Город ведьм - Антон Леонтьев

– А ведь он вас помнит, – добавила женщина, – вы ведь уже тогда были на редкость красивой и самоуверенной девочкой! Вы произвели на моего Вениамина неизгладимое впечатление!

Вера задумалась: местный олигарх Вениамин Филин был почти на десять лет старше ее – это сейчас подобные вещи не играют никакой роли, в школьную же пору это непреодолимое препятствие! В частности, он учился в том же заведении, в котором училась и она сама, и Вера смутно помнила статного молодого человека, который во время последнего звонка нес ее на плече, пока она трезвонила в большой бронзовый колокольчик, но только позднее она сообразила, что это и был Вениамин Филин, будущий мультимиллионер и олигарх местного розлива. Впрочем, таковым он стал много лет спустя, а тогда он являлся самым умным и красивым старшеклассником в их школе, в которого были влюблены все девчонки, даже из младших классов.

И, кажется, даже и она сама немного тоже.

– А вот, собственно, и он сам, – провозгласила Тамара Федоровна. Вера повернулась и заметила статного спортивного мужчину с короткими светлыми волосами и гладким розовым лицом – это и был Вениамин Филин. Облачен олигарх был в потрепанные джинсы, красную футболку с каким-то смешным принтом, легкий пиджак и оранжевые кроссовки. Стандартный деловой прикид – костюм с галстуком – был явно не в его вкусе.

– Привет, – произнес он, пожимая руку Вере, а затем мимолетно целуя свою маму в щеку. – Вы ведь и есть та самая подающая надежды журналистка, о которой мне матушка все уши прожужжала?

Вера покраснела, а Тамара Федоровна, взглянув на ручные часики, тактично заметила:

– Мне пора, потому что через двадцать минут заседание попечительского совета. Желаю вам хорошего дня!

Она вышла из офиса. От Веры не ускользнуло, с каким обожанием сразу две сотрудницы, молодая и пожилая, взирают на своего подтянутого симпатичного шефа.

– Прошу вас! – проговорил Филин, указывая на дверь своего кабинета. Вера проследовала туда, ожидая увидеть обычный офис с огромным письменным столом, псевдорусским китчем на стенах и непременными портретами сильных мира сего.

Однако в кабинете, который больше походил на комнату тинейджера, царил подлинный кавардак, имелась огромная красная софа, частично заваленная бумагами, и также отчего-то пять гигантских плазменных экранов на стенах, зато никакого стола не было, как, впрочем, и псевдорусского китча с портретами сильных мира сего. Зато в углу висела баскетбольная корзина, а к одному экрану была подключена наикрутейшая игровая приставка.

Заметив, как смутился Филин, быстро выключивший экран (на котором замерла фигура монстра, уничтожаемого бравым бойцом), Вера произнесла:

– А у вас тут… необычно!

Вениамин, сдвинув стопки бумаг в сторону, разгреб место на софе и произнес:

– Я тоже так считаю. А вот матушка корит себя за то, что не привила мне в свое время любовь к порядку.

Вера подумала, что быть сыном столь педантичной особы, как Тамара Федоровна, было наверняка нелегко и что стремление Вениамина к тому, чтобы наверстать упущенное в юности, вполне понятно. Как и его желание несколько эпатировать своим стилем и манерой поведения.

– Кстати, быть может, откажемся от этого официального «вы»? – произнес он, бухаясь на софу. – Я – Вениамин, а ты – Вера. Кстати, ты ведь та самая маленькая кокетка, которую я тогда таскал на плече во время последнего звонка.

Вера замерла посреди кабинета, не зная, как себя вести. Все же свою аудиенцию у одного из самых могущественных людей в городе и уж точно самого богатого она представляла себе несколько иначе.

Совершенно иначе.

Самое интересное, что, кроме гигантской красной софы, в кабинете не было ни единого стула или кресла. Вера задумалась над тем, куда же приземляются в итоге посетители. Неужели на не самый чистый паркетный пол?

– Садись куда хочешь, – произнес Филин и указал на софу. Вера убедилась в том, что, несмотря на умопомрачительные размеры сего предмета мебели, усесться можно было только в непосредственной близости от олигарха, который, удобно подогнув под себя ноги, внимательно рассматривал гостью.

Вдруг Вера подумала, что Филин пытается играть какую-то роль, точнее, прикладывает большие усилия, чтобы соответствовать определенному образу. Но был ли он и в самом деле бунтарем и фрондером – или все атрибуты, указывавшие на это, не более чем театральная декорация?

– Уборщице тут, думается, приходится нелегко, – произнесла Вера, присаживаясь на край софы.

Филин усмехнулся:

– О, в святая святых никакая уборщица не допускается! Это только кажется, что здесь свинарник, на самом деле это моя штаб-квартира! Там имеется еще пара помещений, в которые никому нет доступа, даже моей матушке.

Он указал рукой на дверь в противоположном углу, которую Вера, входя в кабинет, не заметила.

– Итак, ты хочешь стать новым главным редактором «Городских вестей»? – произнес Вениамин.

Вера вздрогнула – такого прямого вопроса она не ожидала. Однако эта манера поведения соответствовала Филину, который явно любил ошарашить.

– Да, – кивнула она и посмотрела ему в глаза. Более Вера ничего не сказала, решив, что это лучшая в данной ситуации тактика.

Олигарх, закинув голову, заразительно рассмеялся.

– Такие мне нравятся! Потому что все эти ваши мужики, которые спят и видят, чтобы сжить со свету нынешнего главреда, человека в самом деле никчемного и глупого, прямо ничего такого не говорят, зато делают массу намеков, расхваливая себя. Ну и попутно изо всех сил топя тебя.

Вера усмехнулась – она могла себе представить, что именно наплели эти типы Филину.

– И я даже думаю, что большая часть того, что они про тебя мне поведали, соответствует действительности. – Филин вскочил с софы, подошел к небольшому шкафчику, оказавшемуся баром, и вынул оттуда бутылку.

– Гранатовый сок будешь? Я алкоголь терпеть не могу.

Вера кивнула, дождалась, когда олигарх вручит ей бокал с кроваво-красной жидкостью, и произнесла:

– И что же они такого обо мне рассказали?

– Разное, – ответил Филин. – Причем они были уверены, что, вываливая всяческие нелицеприятные факты, они тебя дискредитируют. Как бы не так! Чем больше я их слушал, тем больше убеждался в том, что ты – тот человек, который мне нужен! И что именно ты станешь новым главредом «Городских вестей»!

Вера отхлебнула сока, чувствуя, что у нее от радости закружилась голова. Надо же, как все оказалось просто! А потом вдруг уставилась на Филина.

И что он потребует в качестве платы за свое мудрое решение? Внезапно ее взгляд упал на какую-то скомканную вещицу, высовывавшуюся из-под софы. Это были кружевные женские трусики.

Вера отвела взгляд – нет, ханжой она не была, однако если Филин пригласил ее для того, чтобы провозгласить свой вердикт, а потом заняться с ней сексом прямо здесь, на своей красной софе, то он ошибся.