Сексуальный дерзкий парень - Кристина Лорен

– Правда? – с изумлением спрашивает Харлоу. – Но он же такой горячий. И этот его австралийский акцент! Я бы с удовольствием послушала, как он говорит: «Полижи мой член».

– Еще пять долларов в коробочку скабрезностей, – замечает Лола.

– А как ты понимала, что он говорит? Хоть слово поняла? – спрашиваю я, смеясь.

– Ну, он лучше говорит, когда не так стесняется, – признает она, а потом откидывает голову на спинку этого огромного кресла. – Он классный. Знаете, это странно. Вы знали, что он открывает магазин комиксов? Из нас троих именно меня Божья кара должна была бы настигнуть первой. Понимаете, он высокий и сексуальный и по-хорошему чокнутый, если вы понимаете, что я имею в виду. Но мы планировали аннулирование уже тогда, когда только ждали лимузин для молодоженов после церемонии.

Все это кажется нереальным. Я ждала, что в эти выходные буду принимать солнечные ванны, пить, танцевать и общаться с лучшими подругами. Я никак не ожидала, что у меня случится лучший секс в жизни и что я проснусь замужней женщиной. Повернув кольцо на пальце, смотрю на подруг и понимаю, что я единственная не сняла его.

Харлоу тоже замечает это.

– Мы встречаемся с ребятами в час, чтобы сходить в церковь и аннулировать брак. – Она смотрит строго и жестко, как будто подозревает, что в моей ситуации все слишком запутано и неоднозначно.

– Хорошо, – киваю я и замечаю, что Лола разглядывает меня слишком пристально.

– Это звучит не очень уверенно.

– Что Ансель говорил тебе в коридоре? – спрашивает Харлоу. Ее осуждение, словно еще один участник нашей беседы, сидит на соседнем кресле, недобро на меня поглядывает, скрестив руки на груди. – Он целовал тебя. А сегодня целоваться уже не положено. Сегодня нам положено страдать от похмелья и обмениваться смешными деталями того, как однажды-мы-все-вышли-замуж-в-Вегасе, чтобы создать историю, которую будем вспоминать следующие тридцать лет. Уже не время для любезностей и поцелуев, Миа. Только похмелье и сожаления о содеянном.

– Хм… – Я тру виски. Не сомневаюсь, окажись Харлоу в такой ситуации, она бы переступила через любые чувства без сожалений, но я ничего не могу поделать, у меня есть эти чувства. Он мне нравится. Мне также нравится, как он смотрит на меня, нравится касаться губами его губ. Нравится вспоминать, какие звуки он издает, когда трахает меня, и как путает английские и французские слова, когда кончает. Я хочу снова сидеть на диванчике в баре, и чтобы на этот раз ОН говорил.

Что странно, я думаю, если бы мы не поженились этой ночью, велика вероятность, что так бы оно все и было.

– Господи, Миа, – бормочет Харлоу себе под нос. – Я люблю тебя, но ты меня просто убиваешь.

Я игнорирую ее замечание. Понятия не имею, как Лола отреагирует на мою нерешительность. Она гораздо терпимее Харлоу, сторонник теории «живи и дай жить другим», она где-то посередине между мной и Харлоу в том, что касается случайных связей. Поэтому, а еще потому, что никто из нас до этого не выходил спонтанно замуж за иностранца (когда-нибудь это действительно будет очень весело вспоминать!), Лола наверняка будет более сдержанна в своих реакциях, поэтому я адресую свой вопрос ей:

– Он говорит, что мы можем… можем остаться мужем и женой.

Вот. Кажется, вот так получается вполне нейтрально.

Она молчит в ответ.

– Я так и знала, – шепчет Харлоу.

Лола по-прежнему многозначительно молчит.

– Я написала себе письмо, до того как мы переспали, – объясняю я осторожно. Эти две женщины, как никто в мире, желают мне добра. Но я не знаю, вдруг их ранит то, что я чувствую себя такой защищенной и уверенной рядом с Анселем.

– И? – переспрашивает Харлоу. – Миа, это важно! Ты не могла с нами сначала поговорить?

– Я знаю, знаю. – Я вжимаюсь в спинку кресла. – И еще я, кажется, рассказала ему… ну… всю свою историю.

Они обе понимают, что это значит, но не комментируют, а ждут, что я еще скажу.

– И я… говорила несколько часов. Я не заикалась и не думала, что говорю.

– Да, ты действительно много говорила. – Лола поражена.

Глаза Харлоу сужаются.

– Но ты же не можешь всерьез остаться его женой, – заявляет она. – Женой незнакомца, которого вчера встретила в Вегасе и который живет в пяти тысячах километров отсюда.

– Ну, когда ты говоришь так, это действительно кажется невозможным.

– А как я должна говорить, Миа? – взрывается она. – Ты совсем рехнулась?!!

Рехнулась ли я? Да, абсолютно.

– Я думаю, мне… нужно время, – отвечаю я.

Харлоу сердито вскакивает и оглядывается по сторонам, словно ищет в лобби кого-нибудь, кто может помочь ей убедить лучшую подругу в том, что та потеряла рассудок. Сидящая напротив меня Лола внимательно изучает мое лицо, сощурив глаза.

– Ты уверена? – спрашивает она.

Я хмыкаю:

– Я вообще ни в чем уже не уверена.

– Но ты точно знаешь, что не хочешь аннулировать ваш брак сейчас?

– Он говорит, что все равно не станет его аннулировать сегодня, якобы он пообещал мне, что не сделает этого.

Ее брови взлетают высоко на лоб, она откидывается назад с изумленным видом:

– Он обещал тебе?!

– Он так сказал. Что я заставила его поклясться.

– Самое смешное во всем этом… – начинает Харлоу, но Лола перебивает ее:

– Что ж, парень заработал несколько очков в моих глазах. – Она моргает и кладет ладонь на руку Харлоу, чтобы успокоить ее. – Пойдем, милая. Миа, мы скоро вернемся, чтобы собрать вещи и ехать домой, ладно?

– Ты шутишь? Мы… – начинает Харлоу, но Лола останавливает ее взглядом. – Отлично.

За стеклом входной двери я вижу Оливера и Финна, которые ждут их на остановке такси. Анселя нигде не видно.

– Ну, удачно вам разжениться, – говорю я с легкой улыбкой.

– Тебе повезло, что я люблю тебя, – бросает Харлоу через плечо, встряхивает волосами и позволяет Лоле себя увести. – Иначе я бы тебя просто убила.

* * *

ЛОББИ КАЖЕТСЯ слишком пустым и тихим после их ухода, и я ищу глазами Анселя, вдруг он наблюдает за всем из темного уголка, ждет, когда я останусь одна. Но его нет в лобби. И я понятия не имею, где он может быть. Я осталась только из-за него. Даже если бы у меня был номер его телефона, я бы все равно не могла ему позвонить, потому что у меня нет телефона. А если бы даже и был, я понятия не имею, где от него зарядка. Пьяная я напрочь забываю о своих вещах.

Единственное, что я могу придумать – это подняться наверх, в номер отеля, чтобы снова принять душ и собрать вещи, и попытаться найти хоть какой-то смысл во всей этой неразберихе.

Как только я переступаю порог номера, воспоминания о проведенной здесь ночи обрушиваются на меня. Я покрепче закрываю глаза, чтобы не упустить ни одной детали.