📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРазная литератураГород Под Облаками - Павел Юрьевич Фёдоров

Город Под Облаками - Павел Юрьевич Фёдоров

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 75
Перейти на страницу:
объединенное творчество многих народов в единую импровизацию фольклоров, инструментов. Особенно меня интересовали ансамбли, где неожиданно для той эпохи собрались музыканты разных национальностей, вероисповедания, цвета кожи. Что-то же объединяло их, хотя по закону, должно было разъединить, и я открыл для себя творчество Бенни Гудмена и Билла Эванса, они имели русские корни, а также музыку Джорджа Гершвина, которая вся навеяна украинскими народными песнями. Эти музыканты как бы говорили мне: «Ищи свой голос Бас, неповторимый, бесконечно родной и близкий для тебя звук, тембр, ритм и тогда все сразу встанет в этом мире на свои места». Я искал, долго искал, а ответ пришел сам, видимо только тогда, когда я стал готов воспринять эту простую истину… и такую сложную, как сама жизнь. Сидя дома я по радио случайно услышал «Эбеновый концерт» Игоря Стравинского в исполнении Бенни Гудмена, дирижировал сам Стравинский. На следующий день я спросил руководителя оркестра, в котором тогда работал, а не попробовать ли и нам сыграть что-нибудь подобное…, он посмотрел на меня как на чокнутого… и тогда я решил, Бас надо играть настоящую музыку и ты будешь ее играть, как сможешь, но то, что ты понимаешь, любишь, ценишь. Я стал давать сольные концерты. Не сразу сложилось это звучание… видишь ли, очень трудно зарабатывать на жизнь, играя на потребу моде и выкраивать время, силы, на свое творчество…, практически невозможно, они взаимоисключают друг друга. Но что делать, что делать…, я понимаю, что не изменю ничего в этом мире, но, может быть, у кого-нибудь своей музыкой, посею тень сомнения в том, что этот мир справедлив…, надо играть настоящую музыку и, что для меня, то я не оправдываю и не прощаю…, никогда не прощу всю эту пошлость, бездарность, которая правит нами…, вот почему я говорю, что не только я раб, сын раба, а все мы рабы у этой… не знаю, как ее там зовут, ну ты понимаешь… о ком я. Это же должно когда-нибудь закончиться? А? Что скажешь, ведь ты знаешь ответ…

– Когда-нибудь обязательно все заканчивается, – усмехнулся Дин, – будь спокоен, закончится…, ничего не останется…

Бас расхохотался, а чуть успокоившись и вытирая платком глаза, сквозь смех сказал: «Ну, спасибо приятель, вот рассмешил, так рассмешил… ты, оказывается, тоже хочешь, чтобы все закончилось, пусть как-нибудь, но поскорее… да? Ну, вот и встретились…» – и снова захохотал. Дин, тоже заразившись смехом Баса, улыбался…

«Птица теперь все больше времени проводила на воде. Стала стареть, быстро уставать, чаще надолго задумываться, да смотреть на звезды. Птица мягко парила над океаном, когда увидела две звезды. На ясном небе одновременно появились и луна и солнце. Солнце казалось близким, родным, а его тепло, свет чувствовались телом, душой. Птица верила солнцу, а неотрывно смотрела на Луну. Холодное, призрачное видение из ночи и холода, было здесь и, казалось, имело на это право».

***

Женщина не помнила из своей прошлой жизни ничего, совсем ничего. Она жила всего несколько месяцев, с того момента, как очнулась в автомобиле рядом с ударной установкой и контрабасом. Вся она была тогда перевязана и упакована в особый каркас, как в скафандр, в котором практически невозможно было пошевелиться. Шевелиться ей тогда и не особо хотелось, потому что было очень больно, как ее сумели собрать, что она вообще на человека стала похожа и то не понятно, видимо работали хирурги экстра-класса. Всегда были рядом и ухаживали за ней двое: негр, который все время улыбался и сурового, даже надменного, вида мужчина. Она лежала в особой лечебнице, через полгода врачи практически вытащив ее с того света, сообщили ей, что она здорова и может идти, куда ей заблагорассудиться. Ей сообщили также, что ее сбил на полной скорости грузовик, что она чудом осталась жива и, самое главное, она может вести вполне нормальный и полноценный образ жизни здоровой женщины, за исключением памяти, врачи не берутся судить, восстановиться она со временем или нет.

Женщина стояла перед зеркалом и смотрела на себя. По всему телу, лицу и рукам шрамы, кроме ног, странно, думала она, а почему ноги остались не поврежденными. Как только ей разрешили ходить, женщина повела себя сразу очень странным образом, она постоянно делала змееподобные движения руками, изображая видимо крылья, или змей, кружилась, постоянно, вставала на носки…, было очевидно – она бывшая балерина и тело, независимо от нее, жило своей жизнью, оно помнило то, что сама женщина забыла или потеряла. С ней активно занимались лучшие специалисты, пока не признали, что она полностью физически восстановлена. Тогда ее из больницы забрали эти двое, посадили в машину, которую она запомнила по первой своей поездке в ней, и куда-то повезли. По дороге они остановились в небольшом горном городке, где в местном магазине накупили много всего, а она, увидев отдел с яркой бижутерией забрала практически все, даже не объясняя, зачем ей эти дешевые украшения в таком количестве, но Дин не спрашивал, он просто оплатил все, что она выбрала. Женщина все время молчала, да конечно у нее было повреждено горло и голосовые связки, но молчала она, как сказал психолог не потому, что физически не может говорить, а: «Пока ей нечего сказать, но она заговорит…, когда-нибудь. Вы должны понять, что она застыла в своем промежуточном психологическом состоянии, и для нее время остановилось…, нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего, а есть некий последний яркий запомнившейся момент, в котором она находится постоянно…, терпение и еще раз терпение». Это было сказано только Дину, наедине. Дин знал эту женщину, знал давно, даже в какой-то степени можно говорить о том, что он знал ее всегда. Дин прекрасно понимал суть происходящего, смысл, который кроме него больше ни для кого не являлся важным, а скорее, необратимым. Он все сразу понял, когда в тот сырой промозглый вечер они с Басом возвращались в его особняк после своего, теперь уже совместного выступления, их машину обогнал мощный грузовик, но еще до грузовика, Дин опытным глазом отметил, что на дороге по какой-то причине нет машин: «Нас отрезают…, точнее уже отрезали, чтобы не было никого», – сразу мгновенно, как команда прозвучала в голове Дина. В той или иной степени он уже был готов к чему-то подобному, видимо время игр для кого-то закончилось и им понадобился Дин, потому, по, давно устоявшейся схеме, ликвидируются все связи, все хвосты, а в данном случае еще и с подчеркнутым назиданием о недопустимости в дальнейшем подобного рода, с его

1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 75
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?