100 великих операций спецслужб - Игорь Атаманенко

Из-за провокаций китайских властей советское правительство 17 июля 1929 года заявило о разрыве дипломатических отношений с Китаем. В результате все «легальные» резидентуры ОГПУ в Китае временно прекратили свою работу. Разведка с территории Китая стала вестись с нелегальных позиций.

В конце 1920-х годов в харбинской резидентуре ОГПУ, руководимой в те годы опытным чекистом Федором Кариным, действовали такие в будущем ставшие знаменитыми разведчики как Василий Пудин, Сергей Шпигельглаз и Василий Зарубин. Они принимали самое активное участие в вербовке агентуры, которая в течение многих лет поставляла весьма ценную информацию и документальные материалы. Так, резидентуре удалось привлечь к сотрудничеству русского эмигранта Ивана Трофимовича Иванова-Перекреста. Он имел обширные связи среди японских военнослужащих, сотрудников жандармерии, китайцев, работавших в японских учреждениях. Как вспоминал впоследствии генерал-майор Василий Зарубин, являвшийся в то время заместителем резидента Карина, «Перекрест был агентом-групповодом и самостоятельно занимался вербовкой агентуры. Он добывал также весьма ценную информацию о деятельности японской военной миссии в Маньчжурии».

Генерал Гиити Танака и его меморандум

Через Перекреста Василию Пудину в 1927 году удалось добыть исключительно важный японский документ – «меморандум Танаки». Как подчеркивается в официальных документах СВР России, «получение “меморандума Танаки” явилось крупнейшим достижением в работе советской внешней разведки против милитаристских устремлений Японии в период 1920-х – начала 1930-х годов».

Пришедший к власти в 1927 году премьер-министр Японии генерал Танака являлся активным сторонником последовательной подготовки страны к войне с Советским Союзом. Его позиция по данному вопросу была сформулирована 25 июля того же года в меморандуме, представленном императору Японии и правительству страны.

В этом документе впервые открывались истинные планы Японии по завоеванию мира. Обозначались этапы осуществления этой задачи: сначала подчинение Маньчжурии и Монголии, затем Китая. После овладения ресурсами Китая Япония должна была перейти к завоеванию Индии, стран бассейна Тихого океана, Малой и Центральной Азии и, наконец, Европы. Одновременно в качестве «программы национального развития Японии» в меморандуме выдвигалась «необходимость вновь скрестить мечи с Россией».

Премьер-министр и министр иностранных дел Японии генерал Танака, в частности, писал: «Японо-советская война, принимая во внимание состояние вооруженных сил СССР и его отношения с иностранными государствами, должна быть проведена нами как можно скорее. Я считаю необходимым, чтобы императорское правительство повело политику с расчетом как можно скорее начать войну с СССР.

Разумеется, нам нужно будет осуществить продвижение до озера Байкал. Что касается дальнейшего наступления на запад, то это должно быть решено в зависимости от дальнейшей обстановки, которая сложится к тому времени. Япония должна будет включить оккупированный Дальневосточный край полностью в состав владений империи.

Япония не сможет устранить свои затруднения в Восточной Азии, если не будет проводить политику “крови и железа”. Поэтому мы должны установить контроль над Китаем и сокрушить Соединенные Штаты Америки. Если мы сумеем завоевать Китай, все остальные азиатские страны южных морей станут нас бояться и капитулируют перед нами. Имея в своем распоряжении все ресурсы Китая, мы перейдем к завоеванию Индии, Архипелага, Малой Азии, Центральной Азии и даже Европы.

Япония должна завоевать мир, а для этого она должна завоевать Европу и Азию, и в первую очередь – Китай и СССР».

В сентябре 1927 года в Сеул прибыл новый резидент ИНО ОГПУ в Корее Иван Чичаев. В сложной обстановке оккупации страны японцами он привлек к сотрудничеству офицера японской политической полиции «Ало», который передал в резидентуру множество материалов о планах японского правительства. Наиболее важным из них был «меморандум Танаки».

Резидент Чичаев вспоминал в дальнейшем: «“Меморандум Танаки” лег на мой стол обширным и многоплановым документом, требующим серьезных размышлений. Он нуждался в срочном и квалифицированном переводе, а также в тщательном первичном анализе».

Получение одного и того же документа харбинской и сеульской резидентурами подтвердило его подлинность.

Руководство советской внешней разведки приняло решение опубликовать «меморандум Танаки» через свои возможности в американской печати. Его обнародование вызвало грандиозный международный скандал. Япония выступила с опровержениями, однако ей никто не поверил. После разгрома милитаристской Японии в 1945 году «меморандум Танаки» фигурировал в качестве официального документа на Токийском трибунале, осудившем японских военных преступников.

В 1928 году резидентурой ОГПУ в Харбине была также получена докладная записка военного атташе Японии в Москве генерала Касахары, представленная им в генеральный штаб, в которой обосновывалась необходимость начала военных действий против СССР. Будучи ярым врагом Советского Союза, но далеко не глупым человеком, Касахара подчеркивал в своей докладной записке, что «воевать с СССР нужно сейчас, или не воевать никогда впоследствии». Позиция генерала была должным образом оценена японским военным руководством: после возвращения из Советского Союза он был назначен на должность начальника 5-го (русского) отдела 2-го (разведывательного) управления генерального штаба японской армии.

На процессе японских военных преступников в Токио в 1946–1948 годах генерал Касахара выступал, благодаря покровительству американцев, не как обвиняемый, а как свидетель. На вопросы трибунала он отвечал уклончиво до тех пор, пока ему не были предъявлены фотокопии его докладной записки. Только после этого он полностью признал не только подлинность документа, но и свое авторство.

В декабре 2000 года, накануне своего 80-летия, Служба внешней разведки Российской Федерации рассекретила материалы операции под кодовым названием «Тарантелла», активная фаза которой приходилась на 1930-е годы. Ее непосредственными организаторами и руководителями были начальник Иностранного отдела ОГПУ Артур Артузов и его заместитель Абрам Слуцкий.

Выбор этого названия диктовался национальным происхождением выдающегося контрразведчика и разведчика Артузова, отец которого был швейцарцем итальянского происхождения.

А началась эта операция значительно раньше – после эвакуации белогвардейской армии Врангеля из Крыма в Турцию. Именно тогда английская разведка Сикрет интеллидженс сервис начала активно работать в среде русских эмигрантов, собирая информацию по Советскому Союзу. Одновременно СИС начала привлекать к сотрудничеству на профессиональной основе бывших кадровых сотрудников спецслужб Врангеля и Деникина.