GODские игры - Владислав Добрый

них, голыми руками, я бы приржавевшие штыри никогда на смог вынуть из пазов. Но и когда я отодвинул щеколды, радоваться было рано — петли двери тоже заржавели намертво. К счастью, дверь открывалась наружу. Я навалился на неё всем весом, со стоном металла и хрустом костей открыл на сантиметр, вставил в щель доску. И стал расширять проем, работая досками как рычагами.

Это был самый потный квест за всю мою жизнь, а ведь мне теперь есть с чем сравнивать.

Когда я выбрался из подвала, оказавшись в расположенном ниже асфальта кармане, и увидел ночное небо и отблески фонарей над головой, я совершенно искренне обрадовался. Еще пара минут напряженной возни с импровизированной лестницей из валяющегося под ногами мусора — и я стою прямо за углом. За углом от центрального входа в свое офисное здание.

На улице ночь, так что на работу меня не пустят. А ещё я грязный. Очень грязный. Руки в ржавчине, сам весь в пыли. Я отряхнулся, как смог, и двинулся домой — снова порадовавшись, что снял квартиру рядом с работой. Нет, ну реально удобно.

Честно говоря, я устал сильнее, чем мне казалось. И все сильнее хотелось пить. Поэтому полностью сосредоточился на ходьбе. Это привычное занятие стало слишком трудным. Если бы не это, то я бы смог избежать подозрительной троицы впереди. Они не особенно прятались, стояли, курили в полутьме арки старого дома.

Всего в паре десятков метров была оживленная трасса, к тому же я ходил через эту арку на работу утром, и с работы вечером — поэтому я просто шел по привычному маршруту.

И даже не сразу сообразил, что происходит, когда кто-то меня догнал и развернул. Поэтому обнаружил себя уже в классической “коробочке”. Один “общается”, двое по бокам, контролируют мои движения.

— Телефон дай позвонить, слышь, — говорил “заигрывающий”. Как водится, самый маленький. На голову ниже меня.

— Он сел, — растерянно ответил я.

— Ну, так я заряжу, — гыгыкает кто-то справа.

— Слышь, а деньги есть? — снова говорит мелкий. И приближает ко мне свое лицо, скорчив его в страшную рожу. Либо у него талант, либо долгие годы упорных тренировок — выглядит он и в самом деле омерзительно. Просто гоблин, а не человек. Я реально пугаюсь. Хотя, сейчас меня даже десяток ступенек способны испугать до черного отчаяния. На меня накатывает такая усталость, что я боюсь упасть. Хочется или уже оказаться дома, или умереть.

— Кенни, фас, — тихо говорю я.

— Чьооо бл… — успевает протянуть мелкий, прежде чем я чувствую движение слева от себя. На моё лицо брызгает теплым. Я досадливо морщусь, вытираю губы. Смотрю на пальцы. Они были очень грязные, а теперь, оказались еще и в крови. Кровь правильного, ярко красного цвета, но меня это не радует. Я поднимаю взгляд, чтобы увидеть как мелкий молча и стремительно убегает прочь.

Человек слева оказался не столь сообразителен. Он наконец понимает, что с его товарищем произошло что-то плохое. Отшвыривает меня в сторону, материться, оглядывается. На его кулаке кастет. Я едва удержался на ногах. Смотрю на этого грубияна с возмущением, поэтому замечаю, как Кенни появляется из темноты позади него. И нежно, почти бережно, обнимает парнишку всеми конечностями, рудиментарными крыльями в том числе. И тут же перерезает ему шею своими черными когтями.

Я еще некоторое время наблюдаю, как Кенни возится с телами, втягивая с них что-то, что осталось после смерти. Методично избавляется от кастета и, зачем-то, срезает куски одежды с застежками, пряжки ремней… А потом утаскивает в темноту. Меня слепит повернувшая с трассы машина. Она просто мазнула фарами по арке и тут же скрывается, но теперь ночное зрение не работает. Да я и не горю желанием знать подробности. Я разворачиваюсь и иду дальше домой, придерживаясь за стену рукой.

Дома я долго пью воду из-под крана, а потом отключаюсь на матрасе, даже не сняв куртку.

На следующий день я просыпаюсь голодный, как волк. Если волки бывают такими голодными, то их реально надо бояться. Я сожрал полтора килограмма пельменей из холодильника, и первую порцию начал есть еще до того, как они нормально сварились.

Только наевшись и отдышавшись, я начал приходить в себя. Залез в душ и яростно отскреб от себя пыль и грязь. Особенно долго мыл руки, все казалось то на них что-то красное. Наверное, ржавчина. Потом долго стоял перед зеркалом, рассматривая свежие уродливые шрамы на груди. Не знаю, как выглядят раны от мечей, но наверняка очень похоже. Я несколько раз глубоко вздохнул, помахал руками. Нет, внутренние органы точно не повреждены. Только на сердце по-прежнему как будто камешек положили. Наверное, это психосоматика. Только сделав себе горячего сладкого чаю, я позволил себе наконец-то задуматься о произошедшем.

Но, для начала, я поставил на зарядку телефон. Отвык думать без гугла.

В дверь раздался требовательный стук. И продолжительный. Хозяйка не ставила звонок, ну а мне то он зачем? Сейчас, когда в дверь долбятся вот так нахально, мне подумалось, что лучше бы трезвонили.

Я подошел к двери. Почему-то, стараясь не шуметь. Хотя, чего мне бояться?

— Кто там?! — недовольно и излишне громко спросил я.

— Откройте! Милиция! — отозвались с другой стороны.

Глава 7. Темная история

Я замер в неудобной позе, подняв ногу и с чашкой в руке. Кенни, явно почувствовал мой испуг и заскребся под раковиной. Но не вылез на свет. День на улице беспокоил теневика — я чувствовал, как он медленно смещается внутри пустот за кухонными ящиками, ища места потемнее. Блин, а я ведь знаю о его присутствии, но просто до этого игнорировал это знание. Как в том меме — если его не видно, то его и не существует. А сейчас ситуация резко изменилась, и я о Кенни вспомнил. Даже с некоторой теплотой, я бы сказал.

Я тихонько стал отступать от двери, прикидывая, как сделать квартиру потемнее. Надо было сначала шторы купить, а не матрас.

— Сережа, у тебя все там нормально? Это же я, Вячеслав! — уже куда мягче повторили за дверью. Я узнал характерную картавость, с которой произнесли мое имя. Блин, он же сказал, “милиция”. У нас полиция давно.

— Да, да, всё нормально, — отозвался я. И двинулся обратно к двери. После небольшой заминки, глянул в глазок. Убедился в своих подозрениях. И только потом запустил внутрь Вячеслава.

Тот вкатился внутрь и в квартире сразу стало шумно, тесно и весело.

— О чаёк! А у меня шоколадки есть! — Вячеслав, для