Во имя Рима. Люди, которые создали империю - Адриан Голдсуорти

В предшествующем году измена союзников-кельтиберов нанесла серьезный удар по римской армии в Испании. Отец и дядя Сципиона погибли в боях вместе с большей частью своих людей. Остатки войск объединилась под командованием кавалерийского офицера Луция Марция, римлянам удалось закрепиться в северо-восточной Испании, но большинство союзников перешло на сторону Карфагена. Сенат послал Гая Клавдия Нерона принять командование в Испании. В течение года Гай Клавдий выиграл несколько незначительных сражений, а затем вернулся в Италию.

Судя по всему, сенат не знал, кого сделать преемником Нерону. Большинству честолюбивых и заметных римских командиров (не следует забывать, что огромные потери привели к тому, что хороших, успевших заслужить славу офицеров было не так уж много) не хотелось отправляться в Испанию. Положение на полуострове оставалось шатким, а средства, которые Рим мог туда направить, были весьма скромными. С 218 по 211 гг. до н. э. Гней и Публий Сципионы неоднократно жаловались сенату на нехватку людей и средств.

Ливий утверждает, что сенат, не сумев решить, кого сделать новым командующим, предложил решить вопрос на выборах и созвать центуриатные комиции. Сначала не было предложено ни одного кандидата, но затем Сципион внезапно объявил о своем желании занять этот пост, и был избран единогласно. Однако его молодость (ему было около двадцати пяти лет) и неопытность заставили многих граждан усомниться в правильности принятого решения. Но сразу же после избрания Сципион произнес яркую речь, которая развеяла все сомнения.

Рассказ Ливия кажется на редкость странным, поскольку нет никаких свидетельств, что римляне прежде поступали таким образом, поэтому многие ученые отвергают эту версию событий. Можно предположить, что сенат уже решил назначить Сципиона, а затем провел голосование в комициях для придания формальной законности этому крайне рискованному назначению. Но как бы то ни было, Публий Корнелий Сципион был отправлен в качестве проконсула в Испанию командовать армией.

Взятие Нового Карфагена в 209 г до н. э.

Сципион, приведя с собой примерно 10 000 солдат, высадился на берег в Эмпории — греческой колонии в Испании, которая с самого начала войны была союзником Рима. Вместе с пополнением общее количество римских войск в провинции составило 28 000 пехотинцев и 3000 кавалеристов. На полуострове находилось три карфагенских армии, и численность каждой из них не уступала римской. Двумя армиями командовали братья Ганнибала — Гасдрубал и Магон, а третьей руководил Гасдрубал, сын Гисгона.

Тем не менее, молодой римский военачальник не терял самоуверенности. Перед отбытием из Рима он пришел к выводу, что катастрофа 211 г. до н. э. не была следствием превосходства карфагенян. Его отец и дядя собрали 20 000 кельтиберийских союзников для своей последней кампании. Они разделили свои силы на две части и действовали независимо друг от друга. Когда кельтиберы начали дезертировать, карфагеняне, получив преимущество в численности, напали на римлян и разбили их.

Молодой Сципион решил не совершать подобной ошибки. Отправившись в Испанию, он собирался вести активные действия, а не просто занимать оборонительную позицию на небольшом участке, который пока что контролировали римляне. Полибий читал письмо, написанное Сципионом царю Македонии Филиппу V, в котором римский полководец объяснял, как планировал операции в Испании. В 210 г. до н. э. Рим был в состоянии войны с Македонией. Конфликт этот закончился только в 205 г. до н. э., но почти сразу же после завершения Второй Пунической войны возобновился опять, поэтому данное письмо следует относить к началу следующего века. Возможно, оно было написано в 190 г. до н. э., когда Сципион сопровождал своего брата во время кампании в Малой Азии, при этом их армия получала помощь и поддержку от Филиппа V, который после поражения в 197 г. до н. э. сделался союзником Рима. Скорее всего, письмо это было написано спустя двадцать лет после описываемых в нем событий, и, скорее всего оно отражает уже пересмотренную оценку давней войны. Поэтому к нему следует относиться с такой же осторожностью, как и к воспоминаниям других военачальников, действовавших после Сципиона. Тем не менее, это первый случай, когда у нас имеется хотя бы намек на то, что римский полководец вдумчиво относился к планированию военных операций. Оказавшись в Испании, Сципион начал собирать информацию о численности врага и его дислокации. Сообщения были обнадеживающими. Три пунийские армии разделились и действовали разрозненно. Гасдрубал, сын Гисгона, находился в Лузитании (приблизительно там, где сегодня расположена Португалия) в устье реки Таг (совр. Тахо). Гасдрубал Барка был занят осадой главного города карпетанов в центральной Испании, а его брат Магон, вероятно, находился на юго-западе полуострова, хотя явное противоречие в тексте Полибия затрудняет определение его точного местонахождения. После гибели Сципионов карфагеняне полагали, что римляне не смогут вести наступательные операции, и потому не нашли нужным сосредоточить свои армии в одном месте. Пунийцы в этот момент занимались куда более насущными проблемами — прежде всего снабжением своих армий, а во-вторых, они должны были подавить волнения покоренных племен и союзников. Не последнюю очередь играли и ссоры карфагенских полководцев. Как только Карфаген перестал опасаться, что союзники могут перейти на сторону Рима, его правление сделалось куда более жестким, а поборы — грабительскими. Поэтому местные жители относились без особой любви к Карфагену, но склонялись перед военной мощью пунийцев. Когда шансы Рима на успех начали расти, многие испанские племена стали искать союза с Римом, снабжая Сципиона войсками, но римский полководец старался всерьез не полагаться на их помощь.

Сципион решил начать наступление. Его собственная армия была достаточно сильной, чтобы разбить любую из трех карфагенских армий, если бы римлянам удалось дать бой при благоприятных обстоятельствах. Но для этого требовалось время и долгое маневрирование. Большие сражения в этот период войны редко происходили без задержки в несколько дней или недель, после того как армиям удавалось сблизиться. Когда одна сторона занимала сильную позицию и не собиралась ее покидать, немногие военачальники рисковали нападать на такого противника. Даже Ганнибал, несмотря на всю свою гениальность, не смог втянуть Фабия Максима в бой и сам не желал сражаться на месте, выбранном римлянами. Однако, какими бы сильными ни были споры между карфагенскими полководцами, они не собирались ждать, пока Сципион разобьет их всех по очереди. Поэтому, как только начались передвижения римлян, во все армии были отправлены гонцы с просьбами о помощи и взаимодействии. Сципиону необходимо было завязать бой и одержать победу в течение нескольких недель после того, как он настигнет первую вражескую армию. При этом пунийцы наверняка стали бы уклоняться от боя, ожидая подхода двух своих армий. Сципион рисковал оказаться в меньшинстве и потерпеть поражение примерно так же, как его отец и дядя.

Поэтому вместо того, чтобы выбирать одного из пунийских полководцев и пытаться разбить три армии Карфагена поочередно, Сципион решил нанести удар по самой важной базе врага в Испании — городу Новый Карфаген (современная Картахена). Основанный отцом Ганнибала Гамилькаром как центр управления пунийцев Испанией, Новый Карфаген служил базой, откуда и начался эпический поход на Италию в 218 г. до н. э. Новый Карфаген символизировал непобедимость и мощь пунийцев, особенно Баркидов. Почти во всех колониях Карфагена имелись порты, но порт в Новом Карфагене был самым большим и снабжался лучше любого другого в Испании. Помимо документов и военной казны, в городе находились заложники, взятые из знатных семей многочисленных испанских племен. В городе имелись значительные запасы продовольствия, мастерские и умелые ремесленники, изготовлявшие необходимое военное снаряжение. В общем, Новый Карфаген был заманчивой целью, его захват нанес бы ощутимый удар врагу, как в моральном, так и в материальной отношении, а римляне получили бы огромные преимущества.