Закон сохранения - Сергей Николаевич Стоян

исчезли, мир стал серым и однообразным. Из низин крадучись пополз туман, покрывая хрупкие стебельки молодой поросли капельками свежайшей влаги. Скоро в них заиграют лучики света, беззаботно улыбнутся новому дню, торжественно вспыхнут напоследок праздничными огоньками, а потом безжалостно расправятся с приютившей их наивной слезой, испарив всю ее без остатка.

А вот какая-то запоздалая тень мелькнула между деревьев, съежилась, будто не веря, что время ее жизни уже вышло, закончилось и надо немедленно исчезнуть, раствориться в новом потоке мирового порядка, уступив место скудной, невыразительной серости убогого размеренного бытия.

Вадим вздрогнул, мотнул головой, дремота отступила, а темное пятно возле Глен осталось, вдруг превратившись в сидящего на корточках человека. Краснов затаил дыхание, уставившись на скрытую под зеленой накидкой мощную спину чужака. Ни его лица, ни того, что он сейчас делает возле Глен, видно не было, и Вадим растерялся, не зная как правильно поступить. То ли дружелюбно окликнуть, то ли внезапно наброситься, вцепившись противнику в глотку.

И тут чужак оглянулся…

Это был Сэм! Он как ни в чем не бывало добродушно кивнул.

Медлить было нельзя. Вадим подскочил и, рискуя порвать сухожилия, кинулся на противника. Сэм, получив мощнейший удар ногой в ухо, завалился на спину. Накидка распахнулась, под ней были все те же майка и шорты. Глен лежала неестественно запрокинув голову и не подавала признаков жизни. Страшная догадка помутила Вадиму разум. Он коршуном навис над поверженным, но все еще опасным врагом и буквально стал втаптывать его в землю. Как ни странно, Сэм лишь закрывался от ударов, даже не пытаясь перехватить инициативу. Решив, что с него пока хватит, Вадим бросился к Глен и, убедившись, что случилось непоправимое, застонал от жалости и бессилия.

Девушка была мертва.

– Не будь дураком… – прохрипел Сэм. – Сделай себе инъекцию, это единственная возможность…

Вадим не дал ему договорить. Теперь он бил его с тупым остервенением, никуда уже не торопясь и ни в чем не сомневаясь. Убийца будет наказан! Наказан смертью! Приговор вынесен и должен быть приведен в исполнение!

Почувствовав эту нацеленность Краснова на конечный результат, Сэм начал активно отбиваться. А Вадим, наоборот, терял последние силы. В итоге Сэму удалось встать на ноги. С криком: «отвали, придурок!», он нанес Вадиму сокрушительный удар в челюсть. Краснов долбанулся затылком о ствол ближайшего дерева и потерял ориентацию. Сэм выхватил из-за пазухи какую-то тоненькую трубку, глянул на нее, его лицо перекосилось от гнева, и он, бешено вращая глазами и изрыгая непрерывный поток жуткой брани, шагнул вперед с явным намерением добить распоясавшегося землянина.

И тут что-то всхлипнуло, хлопнуло и обдало Вадима вонючей жижей. Он судорожно протер глаза. Сэм исчез. Вадим оглядел залитую кровью траву, искореженные ошметки плоти, повисшие на ветках куски рваной зеленой накидки и понял, что произошло. Рвотный спазм скрутил его тело. Упав на колени, он закашлялся, захлебываясь в потоке желчи, больше в его желудке ничего не было.

Убийцу кто-то покарал. Покарал беспощадно и показательно, но Вадим не испытывал удовлетворения. Он догадывался, что тот, кто способен на подобное, слишком далек от человеческой морали и движим совсем иными мотивами. Истинные критерии справедливости, понятия добра и зла, гуманности и жестокости ему недоступны. Впрочем, не факт, что они вообще существуют…

Отплевавшись, Вадим поднялся, с надеждой посмотрел на Глен. Нет, ничего не изменилось. Девушка лежала в прежней позе и тоже была залита кровью и прочей гадостью, извергнутой из разорванного в клочья человеческого тела. Кто бы мог подумать, что в каждом из нас содержится такое количество дерьма.

Превозмогая дурноту, Краснов опять склонился над Глен, проверил пульс, дыхание. Бесполезно. Все кончено. Дикий крик вырвался из его груди, сознание помутилось. Вадим почувствовал, что теряет рассудок. Им завладело единственное желание – бежать, бежать подальше от этого проклятого места. Он вскочил и уже не выбирая дороги бросился через овраги и буреломы, к воде, к свету, к спасению. Быстрее! Еще быстрее! Мягкие зеленые веточки превратились в жалящие хлысты, а безобидные деревца – в злых, остервеневших погонщиков.

Весь в поту, в крови и мозгах, он, с первыми лучами солнца, упал в океан. Но облегчение не пришло. Казалось, что теплая, соленая вода пытается содрать с него кожу. Все его тело покрывали порезы и ссадины, одежда превратилась в лохмотья, а душа в выжженную пустыню. «Ты должен был умереть… ты опасен для окружающих!» – вторил голос предсказательницы. Вадим поднялся и медленно побрел вдоль берега. Из-за мыса появились заросшие бесхозные фундаменты, скрюченные металлические конструкции; почти достроенная вышка связи смотрела на него пустыми глазницами почерневших рефлекторов.

Вот и узенькая лента реки. Вода становится прохладнее. Последний пакетик с обеззараживающим порошком злобно шипя сделал свое дело. Вадим напился и пошел вверх по течению. Наконец-то влага начала приносить удовольствие, а в голове немного прояснилось.

На небе ни облачка. Жгучее солнце зверело с каждой минутой. Вадим спрятался в тени нависшего над излучиной рыхлого, изъеденного ветрами утеса, достал тюбик биоклея, обработал промытые ранки.

Жжение и зуд успокоились, теперь можно было и подумать. Он прикинул, а не померещилось ли ему все случившееся, и понял, что зря пытается ухватиться за соломинку. Кто же это был? Оживший труп?! В любом случае Глен больше нет! Он остался здесь совершенно один, без пищи и почти без пригодной к употреблению воды. Смерть будет долгой и мучительной… Чего ждать? Очередного визита Сэма? Ведь рано или поздно усталость возьмет свое, он уснет, и его наверняка постигнет та же участь. Так стоит ли оттягивать неизбежное?!

Вадим медленно достал из кармана небольшой блестящий сверток. Осторожно развернул фольгу. Коробочка инъектора мирно уставилась на него двумя похожими на маленькие глазки выпуклостями.

Как все просто решается…

Нет, он не должен так поступать. Надо хотя бы предать земле тело Глен. Потом надо вернуться к гайке, проверить кое-что. Впрочем, долго бороться с усталостью он не сможет. Еще день-два – не больше. Ну что ж, и на том спасибо. Позволив себе, по крайней мере, лишние сутки отсрочки приговора, Вадим спрятал орудие убийства и двинулся в обратный путь.

Пару часов можно было ни о чем не думать, просто уворачиваться от веток, искать место для следующего шага и выдерживать направление. Открылось второе дыхание, словно в преддверии неминуемой гибели организм пустил в дело последние резервы.

Но все хорошее слишком быстро заканчивается. Вот и полянка. Жарко. Тяжелый запах гниющими щупальцами расползается по округе. Тело Глен и останки Сэма облепили какие-то жуткие насекомые.

Вадим, отойдя немного в сторону, вытащил нож и начал копать неглубокую длинную яму. Почва здесь оказалась мягкой, податливой, будто уже давно готовилась принять в себя прах чужой жизни.

Действуя, как тщательно запрограммированный автомат, Вадим довольно быстро справился с поставленной задачей. Стараясь не дышать через нос, он перетащил тело Глен к месту погребения. Используя драгоценную питьевую воду, протер ей лицо, после чего накрыл его относительно чистым платком и быстро засыпал могилу землей.

Облако лишившихся изрядной доли пиршества мерзких летучих тварей с недовольным жужжанием перекинулось на внутренности Сэма.

Находиться здесь далее Вадим не мог. Бросив последний взгляд на невысокий холмик и понимая, что первый же серьезный дождь, скорее всего, разрушит это сооружение, он продолжил свой путь в направлении гайки.

К вечеру цель была достигнута. Награжденный «муйней» склон красовался на том же месте, рядом с ним по-прежнему активно разлагался труп того Сэма, который пришел за ними первым. Вадим даже не удивился, лишь принял это к сведению и все. Правда, еще мелькнула шальная мысль, что все-таки, может быть, в действиях чужака имелась какая-то логика…

Тоннель гайки встретил его зловещим красноватым полумраком. Ползающие по стенам огоньки уже не вызывали былого восторга, а скорее ассоциировались с хищными взглядами потусторонних недоброжелателей. А в остальном здесь все было так же, как и раньше. Потоптавшись