де Бельфор готов, можно начинать.

— Я готов, — отозвался Франсуа де Бельфор.

Видно было, что он волновался — и то значительно сильнее, чем накануне предыдущих сеансов. Похоже, он всё-таки заподозрил, что Хозяйка чем-то отличается от нас остальных. Так что нужно поспешить.

Отец прокашлялся:

— Вот что, Брендон. Мы тут с Даной подумали… В общем, тебе не кажется, что стоит сообщить обо всём Бронвен? Ведь Эрик такой же её сын, как и твой.

— Позже, — вмешался я. Предложение отца мне, мягко говоря, не пришлось по душе. Я и так с большой неохотой согласился привлечь Брендона, уступив лишь под давлением обстоятельств и под нажимом Дейдры и Бренды. — Вот когда немного прояснится с Эриком, тогда и будем решать.

— Ладно, — сказала Бренда, временно закрывая эту тему. — Кевин, проводи господина де Бельфора в кабинет. Я уже дала знать Дейдре, чтобы она ориентировалась на тебя. Когда будешь готов, позови её.

Я кивнул и обратился к Бельфору:

— Пойдёмте, Франсуа.

Мы вместе проследовали в кабинет. Бельфор закрыл дверь и остался стоять возле неё, а я прошёл в центр комнаты, где было свободное место, и послал зов в Безвременье.

Мгновение спустя передо мной возникла Хозяйка — в своих обычных белых одеждах. И как обычно, она приветливо улыбнулась мне… но тут же её улыбка сменилась гримасой ужаса.