Ближе некуда - Юлия Леру

— Я увидела тебя вчера первый раз в жизни.

Он откинулся на скамейку, скрестив на груди руки и больше не глядя на меня.

— Да брось. Неужели ты не помнишь Лиру? Снежный мир? Терна?

— Кого? — машинально переспросила я.

— Меня, — сказал он таким голосом, что по моему телу пробежали мурашки. Повернув голову, Лакс поймал своими зелеными даже в полутьме глазами взгляд моих глаз. — И себя, Однна.

Ничего не дрогнуло и не шевельнулось во мне при звуке этого имени. Лакс смотрел на меня и ждал реакции, но ему было не дождаться ее. Я просто смотрела в его глаза и не могла заставить себя отвести взгляда. Но не о богатстве и власти я думала, глядя в зеленую бездну. Я думала о том, что я все-таки откуда-то эту бездну знаю…

Я вдруг услышала слова, донесшиеся как будто бы издалека.

«Утопить ее. Утопить предательницу. В прорубь швырнуть в исподнем».

Запахло дымом и кровью, сжались от мертвенного холода руки, зазвенела от внезапной сильной боли голова.

Мне показалось, что я куда-то лечу, крутясь и переворачиваясь как на американских горках. Я услышала голоса, которые что-то кричали, злобно, алчно, с ненавистью, услышала свой собственный полузадушенный крик, почувствовала запах дыма и холод ледяного ветра на коже.

«Утопить! Будь проклята, тварь!»

Я схватилась за виски и едва успела опустить голову, как кровь хлынула из носа, пачкая серую ткань брюк. Я упала со скамейки в траву, ударилась коленями о камни на краю дорожки. Мир бешено завертелся вокруг, потемнел и погас, а над головой, в чужом небе разом вспыхнула тысяча звезд.

Я поняла, что нас с Лаксом судьба свела не впервые.

И именно его глаза были последним, что я видела вечность назад, лишаясь жизни в Снежном мире.

Я долго приходила в себя. Воспоминания кружились лихорадочным хороводом в измученном сознании, кровь лилась ручьем, обагряя траву и брюки, и не сразу я поняла, что Лакс все еще здесь, стоит рядом и молча ждет, пока я справлюсь с собой. Он не подал мне руки, когда я, пошатываясь, поднялась с земли, не спросил, как я себя чувствую, не помог добрести на негнущихся ногах до скамейки, куда я рухнула как мешок с камнями. Он просто стоял и ждал.

Платка у меня не было. Я вытерла кровь с лица рукавом рубашки — плевать, все равно все уже испачкано. Когда я посмотрела на него глазами, полными слез, он все же шагнул ко мне, но резко остановился. Как будто бы хотел помочь, но одумался в последний миг. Видимым усилием, сжав пальцы в кулаки, Лакс как будто бы взял себя в руки. Приблизился так, что перехватило дыхание, наклонился к самому моему лицу и несколько секунд просто вглядывался в его выражение. Сердце забилось как сумасшедшее, но отвести взгляд я не смогла. Просто дышала и пыталась унять подкатившую к горлу тошноту.

— Когда заканчивается действие катализатора модификации, может быть тошнота, — сказал он.

Я молчала и просто прижимала к носу окровавленный рукав.

— Ты, правда, не помнишь? — Голос его дрогнул. Зеленые глаза обшарили каждый сантиметр моего лица. — Ты действительно не помнишь, что ты сделала? Не помнишь меня, себя, Лиру?

Я покачала головой, не в силах что-то сказать. В животе еще все было неспокойно. Я постаралась дышать глубоко. Воспоминания пришли, но их было так мало, и они были такие жуткие, что я предпочла бы забыть увиденное снова. Я никак не могла быть той девушкой, о которой он говорил — это все, что я знала. Но что это были за люди? Откуда я знала, что увиденное мною — не галлюцинация?

— Я видела тебя, — вымолвила я, наконец, прижимая пальцы к пульсирующим вискам. — Я видела тебя среди людей, которые гнали меня куда-то по льду. Он трескался под ногами. Вы догнали меня, и ты схватил меня. Ты хотел причинить мне боль…

Он отстранился так быстро, что я вздрогнула. Отошел, отвернулся, скрестил руки на груди. Голос Лакса, когда он заговорил, звучал напряженно. Я поняла, что то, что для меня — просто обрывки снов, для него — самое настоящее прошлое. Прошлое, в котором было много того, о чем мне лучше не знать.

— То, что ты не помнишь, ничего не меняет. Я узнал тебя сразу же, как только ты заговорила о притворщиках на приеме отца. Только в Снежном мире аниморфов называют Притворщиками — потому что они родом оттуда. Я узнал тебя. Я сказал об озере не случайно. Но почему же…

Он вдруг резко развернулся ко мне лицом.

— Не понимаю, — взгляд сверкнул, — не понимаю, как ты выжила.

Я молчала. Мысли уже прекратили свое хаотическое движение в голове, и даже обрели некую ясность. Лакс смотрел на меня холодным, практически ледяным взглядом, словно отыскивая в выражении моего лица оправдание содеянному. Но ведь я на самом деле ничего не помнила. И не могла помнить. Я — Нина, а не какая-то Однна! Я не жила нигде, кроме Земли, я никогда не видела мира, в котором так много тьмы, я…

— Как давно это произошло?

Он пожал плечами.

— Года два назад по этому времени. Восемнадцать дней назад по времени Снежного мира.

Опустив голову, я задумалась. Слова слетели с языка, прежде чем я поняла, к кому обращаюсь.

— Ты расскажешь мне?

Лакс вздрогнул, словно я ударила его. Отступил на пару шагов, снова скрестил на груди руки. На лице его проступило выражение, которое он — я видела — тщательно пытается скрыть. Боль. Острая боль от незаживающей раны, которую я разбередила своим появлением.

— Нет. Ни за что. У меня нет желания снова все это вспоминать.

— Почему? Ты будешь меня ненавидеть, а я даже не понимаю, чем это заслужила! — сказала я, глядя на него.

— Какое тебе дело до моего отношения? — спросил он, и я поняла, что лучше промолчать.

Несомненно, я его знала. Я знала этого прекрасного принца, и знала хорошо, иначе откуда взялись эти эмоции? Откуда взялась эта уверенность в том, что Лакс ненавидит ложь так же сильно, как и я, что он уверен в том, что я и сейчас его обманываю, в том, что, несмотря на то, что я почувствовала во время вспышки воспоминаний, он не мог убить меня?

Просто не мог.

— Я помню, что знаю тебя, — сказала я медленно. — Мне кажется… мы не были врагами раньше.

Лакс посмотрел на меня, губы его сжались. Видимо, с догадкой я не ошиблась.

— Не были. Но и другом я тебя не называл.

— Расскажи мне, — попросила я снова. — Давай будем на равных, Лакс.

Он, казалось, колеблется.

— Пожалуйста, — добавила я. — Если я сделала что-то ужасное… и не помню об этом…

— Сделала, — быстро сказал он.

Часы на городской башне начали гудками отмерять время, и Лакс словно очнулся.

— Но это уже неважно. Просто держись подальше от меня и моих друзей, Стилгмар.

Лакс исчез так быстро, что я не успела вымолвить и слова. Сумерки окончательно накрыли сад тетушки Раштлек, и я поняла, что пора возвращаться, а то меня станут искать.