Встречный удар - Макс Глебов

– Все это лишь красивые слова, контр-адмирал, – слегка прищурившись, прокомментировал мое выступление Мазилеску, – Мы не можем опираться на ваши предположения об эффективности оружия, не прошедшего испытания в реальном бою. Я считаю, что вы лишь пытаетесь сделать хорошую мину при плохой игре и спрятать за пустыми обещаниями свою ошибку. Торпедное оружие неплохо показало себя в битве за Грумбридж, но это был единичный эпизод, успех, основанный на неготовности врага к нашей неожиданной тактике. Это лишь исключение, и оно только подтверждает правило, которое гласит, что исход космического боя решают тяжелые корабли и авианосцы, и это еще раз убедительно показал ваш весьма скромный результат в системе Дельты Треугольника. Я считаю, что мы должны избегать генерального сражения, которое приведет к потере нами флота при минимальном ущербе врагу. Соотношение четыре к одному не оставляет нам шансов.

В зале повисла нехорошая тишина. Такой упрек со стороны начальника генштаба нельзя было оставить без ответа, но сказать я ничего не успел.

– Я бы на вашем месте, господин генерал армии, не стал обвинять контр-адмирала Лаврова в попытках скрыть ошибку за пустыми словами, – вклинился в обсуждение грубоватый голос генерала Князева, – это слишком серьезное обвинение, чтобы выдвигать его бездоказательно. Я, конечно, не офицер флота, но я был там, у Грумбриджа-2, и видел, как дрон-торпеды рвут в клочья линкоры кваргов. Дело не в неожиданности, вернее, не только в ней. Дело в умении применить новое оружие так, чтобы его преимущества проявили себя в полный рост, а недостатки наоборот ушли на второй план. Контр-адмирал Лавров этим умением обладает в полной мере, и если он говорит, что новая тактика врага преодолима, значит, так оно и есть.

– Господа офицеры, прошу вас успокоиться, – твердо произнес Тобольский, – мы здесь собрались не для взаимных обвинений, а для принятия решений, и, я думаю, мне не нужно никому напоминать, какова может быть цена ошибки.

– Я согласен с генералом армии Князевым, – добавил свой голос в мою защиту адмирал Нельсон. Невидимки еще далеко не исчерпали свои возможности, а доступ к технологиям союзников эти возможности очевидным образом расширил. Я выступаю за генеральное сражение. Даже если мы его проиграем, противник понесет такие потери, что в течение длительного времени не сможет продолжить наступательные действия. Сражение у Грумбриджа тому наглядный пример.

– Как вы себе это представляете, господин Нельсон? – игнорируя обращение по званию, задал вопрос Баррингтон, – мы не знаем, где будет нанесен удар. Вполне возможно, кварги ударят вообще не по нам, а по союзникам. Кроме того, они могут разделить силы и атаковать две или даже три системы одновременно. Как вы навяжете им генеральное сражение?

– Кварги не станут его избегать. Они чувствуют за собой силу и захотят покончить с нашим флотом одним ударом, – ответил Нельсон, – причем, я уверен, ударят они именно по нам. Ящеры для них сейчас большой угрозы не представляют. На активные действия вне своих звездных систем они вряд ли способны, так что рептилий противник может себе позволить оставить на потом. Не думаю, что ящерам прямо сейчас что-то угрожает, но предупредить их нужно обязательно, если мы не хотим испортить отношения с союзниками.

– Информация уже отправлена по дипломатическим каналам, – ответил Тобольский, – давайте вернемся к нашим планам. Я услышал два мнения, за генеральное сражение и против него. Кто еще желает высказаться по этому вопросу?

– Разрешите, господин президент? – попросил слова министра военной промышленности.

Офицеры с удивлением перевели взгляды на Зверева, они никак не ожидали от него выступления по чисто военному вопросу.

– Мы вас слушаем, Николай Андреевич, – кивнул президент министру.

– Я, конечно, человек не военный, но зато неплохо представляю себе, как и где создается техническая основа обороноспособности государства. Если враг желает навязать нам генеральное сражение, он должен выбрать для атаки такую цель, которая заставит нас сражаться и не отступать. Первой приходит в голову Солнечная система, но даже мне понятно, что при нынешнем раскладе сил для кваргов это все-таки слишком сложная цель. Мы обнаружим их не менее, чем в двух прыжках от Земли, и они должны понимать, что уж в этом-то случае они точно увидят перед собой ВЕСЬ наш флот. Не думаю, что генеральное сражение с непредсказуемым результатом это то, к чему они стремятся, – Зверев сделал небольшую паузу, но никто ему не возразил, – Так вот, господа, если не Солнечная система, то что? Окраинные колонии – цель слишком мелкая для тех сил, которые враг сосредоточивает для удара, значит, атакована будет одна из внутренних систем, и мне, как министру военной промышленности, представляется, что удар будет нанесен не туда, где больше всего населения, а по наиболее крупному узлу военно-промышленной инфраструктуры. Если исключить Солнечную систему, то таких мест в Федерации шесть.

Зверев развернулся к проекционному экрану и дополнил звездную карту данными со своего планшета. Шесть звезд в центральной области Федерации получили дополнительные маркеры.

– Я не возьмусь судить о том, выгодно ли нам принимать генеральное сражение с военной точки зрения, – продолжил министр, – но если противник атакует одну из этих целей, я подозреваю, что у нас просто не останется выбора, мы не можем себе позволить потерять ни один из этих промышленных районов.

– И каковы будут последствия потери одной из этих систем? – задал интересовавший всех вопрос адмирал Нельсон.

– Коллапс военной промышленности, – твердо ответил Зверев, – Мы не просто потеряем часть производственных мощностей. Каждая из этих систем имеет уникальные производства, снабжающие всю Федерацию своей высокотехнологичной продукцией, производимой только там. Заменить их в сжатые сроки будет невозможно. Мы никогда не рассматривали всерьез возможность атаки противника на эти системы. До последнего времени считалось, что они достаточно хорошо защищены, но сейчас, как я понимаю, обстоятельства изменились.

– Но ведь, как я понял, – вновь вступил в обсуждение генерал Мазилеску, – адмирал флота Нельсон не может с уверенностью утверждать, что мы выиграем сражение. Мало того, я только что услышал от него, что он вполне допускает возможность нашего поражения. Я готов поверить, что победа обойдется врагу очень дорого, и он понесет значительные потери, но что толку будет нам от этих потерь, если кварги смогут вновь отстроить свой флот, а мы нет? А как мы это сделаем при коллапсе военной промышленности?

– Мы вряд ли сможем безоговорочно победить в предстоящем бою, господин генерал армии, – как можно аккуратнее ответил я, – но у нас есть все шансы избежать поражения.

– Вы противоречите сами себе, контр-адмирал. Изъясняйтесь более конкретно. Что вы предлагаете? – вновь начал раздражаться Мазилеску.

– Ну, во-первых, мы можем снять значительное количество тяжелых кораблей с охраны всех наших звездных систем, кроме Солнечной и этих шести, указанных господином Зверевым. В принципе, можно даже забрать их все.

– Вы не слышали слов верховного главнокомандующего, контр-адмирал? – голос Мазилеску поднялся тоном выше, – вам же ясно было сказано, что эскадры прикрытия трогать нельзя.