Челюсти – гроза округи. Секреты успешной рыбалки - Эдуард Веркин

– На самом деле эта подводная охота – дело непростое, – сказал Жмуркин. – Щуки не так безобидны, как кажется на первый взгляд. Бывает, они даже на людей нападают. Я вот историю знаю… Одна женщина мыла в реке ложки. Моет и моет, моет и моет… И тут вдруг из воды щука как выскочит! Метра два в длину. И тётку эту цап за руку с ложкой – думала, что рыба. И руку до локтя откусила!

– Врёшь, – сказал Генка. – Не бывает такого.

– Не веришь – не надо, – пожал плечами Жмуркин. – А так оно и было. А другая щука собаку в воду утащила. Собака по берегу лягушек ловила, а щука её цап за ногу! Так живьём под воду и утащила. Доберман-пинчер, между прочим, был.

Берёзка заржала. Все вздрогнули.

– А что же её доберман не покусал? – спросил Витька. – У него ж у самого прикус, как у крокодила.

– Вот уж не знаю, – развёл руками Жмуркин. – Может, он старый был.

Они перебрались через речку с торфяной водой, протащились ещё три километра по овсяным полям, поднялись на невысокий холм и увидели озеро, а сразу у озера хозяйство тёти Люси. В доме горел свет, во дворе лаяла собака, из трубы шёл дым, пахнущий чем-то вкусным. Жмуркин зашевелил ноздрями.

– Сегодня жареный хлеб, плавленый сыр и сливки, – сказал Генка. – Лучше ничего не бывает.

В животе у Жмуркина заурчало. Генка злорадно засмеялся и подхлестнул Берёзку. Телега быстро покатилась под уклон.

Тётя Люся встречала ребят возле ворот с керосиновой лампой и Буфером. Буфер обнюхал Жмуркина, остался доволен и скрылся в конуре.

– Проходите, пожалуйста, – тётка закрыла ворота. – Ужин готов.

И на самом деле – на столе обнаружилась большая плетёнка с тостами, блюдо с плавленым сыром, мочёные яблоки, сметана и трёхлитровая банка сливок. Тётка Люся пошла спать, а друзья устроились за столом и накинулись на еду.

После того как было съедено по пять тостов с сыром и выпито по два стакана сливок, ребята отвалились на спинку дивана и стали разрабатывать план завтрашнего мероприятия.

– Всё очень просто, – говорил Жмуркин. – В том месте, где из озера вытекает ручей, поставим сеть.

– Там мы сеть уже поставили, – сказал Генка.

– Отлично! Недалеко, на отмели разбросаем перья. Потом Витька полезет в воду и будет сторожить, пока щука не приплывёт…

– А если она не приплывёт? – спросил Витька.

– Приплывёт, – уверенно заявил Жмуркин. – Куда ей деваться? Кстати, а как щуку-то зовут?

– Как зовут? – Витька посмотрел на Генку. – Мы не знаем, как её зовут. Щука и всё.

– Это в корне неправильно! – возмутился Жмуркин. – У каждой такой твари должно быть имя. Моби Дик – белый кит-убийца, Шер-Хан…[55]

– Шер-Хан – тигр, – напомнил Генка.

– Всё равно, – Жмуркин принялся ходить взад-вперед по кухне. – Если нет имени, то мы как бы боремся со всеми щуками подряд, а не с одной конкретной щукой. Надо её срочно именовать, а то ничего не получится.

– Челюсти! – предложил Генка.

– Красиво, – кивнул Жмуркин. – Но уже было.

– Предлагаю именовать её Живоглотом, – сказал Витька. – Или Уткоглотом…

Жмуркин с сомнением покачал головой. Он выбрал из миски яблоко побольше, откусил, прожевал и сказал:

– Уткоглот – это детский сад. Предлагаю назвать серьёзно. Скажем, Старый Ник.

– Почему так? – спросил Генка.

– Старым Ником называли демона, который водился в речных омутах. А в Германии так называли всех щук, что больше полутора метров. Там считали, что если рыба до таких размеров дорастает – то это не простая рыба. Особенная. Я думаю, ваша как раз такая.

– Такая, – вздохнул Витька. – Ещё как такая! Когда мы с ружьём её караулили, она, как торпеда, из глубины вышла. Как подводная лодка какая-то. Генка пальнул, а не попал. И все крючки нам уже пооткусывала…

Жмуркин добыл из плетёнки ещё один тост, густо намазал его сыром, откусил с краю.

– Эх вы, село, – сказал он поучительно. – С физикой у вас совсем плохо. Угол падения равен углу отражения. Слыхали? Так вот, в воде надо чуть-чуть под более тупым углом стрелять – тогда дробь отразится от воды и куда надо попадёт. Село, село…

Генка сделал постороннее лицо.

– Щука становится на путь поедания утят совершенно не случайно, – говорил Жмуркин, жуя жареный хлеб. – Она достигает уже таких размеров, что ей больше нечего есть. Рыбу ловить – слишком тяжело, гоняться надо много, а энергии мало. Вот тут и появляются утята. Их и ловить легче, и калорий в них больше.

Жмуркин доел тост и посмотрел на сливки.

– Если её не остановить, то ситуация усугубится, – Жмуркин почесал подбородок.

Жмуркин осушил очередной стакан и сказал:

– Из достоверных источников известно, что щуки любят греться на солнце, лежа на мелководье. Насколько я понял, как раз на мелком месте и утки плавали. Значит, мы прячем туда Витьку, Витька видит щуку, вступает с ней в решительный бой и как истинный представитель вида Homo Sapiens[56]одерживает победу.

Жмуркин налил себе ещё сливок.

– Так выпьем же за победу! – Жмуркин опрокинул стакан залпом, по-гусарски.

Витька проснулся от какого-то шума. Он спустил ноги на пол, потянулся, зевнул и вышел во двор. Шум издавал Жмуркин. Он двумя жестяными вёдрами таскал воду из колодца и наливал её в большой бак, прилаженный на крыше.

– Ну и здоров же ты спать! – сказал Жмуркин. – Уже час дня, а ты всё дрыхнешь!

– Сам, наверное, только что встал, – ответил ему Витька. – Вон морда-то какая заспанная!

– Это от раздумий. – Жмуркин взобрался по стремянке и опрокинул вёдра в бак.

– Ты бы пошёл просто искупался в озере, чем так мучиться, – посоветовал Витька.

Жмуркин не ответил.

– Да он щуку боится, – усмехнулся Генка. – Вдруг щука его утащит.

– Ничего я не боюсь, – сказал Жмуркин. – Просто падающая сверху вода оказывает ионизирующее[58]действие. А я обожаю водные процедуры…

– Жмуркин, – снова усмехнулся Генка. – Тебя ионизируй не ионизируй, лучше ты не станешь.