Потому что люблю - Кэролайн Линден

– Не так быстро. Мне нужно вам кое-что сказать.

– Дайте мне пройти! – прошипела Джоан Беннет. – Сюда идет моя мать!

В самом деле. Тристан помнил совершенно отчетливо ледяной взгляд леди Беннет, которым она него смотрела, когда он по приглашению Беннета приехал к ним провести школьные каникулы. Ему тогда было всего двенадцать лет, но он был достаточно умен, чтобы понять, что больше его в этот дом не пригласят. Тогда это показалось ему несправедливым, ведь почти все проделки, снискавшие ему враждебность леди Беннет, были задуманы ее собственным сыном. Но вряд ли мать ополчилась бы на родного сына, когда рядом была намного более легкая мишень для обвинений. С тех пор прошли годы, и Беннет не раз замечал мимоходом, что его мать по-прежнему относится к нему с неодобрением. Тристану было все равно, но сейчас…

– Вы боитесь? – спросил он, не потрудившись скрыть насмешку в голосе.

Мисс Беннет попыталась оттолкнуть его руку.

– Да!

Она и в самом деле выглядела напуганной. Тристан знал, что должен ее отпустить, освободить дорогу и дать ей пройти. Но вместо этого он повернул ручку ближайшей двери, втолкнул мисс Беннет в комнату, шмыгнул вслед за ней и едва успел закрыть за ними дверь, как по коридору прошли мимо две дамы.

– В таком случае вам нужно спрятаться, – прошептал Тристан.

Он едва смог разглядеть в полумраке ее бледную руку до того, как она ударила его по плечу.

– Зачем вы это сделали? – В ее шепоте слышалось потрясение. – Вы что, совсем идиот?

– Понятно. Значит, вы нисколько не боитесь нарушить приличия, ворвавшись в спальню брата или заглянув в книжную лавку с не очень хорошей репутацией, но приближение вашей родной матери вселяет в вас страх.

– И в вас бы тоже вселило, будь в вашей голове хоть немного мозгов! – парировала Джоан. – Лорд Берк, что все-таки вам нужно? После нашей последней встречи обаяния у вас только убавилось.

– Не сомневаюсь. Но у меня есть кое-что ваше. – Он достал сверток все еще в том же виде, в каком взял его в книжной лавке – завернутым в бумагу и перевязанным тесемкой, – и помахал им перед мисс Беннет. – Разве вы не хотите это получить?

Его глаза уже достаточно привыкли к полумраку и он с удовлетворением увидел, как у нее отвисла челюсть. Наконец-то он добился, чтобы она потеряла дар речи!

– Вы это открывали? – пролепетала она сдавленным голосом.

– Как видите, нет. – Он поддел пальцем тесемку. – Конечно, еще не поздно…

– Не надо, – быстро сказала она. – Пожалуйста, не надо.

Тристан улыбнулся.

– Но я не могу взять это сейчас, – добавила она. – Куда я это положу?

Тристан впервые по-настоящему посмотрел на ее платье. Оно было светло-голубого цвета, на груди топорщилось ужасающее количество кружев. Юбка стояла колом от длинных оборок, которых было не менее четырех. Тристан посмотрел выше. Перья в волосах мисс Беннет, оказывается, скрывали перламутровую диадему, обхватывающую высокий тугой узел из кос. Но больше всего его раздражало множество кудряшек на ее висках. В слабом лунном свете казалось, будто на каждом виске у нее по грозди винограда.

– У вас есть какое-то предубеждение против одежды, которая украшает?

Ее глаза чуть ли не вспыхнули.

– Это очень модное платье!

– Но оно не идет вам, – сказал Тристан напрямик. – Даже будь оно голубым, но более темного оттенка, и то было бы лучше. Сейчас вы выглядите так, словно на вас надет полураскрытый зонтик.

– Вы просто невыносимы! – Она замахнулась кулаком. – Выпустите меня отсюда, или я вас ударю.

– В самом деле? – При этой мысли Тристан не смог сдержать усмешки. – Меня еще никогда не била… ой! – Последнее слово он выкрикнул, застонав от боли, потому что она ударил его кулаком по носу. Удар получился довольно неплохой, надо признать. Должно быть, Беннет научил ее драться. – Вы меня ударили!

– И не думайте, что я не сделаю это снова, причем с радостью. – Она бросилась вперед мимо него и открыта дверь. – Приятного вечера, лорд Груб… то есть лорд Берк.

Тристан держался за нещадно болевший нос и мог только в бессильном потрясении смотреть, как она уходит. Снова она взяла над ним верх и удалилась с триумфом. Не надо было толкать ее в эту комнату, но ведь он всего лишь хотел ее немного подразнить и заставить вежливо попросить покупку, которую она оставила в книжной лавке. А вместо этого… вместо этого у него теперь опухнет нос, и он все еще не поставил Фурию на место.

С него довольно. Значит, война.

Джоан возвращалась в бальный зал почти бегом, ее сердце билось так, словно пустилось вскачь, легким не хватало воздуха под корсетом, затянутым туже обычного. Если мать узнает хотя бы часть из того, что произошло, кому-то не поздоровится. Она не только разговаривала с Тристаном Берком – в глазах матери, самым порочным мужчиной во всем Лондоне, – но еще и ударила его по лицу. Хотя теперь, когда Джоан об этом подумала, она решила, что последнее мать могла бы и одобрить. Да, вполне могла бы похвалить дочь за то, что та отбилась от грубых ухаживаний известного повесы. Впрочем, Джоан не собиралась проверять это предположение, рассказывая матери о том, что произошло.

У дверей бального зала она замедлила шаг, хотя ее пульс все еще бился учащенно, и, возвращаясь к подругам, постаралась держаться с достоинством и самообладанием. Когда она подошла, Абигайль Уэстон посмотрела на нее с любопытством.

– Где ты была?

– В дамской комнате.

– А после этого? – Абигайль слегка приподняла брови. – Я зашла в дамскую комнату вместе с тобой, но ты вышла раньше и исчезла.

Джоан с опаской огляделась по сторонам. Они были одни, и, как всегда, на них никто не обращал внимания, но на всякий случай она все равно понизила голос:

– Я попала в засаду.

Пенелопа, младшая сестра Абигайль, ахнула:

– Правда? И кто тебя поймал?

В ее глазах вспыхнул интерес, по-видимому, она истолковала слова Джоан неправильно.

– Один пустоголовый болван.

Краем глаза Джоан заметила, что в дверном проеме появился упомянутый болван собственной персоной. Он остановился, скрестив руки на груди, его губы сложились в едва заметную, но все равно порочную улыбку, и с того расстояния, с которого она на него смотрела, казался невероятно волнующим. Она украдкой поглядывала на него, и вдруг его зеленые глаза поймали ее взгляд, словно он специально ее высматривал. Джоан дерзко задрала подбородок и повернулась к нему спиной.

– Вообще-то это был лорд Берк, но, наверное, он охотился за мной только потому, что я его обнаружила, когда он занимался сексом в музыкальной комнате.

– Занимался сексом? – переспросила Пенелопа с мечтательным вздохом. – По правде, на самом деле занимался сексом?