Упавшие в Зону. В поисках выхода - Андрей Буторин

– А помыться у вас где можно? – спросил разведчик. – Душ какой-нибудь или вроде того…

– Уборная с умывальником – в конце вагона, – буркнул постовой и ушел. Душ для гостей, по-видимому, тоже не предусматривался.

«Да и откуда тут, по здравому размышлению, взяться душу? – сообразил Плюх. – Хорошо, если хотя бы одна баня на поселок имеется – водопровода-то нет, вручную приходится воду таскать».

Раскатав на полке матрас, разведчик вышел из вагона. Попутно успел отметить, что на трех полках спят люди – вероятно, сменные постовые. А может, те из «имперцев», кому не успели построить дом.

Плюх очень хотел пойти к Илоне – его неудержимо тянуло к девушке. Однако удержать его все же смогли – все тот же постовой, преградивший путь с «Печенгой» наперевес.

– Стоять! Несанкционированный проход в поселок запрещен.

– А у кого можно получить разрешение? – буркнул разведчик.

– У его высокоблагородия полковника Соболева.

– Ну так пусти, я схожу к нему!

– Несанкционированный проход в поселок запрещен.

– Ёхи-блохи! – начал закипать Плюх. – Как я могу получить санкцию, если не встречусь с полковником?

– Никак.

– А если мне очень нужно в поселок?!

– Несанкционированный проход в поселок запрещен.

– Ну ты и попугай!.. – задохнулся от возмущения косморазведчик.

Неизвестно, к чему бы привела обуявшая Плюха вспышка ярости – вряд ли бы к чему-то хорошему, как вдруг раздался звенящий от напряжения девичий голос:

– Господин подпоручик, а чтобы жителю поселка пройти в вагон, тоже требуется санкция его высокоблагородия?

– Н-нет… – смутился постовой, но тут же опомнился, щелкнул каблуками, подбросил ладонь к фуражке: – Никак нет, госпожа поручик. Вы можете проследовать в вагон без предъявления разрешительных документов.

– Какое счастье! – возвела к небу карие глаза Илона. И хладнокровно мотнула головой Плюху: идем, мол.

Она первая быстро поднялась по лесенке в тамбур, а когда вслед за ней там очутился и Егор, девушка схватила его за плечи, притянула к себе и прижалась к груди щекой.

– Я грязный… – выдавил из вмиг пересохшего горла Плюх.

– Зато живой, – прошептала Илона.

Молодой человек осторожно, будто хрупкий драгоценный сосуд взял в ладони голову любимой, поднял ее лицо и наклонился, приблизив к губам губы. Однако девушка несильно, но решительно оттолкнула его:

– Отставить нежности! Для начала я намерена выслушать, где ты был и что с тобой происходило. В первую очередь, как ты спасся от взрыва? Ведь ты же был на эфирном корабле, когда он взлетел? Я была уверена, что ты погиб.

– Я… – начал Плюх, но Илона вновь его остановила:

– Отставить рассказ! Второпях ничего не желаю слушать. Пойдем, покажи, как ты устроился.

Увидев расстеленный матрас, покрытый серым одеялом и замызганную подушку, Илона насупилась, хищно раздувая ноздри.

– Это так он благодарит моего спасителя? Ну, папочка, ну…

– Илона, погоди, – остановил девушку Егор. – Я вполне этим доволен, более чем. После тех условий, в которых мне довелось проводить все прошлые ночи – это просто царское ложе. К тому же, посмотри, во что я одет. Да и это же всего на одну ночь.

– Как на одну ночь?! – вспыхнула Илона. – Ты пришел, чтобы поздороваться со мной и снова сбежать?..

Девушка резко повернулась с явным намерением уйти.

– Да погоди ты! – схватил ее за руку Плюх. – Я никуда не собираюсь от тебя сбегать! Как я могу это сделать, если просто… если я не могу без тебя жить. – Илона заметно вздрогнула, но Плюх продолжал: – Я хочу быть только с тобой, рядом с тобой, вместе с тобой. Но твой отец… Он разрешил мне лишь переночевать. Одну ночь.

– Ах, вот как! – судорожно вздохнула девушка. – Император всея Зоны!.. Он давно не лицезрел моих скандалов? Что ж, ваше некоронованное величество, сейчас вы насладитесь ими сполна. – Илона решительно двинулась по проходу, сделав останавливающий жест в сторону рванувшего за ней косморазведчика: – Жди меня здесь, я скоро.

– А где Блямс? – вспомнил о друге Егор.

– Я велела ему ожидать в моем доме. Погоди, мы придем к тебе вместе. Скоро. Приляг пока, отдохни.

Легко сказать: «Приляг, отдохни!» После того как Плюх наконец-то увидел Илону, ему хотелось бегать и прыгать, но уж никак не валяться на полке. Вот только скакать по вагону показалось ему не очень уместным, особенно с учетом спящих там людей. Но и выходить наружу не имело смысла – вряд ли постовому понравились бы его прыжки. Поэтому Егор все-таки сел на свое место, улыбаясь настолько широко и счастливо, что увидь он сейчас себя в зеркало, мог бы и заикой с испугу остаться – заросшее щетиной лицо (верх черепушки такой же), лихорадочно блестящие глаза и белозубый оскал от уха до уха. Спросонья точно можно умом двинуться.

Думать ему тоже ни о чем не хотелось. Точнее, не моглось, поскольку все мысли только о ней, о ней, о ней… Как она прижалась к нему! Как нежно прошептала! «Зато живой…» Значит, переживала за него, значит, он ей не безразличен!.. И сейчас, вон, ради него к отцу побежала выяснять отношения. Между прочим, не очень это хорошо. Как бы и его самого Князь из Новоромановска не вышвырнул, и дочери какую-нибудь гауптвахту не назначил за пререкание с вышестоящим по званию и должности. Хотя… Если Илона будет ругаться не как подчиненная с начальником, а как дочь с отцом, то… То что? Тогда папенька ее не на губу, а в угол поставит?.. Нет, зря он ее все-таки отпустил. Нужно было что-то другое придумать, менее экстремальное. Например, он бы вырыл себе какую-нибудь землянку поблизости от поселка, а Илона бы его навещала… Да ну, тьфу, что за ерунда в голову лезет! Что же он, так кротом и будет жизнь доживать?.. Нет, надо рубить узел, а не распутывать – все равно не распутать, только еще больше узлов навяжешь. Нужно уходить обоим отсюда. В смысле, втроем, с Блямсом, конечно же. Уходить, чтобы найти ученых. А там уже всем вместе, в зависимости от обстоятельств, решать, что делать дальше. В идеале – искать выход. Пусть на данный момент это и кажется лишенным здравого смысла. Но выход все равно должен быть. А даже если и нет, то его поиски сами по себе являются неплохим смыслом дальнейшего существования. Это в любом случае лучше, чем сидеть, сложа руки, в ожидании, когда тебя убьют и съедят оголодавшие сталкеры.

За подобными размышлениями время пролетело быстро. Плюх даже вздрогнул, когда неслышно подошедшая Илона бросила на полку стопку постельного белья и сказала:

– Идем.

– Куда? – подскочил разведчик. – И где Блямс? Ты сказала, что вы придете вместе.

– Я не стала заходить домой, это еще успеется. И Блямс никуда не убежит. Хотя…

– Что? – с тревогой подался вперед Плюх.