Ареал. Заражение - Сергей Тармашев

К счастью, заложников по всему дому искать не пришлось, все они оказались запертыми в одной комнате, что серьёзно упростило задачу. Три женщины и пятеро детей, обвешанные тротилом, сидели с заткнутыми ртами привязанные к стульям. Взрывателями живым бомбам служили мобильные телефоны, вот почему стороживший их бандит держал в руке мобильник. Возиться с разминированием не было времени, поэтому с бомб сорвали телефоны вместе с детонаторами и двинулись дальше. Оставшиеся террористы, клюнувшие на уловку Исы, собравшись вместе, увлечённо долбили из всех стволов в окно, бестолково тратя патроны на броню БТРов. Подрыв светозвуковой гранаты и последовавшие за ним автоматные очереди стали в их грязной жизни полной и последней неожиданностью. Минус шесть.

— Все целы, — ответил Иван, меняя магазин. Снаружи БТР штурмовой группы уже выдавливал ворота.

— Где-то здесь ещё один, — тихо произнёс Семёнов, держа под прицелом противоположный вход в комнату, — в глубине дома.

Берёзов воспроизвёл в памяти план строения. В помещение к заложникам, помимо этого, вёл ещё один коридор. А эта сволочь сейчас может быть где угодно.

— Оставайся здесь, — ответил Иван, — я к заложникам.

Он быстро выскользнул из усеянной трупами комнаты. Капитан успел вовремя. Он был уже перед дверью в их комнату, когда из-за угла выскочил щуплый парень лет двадцати, с жиденькой бородкой, в грязном камуфляже с небольшим рюкзаком за спиной и автоматом в руках. Увидев Берёзова, бандит вздрогнул, как от электрического удара, и рванулся назад.

— Стоять! Бросай оружие! — рявкнул капитан, вскидывая автомат, но молодой моджахед уже скрылся за углом.

Иван приблизился к дверному проёму, в котором исчез бандит, и быстрым взмахом оружия создал видимость проникновения. Тут же в ответ загрохотала длинная автоматная очередь. Видимо, нервы у террориста были на пределе, и он в ужасе выстрелил в первую же тень. Капитан потянул из разгрузки светозвуковую гранату, но замер. За стеной раздался грохот падающего на пол оружия и топот ног убегающего человека. Берёзов стремительным броском оказался в комнате. Автомат террориста валялся на полу посреди помещения, рядом лежал пустой магазин. Шаги моджахеда ещё звучали из соседнего помещения. Иван прошёл за ним через два зала и остановился. Соседняя комната выходила в коридор, из которого можно было уйти сразу в три стороны. Преследовать бандита дальше не стоило, в первую очередь надо отрезать его от заложников, вывести людей из дома и уже потом зачистить здание. Берёзов занял позицию, с которой дверь в коридор простреливалась наиболее удобно, и замер.

— Мы внутри, — раздался в эфире голос Одинцова, — приступаем к эвакуации заложников. «Туман», — назвал он позывной Берёзова, — что у тебя?

— Один где-то в доме, — ответил Иван, — я блокировал ему выходы к заложникам и на первый этаж. Может выйти или на вас, или на меня.

— Принял тебя, — подтвердил Одинцов.

В следующую секунду молодой моджахед стремительно ворвался в комнату. Рефлекс сработал раньше, чем мозг осознал происходящее, и автомат изрыгнул очередь, вспарывая бандиту грудную клетку в области сердца. Мёртвый противник по инерции добежал до противоположной стены, врезался в неё и упал. Берёзов осторожно приблизился к неестественно лежащему телу, прогнувшемуся на рюкзаке.

— Минус семь, — доложил он в эфир.

— Принято, — ответил полковник Фёдоров, — заложники на улице. «Туман», выходи.

Иван развернулся и краем глаза заметил лежащий возле мёртвого моджахеда мобильный телефон. Дисплей показывал снятую трубку исходящего звонка. Внезапно он понял, что носил в рюкзаке убитый бандит. Капитан метнулся к выходу, и в этот момент оглушительный хлопок за спиной погрузил всё вокруг в темноту.

— Ну-с, больше держать вас в больничной палате не имеет смысла, — немолодой военврач разглядывал данные ядерно-магнитной резонансной томографии и распечатки энцефалограмм, — завтра я вас выписываю.

— Давно пора, — буркнул Иван, — сегодня ровно месяц, как я здесь.

На самом деле врачи могли бы выпустить его ещё неделю назад, перед Новым годом, но острый приступ боли, очень не вовремя случившийся с Берёзовым в тот день, приговорил его к встрече праздника в больничной палате. А потом пришлось ещё два дня ждать, пока у лечащего врача дойдут до него руки. Или ноги. Впрочем, Иван отнёсся к этому с пониманием, всё-таки новогодние праздники. Медики тоже живые люди, у них есть семьи, дети и наряженные ёлки… А ему спешить некуда, семьёй обзавестись пока не случилось, ребёнком он был поздним, родители давно умерли, старшая сестра уже нянчит внуков, у неё своих хлопот по горло, да и общих интересов у них никогда не было. В конце концов, Новый год в госпитале — это гораздо веселее, чем в каком-нибудь блиндаже или войсковой палатке на Кавказе. Кстати, о блиндажах и палатках. Судя по всему, дело дрянь, из «Альфы» его теперь точно выпрут.

— Это сделано для вашего же блага, — заявил военврач, — чем дольше вы были под моим наблюдением, тем мне спокойнее. — Он строго посмотрел на Берёзова: — И не думайте, что вот так просто всё для вас закончится. Я вас выписываю из госпиталя, и вы прямиком отправляетесь в реабилитационный центр ещё на месяц.

— Вы смерти моей хотите? — догадался Иван. — Я там точно коньки отброшу, от тоски! Не доживу до ВВК!

— Юноша! — укоризненно поглядел на Берёзова военврач. — Вам очень повезло, что вы не отбросили эти самые, как вы выражаетесь, коньки месяц назад. У вас тяжелейшая контузия с обширными гематомами головного мозга! — Он постучал пальцем по одному из снимков, указывая куда-то в затылочную часть капитанских мозгов: — Видите данный участок? Это контузийный центр! Ваш мозг в этом месте получил серьёзнейшую травму! Просто чудо, что вы остались живы. Моя бы воля — сидеть вам в реабилитационном центре месяцев шесть!

— Понятно, — вздохнул Иван, — виноват, исправлюсь. Скажите, Роман Алексеевич, что даст реабилитация? Чего мне светит на ВВК? Я вернусь в подразделение? Только честно.

— Что ж, скрывать не буду, — старый военврач несколько поник, — в «Альфе» вам больше не служить. Боюсь, Военно-Врачебная Комиссия не признает вас годным к боевой работе. Восстановление займёт ещё очень много времени. Периодически будут возникать головные боли, скакать давление, возможно головокружение. Вам теперь надо быть очень бережным со своим здоровьем. Не курить…

— Я не курю, — машинально ответил Берёзов.

— Вот и отлично, — оценил доктор, — не пить…

— Да я и так только по праздникам…

— Вообще! — отрезал военврач. — И даже не нюхать пробку! Никаких кроссов, парашютных прыжков, аквалангов, спаррингов и прочего! Полный покой! Ваш мозг должен восстановиться, и со временем вам станет лучше. Хотя и не полностью. Эта травма, — он вновь стукнул по снимку капитанских мозгов, — вызвала повреждения клеток, которые частично необратимы.

— И что же теперь мне делать, — хмуро поинтересовался Иван, — кому я такой нужен? С пробитыми мозгами?