Кинк. Право на удовольствие - Тальяна Орлова

Перед ним остались двое, которые посматривали друг на друга с ненавистью конкурентов, и я могла их понять. Выиграть в этом кастинге — все равно что на Олимпийских играх взять пару золотых медалей. Артем невероятным образом создал такую атмосферу, и, уверена, оставшийся будет работать на него вечно, душу продаст за эту работу. Но директор вскинул руку и заявил, что пока остаются оба, один вылетит из «Кинка» в конце месячного испытательного срока. Это было жестоко, даже мне стало их жаль, — он влюбил их в себя, приворожил, как любого зрителя, создал ощущение бесценности приза, но не подарил им такую желанную награду и не отпустил на волю, а только усилил напряжение. Неудивительно, что «счастливчики» покидали зал с усталыми улыбками, не в силах определиться — то ли радоваться полупобеде, то ли попытаться задушить конкурента сразу за стенами клуба.

И после этого Артем направился ко мне — с той самой неидеальной улыбкой, которую почему-то ни разу не обозначил во время собеседования. Хотя и правильно делал: если бы он им еще и улыбаться начал, то выгонять отсюда кандидатов пришлось бы с привлечением охраны.

— Почему ты так смотришь, Лиля?

А мне настолько хотелось на него смотреть, что я о привычном смущении позабыла. И сказала первое, что пришло на ум:

— Жаль, что во мне нет ничего для того, чтобы стать твоим барменом.

Он сел напротив и слабо поморщился:

— Я ведь уже объяснил. Ничего личного.

— Я слышала и все поняла. Просто призналась, что мне жаль.

Артем подался в мою сторону, не отрывая пристального взгляда от лица, и поинтересовался с неожиданным равнодушным давлением, как собеседование вел:

— У тебя серьезные затруднения? А Володя в курсе? Не хотелось бы прыгать через его голову. Хотя вру — хотелось бы. Но только с согласия одной из сторон — допустим, твоего.

Я натянуто рассмеялась и взмахнула рукой.

— Нет, Артем, я неверно выразилась. Никаких особенных затруднений! Я бухгалтер по образованию, но вдруг захотелось временно попробовать что-то другое. Сама не понимаю, почему оказалась именно здесь…

Он перебил:

— Я понимаю, почему ты оказалась именно здесь, но продолжай.

Хмыкнула и объяснила дальше:

— Даже ты недавно заметил… ну, мои отрицательные черты. Вот и пришло в голову, что мне нужен какой-то стресс, вылет из зоны комфорта, чтобы научиться тому, чего раньше не умела. И ты ошибаешься насчет нас с Володей — признаться честно, я не его любовница и не подруга, мы едва знакомы! Так что ты вовсе не обязан мне помогать.

— Серьезно? — Артем удивился. — Жаль.

— Почему же жаль? — не поняла я.

— Я обрадовался, что друг впервые обратил внимание на кого-то стоящего, а не проходных профурсеток. Видимо, я слишком много вкладываю в понятие «эволюция», а некоторых она не затрагивает. Тогда к делу. В штат я тебя не возьму — люблю деньги зарабатывать, а не заниматься благотворительностью. Но могу предложить короткую подработку.

Я не ответила, лишь напряглась и вскинула брови. Было интересно, но я уже не ждала ничего хорошего, и Артем не подвел:

— Ресторан для випов на четвертом, его решили оформлять в стиле ретро. Нужны модели для черно-белых стилизованных фото, но модели неизбитые, не имеющие ничего общего с современной раскованностью. Видела фотографии тридцатых годов? У них даже эротика целомудренна. Тебе — оплата по факту исполнения, мне — экономия на профессионалках и поисках.

Я вспыхнула.

— По-твоему, я пойду на такое? Фотографироваться голой для оформления?! Да я на бармена неделю настраивалась!

Артем рассмеялся — свежо и легко, сделавшись притом похожим на подростка:

— Ого, какие фантазии, рад слышать. Кто тебе сказал, что голой? Это ресторан, а не зона секс-расслабления. Должно быть стильно, эротично, но не пошло. Никому для этих целей твоя раскрытая вагина не нужна.

— Не голой? — я уловила только это.

Он рассматривал меня несколько секунд, как если бы смаковал мое смущение. Артема нельзя назвать таким же впечатляюще красивым, как Владимир, — он совсем другой. Симпатичный, конечно, но больше харизматичный — мимика не слишком живая, но оттого жаждешь любых ее проявлений, глаза внимательные, а лучше всего — улыбка, искривленная неправильной формой клыков. В таких вряд ли можно влюбиться с первого взгляда, но на таких лучше не смотреть долго — чем дольше смотришь, тем больше проникаешься. Или все же сходство с типажом Олега сыграло роль, раз я так безотчетно тонула в этом наблюдении?

— Да, точно, — Артем ответил не на мой вопрос, а на какой-то свой. — Тебе нужен стресс и деньги, мне нужна модель — у тебя хороший изгиб талии и длинная шея. Лицо затемнить, как и часть тела, это добавит интригующего эротизма. Нет ничего плохого в том, чтобы попробовать то, чего раньше не делала, — можешь увидеть себя с другой стороны. Ведь ты этого и искала? Все, пойдем, стрессовые деньги лучше не откладывать до приступа панического страха.

— Но я… не… — не закончила, поскольку не знала чем. Пока не готова? Или никогда не буду готова к подобному? Мне нужно больше аргументов или достаточно того, что Артем встал, показывая, что не собирается меня уговаривать? Потому встала и я, смущенно добавив: — Я не модель… И… Ты там будешь один?

— В студии будет фотограф, разумеется.

— О… А я решила, что ты сам…

— Я много чего сам. Можно хотя бы не фотографировать?

— Ладно! — выкрикнула почти с вызовом. — Но уйду сразу, как только захочу!

— Оплата только по факту, — Артем пожал плечами и направился к лестнице, не дожидаясь меня.

Вообще-то, я не особенно мучилась выбором. Да, страшно и неудобно. Но если лицо затемнено и обнажаться полностью не придется, то почему бы не испытать себя? Ведь я ехала в «Кинк» как раз с этой целью — испытать себя. И если ничего не выйдет, то поставлю галочку, что хотя бы попыталась. А струсить — это самое простое. Всю жизнь трусихой была, таковой и останусь, если и сейчас поддамся панике.

Коридоры пустынны, в это время «Кинк» похож на пятизвездочный отель. Нам навстречу попался парень, пронесшийся мимо с почти неслышным: «Здрастье, Тём Саныч», и ноль внимания мне. Никто не сложил руки на груди и не окатил презрением за двусмысленное решение. В пролете третьего этажа Артема остановила женщина в деловом наряде, я прошла чуть дальше, не мешая им разговаривать. Сотрудница может быть поваром или стриптизершей, может быть актрисой для порно-постановок или уборщицей, или даже бухгалтером. Уйдя в сторону, я ощутила себя в закулисье гигантского театра, ожидающего своих зрителей. Это просто бизнес, ничего личного, но вечерние стоны и извращения будут натуральными.

Третий этаж оформлен иначе, чем второй: там обилие красного, здесь — бежевые панели в скандинавском стиле неброской роскоши. Именно этим этажом меня пугал Владимир. Я оглянулась — Артем все еще разговаривал с женщиной, давал какие-то распоряжения, потому я осторожно прошла дальше. Вряд ли меня обругают за лишнее любопытство, но ведь оно есть. Помявшись несколько секунд, я толкнула первую дверь и заглянула внутрь.