Хамелеон. История одной любви - Агата Лель

Кое-как уболтав и убедив его что ревновать бессмысленно, что мы просто товарищи с Саввой и бла-бла, Саша, с облегчением выдохнув, собрался домой. Как всегда, навешать ему лапши было проще простого. В этом весь Сашка.

— Ну тогда я завтра зайду, да? — он обнял меня за талию, и настойчиво притянул к себе.

— Да, заходи, правда… я не знаю, во сколько репетиция закончится…

— Ничего, я пораньше приду, подожду! — Сашка наклонил голову, чуть приоткрыв губы для поцелуя… Я с ужасом поняла, что совершенно не хочу с ним целоваться! На мое счастье, сверху скрипнула дверь, и мама позвала меня домой. Наскоро клюнув его в щеку, я с облегчением побежала на свой этаж.

Дома меня ждал неприятный разговор.

Оказалось, что сестра видела, как кто-то подвозил меня на моте и настучала маме. Они на пару начали меня поучать, что нельзя вести себя так ветрено, что подумают соседи, и прочее в этом духе. Отдельную взбучку я получила за Саввину толстовку, и за то, что каталась на мотоцикле со «взрослым мальчиком», да еще и без шлема. В общем, в те годы отношения с родными у меня были натянутые. Я побунтовала, потом покивала, со всем соглашаясь, и благополучно закрылась в своей комнате. Обычно такие моменты надолго портили мне настроение, но в тот вечер мне было не до них. И даже не до Сашки, с которым мы тоже чуть не поругались, и которого мне предстояло завтра бросить. Я думала о Савве. Я по крупинкам собирала в памяти весь сегодняшний день, вспоминала его улыбку, его глаза, его голос, как он пел играя на гитаре. Я рассматривала свои рисунки, и не понимала, как вообще когда-то жила без него. Он же идеален! С каждым днем он открывался мне все с новой, положительной, стороны, и меня радовали эти открытия.

В тот вечер я, наконец, призналась себе, что втюхалась в этого необычного парня по самое не хочу.

* * *

На следующий день, я, с хорошим настроением, побежала на учебу. Собственно, с появлением репетиций, а в частности, Саввы в моей жизни, я постоянно пребывала в приподнятом расположении духа. Все же помнят это состояние, когда тебе начинает нравится мальчишка из класса, и ты каждое утро летишь как на крыльях, в казалось бы так ненавистную когда-то школу? Вот и у меня было так же, только сама школа меня не интересовала, а только то, что было после нее. Я готова была расцеловать Нину Егоровну за то, что мановению её пухлой руки я познакомилась с таким потрясным парнем.

Ритка все еще дулась на меня, демонстративно не обращая внимания, но я-то знала, что на долго ее не хватит, и совсем скоро мы снова будем ходить вместе в школу, болтать на уроках, и вообще, жизнь снова войдет в привычное русло. Мне не хватало подруги, но голова была забита немного иным, и я оставила наше примирение на попозже, для начала нужно было разобраться с лямурными делами. А это, скажу я вам, была задача не из легких.

-

По мере приближению к дому культуры, первое, что я увидела — это мотоцикл Саввы. Сердце радостно встрепенулось! Утром я потрудилась на славу, и мне нравилось то, как я выгляжу, и к встрече я была готова. Савва стоял под дубом, в компании уже пришедших ребят. Увидев меня, он выкинул окурок, и двинулся навстречу. Я ликовала! Мне казалось, что не увидеть это может только слепой. Компания под дубом притихла и повернулась в нашу сторону. Взгляд Маринки метал молнии, что бальзамом пролилось по моему тронутому комплексами самолюбию.

— Сногсшибательные волосы! — показал «класс» Савва, подходя ближе. Он был рад меня видеть. Рад! Его оценивающий взгляд говорил сам за себя.

— Ну, если вдруг тебе больше нравилась прическа прибитая дождем, — то вини во всем погоду, — кокетливо ответила я.

— Нет, так мне нравится больше, — он слегка провел рукой по лежавшим на плечах волосам. — Я тебя ждал.

Я скромно потупила глаза, опасаясь, как бы ноги сами не пустились в пляс.

Единственное о чем я тогда мечтала, — чтобы это увидели все! Это теперь мой парень, понятно??!!! Между нами еще не было ничего, даже поцелуев, но я чувствовала что есть что-то, что вот так просто не закончится.

-

Всю репетицию мы провели вместе, по-доброму подшучивая друг над другом, дурачась, и при каждом удобном моменте стараясь ненароком дотронуться. Приобнять за плечо, взъерошить волосы, смахнуть со спины невидимую пылинку… Эти, казалось бы, безобидные прикосновения, были настолько интимными, что каждый раз меня буквально передергивало от желания вырвать у него из рук эту чертову скрипку, завалить на барабанную установку и натворить что-то запретное. Он сам открыл этот ящик Пандоры, и пусть несет ответственность!

Но, конечно, я тогда этого не сделала. Не было ни опыта, ни смелости, ни наглости. Не было в моей жизни так же пока ничего более откровенного, чем неуклюжие зажимания по подъездам и паркам. О сексе я тогда знала только лишь в теории. Эти уроки я получу несколько позже.

Женька зло косился на нас весь день, жестко лажая в игре и то и дело выбегая покурить. Жаль, что они с Риткой не приглянулись друг другу, получилась бы занятная пара.

Тогда я недоумевала — ему-то на что злиться? Святая наивность! Все настолько лежало на поверхности, но так как мои мысли были заняты совсем иным, я не замечала ничего вокруг. Даже если бы вдруг случился армагеддон и земля разверзлась прямо у меня под ногами, я бы просто переступила и пошла дальше.

По завершению репетиции все кинулись из душного помещения в весеннюю прохладу и, как обычно, сбились в кучки по интересам. Маринка окрысилась на меня не на шутку. Она и ее шестерки курили прямо во дворе, не ныкаясь по кустам, как большинство девчонок. Посматривая на меня, она что-то шептала своим подружкам, и те послушно хихикали. Эта ситуация меня немного напрягала, так как мне совершенно не хотелось получить по шапке, как уже было когда-то, но только из-за Сашки, когда мы ещё были в статусе друзей.

Это было прошлым летом…

Тогда одна дама сохла по Сашке, её наша дружба не устраивала, не нравилось ей и то, что он провожает меня до дома после дискотеки. Дамочка взбесилась, активизировалась, и собрав вокруг себя перебравших пива мужеподобных подружек, устроила мне «тёмную» за танцплощадкой. Их было много, а я одна. Я помню ту ночь, и свою чёрную кофту с желтыми иероглифами, которую я, по многим причинам, позже именовала «несчастливой» и подарила Ритке. Ритка не страдала суеверием, и презент с радостью приняла.

Меня толкали, материли на чем свет стоит, угрожая фразами из дешевых гангстерских фильмов. Было больно и обидно, а главное — незаслуженно. Не то, чтобы я сильно получила физически, я была унижена морально. Быдло-разборки не про меня, не того я поля ягода. Мне было стыдно, а две мои тогда лучшие подруги не сделали абсолютно ничего, чтобы как-то повлиять на мужланок, и хотя бы попытаться за меня заступиться. Но это были еще цветочки. Когда мне понадобилась их помощь, чтобы выступить в роли свидетелей, и рассказать инспектору по делам несовершеннолетних Медведевой, как на самом деле обстояла ситуация, они просто меня проигнорировали. Они даже не вышли на порог дома, и я тщетно звонила в дверь битых десять минут, пока их матери в грубой форме меня не отбрили. Испугались ли, либо еще что, я не знаю. Тогда я впервые столкнулась с предательством. Неприятно все это, скажу я вам, тогда я пересмотрела свое отношение к подругам и дружбе в целом.