Фламандская доска - Артуро Перес-Реверте

Хулия протянула ему пачку сигарет. Лицо старика озарилось благодарной улыбкой, но он заколебался.

— Вообще-то мне не следовало бы… Лола позволяет мне в день только одну чашечку кофе и одну сигарету.

— К черту вашу Лолу! — Эти слова сорвались с губ девушки неожиданно даже для нее самой. Менчу метнула на нее испуганный взгляд; однако старик, похоже, ничуть не обиделся. Напротив, Хулии показалось, что она уловила в его глазах, обращенных на нее, озорную искорку, впрочем тут же погасшую. Старик протянул свои костлявые пальцы и взял сигарету.

— Что касается картины, — сказала Хулия, наклоняясь через стол, чтобы предложить огня дону Мануэлю, — там возникло одно непредвиденное обстоятельство…

Старик с откровенным наслаждением затянулся, до отказа наполнил легкие дымом и, прищурившись, взглянул на нее.

— Хорошее или плохое?

— Хорошее. Оказалось, что под слоем краски скрыта надпись, сделанная, по-видимому, самим художником. Если ее раскрыть, цена картины намного возрастет. — Она откинулась на стуле, улыбаясь. — Решать, разумеется, вам.

Бельмонте посмотрел на Менчу, потом на Хулию, как будто мысленно сравнивая что-то или взвешивая какие-то одному ему известные обстоятельства. Наконец он, по-видимому, принял решение, потому что, еще раз глубоко затянувшись, удовлетворенно опустил ладони на колени.

— Вы не только красивы, но, как вижу, еще и умны, — сказал он Хулии. — Я даже уверен, что вам нравится Бах.

— Я его очень люблю.

— Объясните мне, пожалуйста, о чем там идет речь.

И Хулия объяснила.

— Бывает же такое! — произнес наконец Бельмонте, покачивая головой, после долгого недоверчивого молчания. — Я столько лет, день за днем, смотрел на эту картину — вон там она висела, и мне никогда даже в голову не приходило… — Он бросил взгляд на темное прямоугольное пятно на обоях — след от фламандской доски — и прикрыл глаза, довольно улыбаясь. — Так, значит, этот художник любил загадывать загадки…

— Похоже на то, — отозвалась Хулия. Бельмонте жестом указал на продолжавший играть проигрыватель.

— И он не единственный, кто этим занимался. В прежние времена произведения искусства, прямо-таки битком набитые разными хитрыми шутками и загадками, были делом вполне обыкновенным. Вот, возьмите, например, Баха. Десять канонов «Приношения» — это самое совершенное из всего, что он сочинил, однако ни один из них не дописан до конца… Бах сделал это преднамеренно, как будто речь шла о загадках, которые он предлагал Фридриху Прусскому… Музыкальная уловка, довольно частая в ту эпоху. А заключалась она в том, чтобы, написав тему, сопроводить ее лишь несколькими более или менее загадочными указаниями и предоставить раскрыть основанный на этой теме канон другому музыканту или исполнителю. То есть другому игроку, поскольку, в общем-то, это была игра.

— Весьма интересно, — отозвалась Менчу.

— О да! Вы даже не представляете себе, до какой степени. Бах, как и многие другие люди искусства, обожал расставлять ловушки. Он постоянно прибегал к каким-либо трюкам, чтобы обмануть слушателей: знаете, разные там уловки с нотами и буквами, хитроумные вариации, необычные фуги, а главное — огромное чувство юмора… Например, в одно из своих сочинений для шести голосов он втихаря вставил собственное имя, разделив его между двумя наиболее высокими голосами. Но такие вещи случались не только в музыке: Льюис Кэрролл, который был математиком и писателем, а кроме того, большим любителем шахмат, имел обыкновение вставлять в свои стихотворные произведения акростихи… Существуют весьма остроумные способы, как скрыть то, что вы желаете скрыть: и в музыке, и в стихах, и в живописи.

— Что да, то да, — согласилась Хулия. — Символы и тайные шифры часто встречаются в искусстве. Даже в современном… Проблема в том, что мы не всегда располагаем ключами, при помощи которых можно было бы расшифровать эти послания. Особенно старинные. — Теперь она задумчиво посмотрела на темный прямоугольник на стене. — Но в случае с «Игрой в шахматы» у нас есть несколько отправных пунктов. Так что мы можем попробовать.

Бельмонте откинулся в своем инвалидном кресле и кивнул, устремив на Хулию лукавый взгляд.

— Держите меня в курсе, — сказал он. — Даю вам слово, что ничто не может доставить мне большего удовольствия.

Они прощались в холле, когда появились племянники. Лола оказалась высокой тощей женщиной далеко за тридцать, с рыжеватыми волосами и маленькими хищными глазками. Ее правая рука, окутанная рукавом мехового пальто, крепко обвилась вокруг левой руки ее мужа, смуглого худого мужчины, на вид несколько моложе нее, чья рано поредевшая шевелюра казалась еще реже на фоне сильно загоревшей лысины. Даже не знай Хулия из намеков дона Мануэля, что его родственник никогда в жизни не работал, она догадалась бы, что перед ней выдающийся экземпляр любителя беззаботного существования. В чертах его лица, в глазах, с уже обозначившимися под ними мешками, читались хитрость и коварство, граничащие с цинизмом, а крупный выразительный рот, напоминающий лисью пасть, еще более усиливал это впечатление. Муж Лолы был облачен в синий блейзер с золотыми пуговицами, без галстука, и весь его вид недвусмысленно говорил о том, что у этого человека масса свободного времени, которое он делит между роскошными кафе (в час, когда пора пить аперитив) и модными ночными барами, а также что для него нет секретов в карточной игре и рулетке.

— Мои племянники Лола и Альфонсо, — сказал Бельмонте, и они поздоровались — безо всякого энтузиазма со стороны племянницы, но зато с явным интересом со стороны ее супруга, который задержал руку Хулии в своей несколько дольше, чем требовалось, и успел за это время окинуть ее с ног до головы опытным, оценивающим взглядом. Потом, повернувшись к Менчу, поздоровался и с ней, назвав по имени. Похоже, они были давно знакомы.

— Они пришли насчет картины, — пояснил Бельмонте.

Племянник прищелкнул языком:

— Ну конечно, насчет картины. Насчет твоей знаменитой картины.

Их ввели в курс последних новостей. Альфонсо — руки в карманах — слушал, улыбаясь Хулии.

— Если речь идет об увеличении стоимости картины, с чем бы оно ни было связано, — проговорил он, — то, по-моему, эта новость — лучше некуда. Если у вас будут еще какие-нибудь сюрпризы в таком роде, заходите в любое время. Мы обожаем сюрпризы.

Однако племянница не разделяла радости своего спутника жизни.

— Мы должны обсудить это, — сердито возразила она. — Кто гарантирует, что вы там не испортите нашу картину?

— Это было бы непростительно, — вмешался Альфонсо, по-прежнему не сводя глаз с Хулии. — Но я полагаю, что эта девушка не способна сыграть с нами такую злую шутку.

Лола Бельмонте метнула на мужа нетерпеливый взгляд.

— А ты вообще не вмешивайся. Это мое дело.

— Ошибаешься, дорогая. — Улыбка Альфонсо стала еще шире. — По брачному контракту у нас с тобой все имущество пополам.