Сестрица невесты принца - Степанида Воск

— Пока не друг, но я хочу им стать, — мягко проговорил Платон. — Я не знаю что вы там себе придумали или может быть вам кто-то что-то сказал, но мои намерения чисты. Вы мне приглянулись. Очень. И как настоящий мужчина, я не мог пройти мимо такой драгоценности.

— Скажете тоже, — прыснула.

— Да. Именно драгоценность. Мне даже пришлось пойти на шантаж, чтобы еще раз вас увидеть. Иначе бы вы не пришли. Я не прав?

Все то он знает, обо всем догадывается.

Слова мужчины возымели успокаивающий эффект. Как-то сразу стало легче дышать. А всего-то озвучил правду.

Вайолет бродил из угла в угол, меряя кабинет то в одну, то в другую сторону. Семь шагов в одну сторону, семь в другую. От Повелителя пришел очередной приказ. А вот что с ним делать Вайолет не знал. Каким образом получить образцы крови, не вызывая при этом подозрений? Так мало того, должна быть добровольная сдача образцов, иначе исследования не будут полноценно-верными.

Шум за окном раздражал.

Почему требуется проводить этот чертов прием, когда столько невыполненных задач?

Это все Платон со своими барскими замашками. Ходит по грани.

Сколько раз говорил, что лишнее внимание мешает делу. Так нет, строит из себя лондонского денди. Где-то подхватил вирус знаменитостей и теперь разыгрывает эту карту.

Безусловно Платон богат по человеческим меркам. Местным алмазным королям даже не снились те сокровища, которыми владеет Платон. Но зачем этим кичиться? Вайолет не понимал. Для чего дразнить гусей, как говорят в народе?

Лишние информация, которую он сеет направо и налево, может навредить со страшной силой.

Вайолет предпочитал умеренность. Это касалось всего. Одежды, увлечений, женщин.

С последними у Вайолета и вовсе были своеобразные отношения. Он ими любовался, но близко не подпускал. Любил разглядывать фотографии, полотна художников, смотрел фильмы, пытаясь постичь великую тайну женщин. Вникнуть в их суть. Пока это не удавалось.

В очередной раз убедился, что его представления идут вразрез с действительностью.

Чего только стоила девица посмевшая заменить ту, которую он ждал. Как она, вообще, оказалась в ресторане на чужом месте? Сразу не выяснил, а теперь было поздно. Спрашивать не у кого.

Музыка за окном заиграла еще громче.

Черт побери этот прием? Он его доканает. Совершенно невозможно думать.

Вайолет выглянул в окно. Разодетые мужчины и женщины бродили по саду, вытаптывая кусты роз. Неужели нельзя было перенести вечеринку куда-нибудь в другое место? С другой стороны здесь ее проще контролировать.

Кто там из великих говорил, что если не можешь победить восстание, возглавь его. Или речь шла о враге?

Впрочем, какая разница?

Платон всегда укорял, что Вайолет нелюдим. Пора исправляться. Тем более гам с улицы не позволяет нормально думать. Стоит посмотреть как веселятся люди. Может почерпнет что путное.

Изредка поглядывая в окно, Вайолет принялся собирать разложенные на столе бумаги.

Порядок, как считал мужчина, должен быть во всем. В делах. В мыслях. В отношениях.

Вайолет не любил, когда что-то нарушало его привычки.

Он, в отличие от Платона, всегда любил планировать работу на годы вперед. Старался строго придерживаться задуманного и по возможности не отходить ни на шаг от намеченного.

Такой подход к жизни приносил свои плоды. У себя на родине Вайолета уважали. С ним считались. К его слову прислушивались.

Подобное отношение мужчина заслужил годами преданной работы и приверженности делу.

Все его свободное время занимало одно — работа. Он считал, что так правильно.

Это Платон мог позволить себе развлечения, шумные вечеринки и бесконечные романы. Надо отдать ему должное дело от этого не страдало. Вайолет не завидовал образу жизни Платона, но и не одобрял, считая его бесполезным, ведущим в никуда.

Когда на столе не осталось ни одного листочка, а документы закрыты в сейфе не только на стандартный замок, а с помощью еще кое-чего, привезенного с родины, тогда Вайолет позволил себе покинуть рабочий кабинет.

Мраморные лестницы старого особняка, в котором располагалось диппредставительство драконов всегда нравились Вайолету. Он любил проводить рукой по холодным перилам, представляя как однажды он возьмет необработанный камень и начнет с него сбивать все лишнее, оставляя лишь саму суть, сокрытую внутри.

На миг Вайолет даже представил что бы могло получиться из куска мрамора в его руках.

— Вы не подскажете где тут дамская комната? — чистый девичий голос отвлек Вайлета от мыслей.

И как он не заметил, что рядом кто-то есть? Совсем расслабился в человеческом мире, ощущая свое природное превосходство. Недопустимая беспечность.

Вайолет посмотрел на говорившую и на миг посчитал, что опять видит сон.

Не может такого быть. Как она оказалась здесь? Какими судьбами?

— Милашка? Вы, Милашка? Правильно? — Вайолету даже пришлось прочистить горло, чтобы избавиться от легкой хрипотцы.

— Милашка. А откуда вы меня знаете? — удивленно спросила красивая блондинка в красном платье, обтягивающем словно вторая кожа. Отчего все изгибы тела девушки были видны, оставляя при этом поле для воображения.

— Вы мне присылали свое фото. Помните? Мы еще с вами должны были встретиться на днях в ресторане.

— А-а-а?! — глубокомысленно протянула девушка. — А вы тут работаете? — обвила она рукой помещение.

— Да, — Вайолет не считал необходимым скрывать свое занятие.

— И кем, если не секрет? — глаза у девушки заблестели.

— Чрезвычайным Посланником и Полномочным Министром…, - договорить Вайлету не дали.

— Вау! Охренеть! Простите, — Алина зажала рот ладошкой. — Это я от восхищения. От переполняющих чувств. Я даже не представляла. Даже не думала. Вы — Валет. А я Милашка. В смысле, Алина. Мое настоящее имя Алина. Обалдеть. Я в шоке!

— Вайолет. Меня зовут Вайолет, — представился мужчина.

— Круто! Я тащусь от вашего имени. В смысле, мне оно очень нравится. Вау! — Алина не могла сдержать эмоции.

К Платону подошел молодой мужчина и принялся что-то нашептывать на ухо. Тот рассеянно кивал, поглядывая в мою сторону.

Я же делала вид, что интересуюсь живописным фонтаном. Легкие порывы ветра время от времени доносили его свежее дыхание, приятно освежая воздух вокруг.

— Полина, я могу вас попросить об одной услуге? — спросил у меня Платон, когда мы вновь оказались представлены друг другу.