Розовый блейзер: нахальная меланхоличная история - Александр Кононенко

– Куда ты? – спросила Амелия.

– Домой… Ты со мной?

Глава 10.

Мы добрались домой на трамвае. Я собирался сразу направиться домой, но дёрнула меня за рукав и сообщила, что хочет есть. Тогда я понял, что тоже умираю от голода. Мы в крошечное кафе с шаурмой возле дома. После того как нас с Ильёй выгнали из общежития, мы постоянно ели здесь, но после того, местного повара, с которым мы даже успели подружиться, уволили, мы перестали сюда заходить.

Разговор не клеился. Это походило бы на неловкое свидание из приложения для знакомств, если бы не обстоятельства, связывающие нас.

– Он правда может нас прикончить? – спросил я у Амелии.

– Угу, – кивнула она и продолжила жадно жевать.

– Хреново… А что он в виду, когда говорил, что подобрал тебя с улицы?

– Не твоё дело! – хмуро ответила она.

–Прости, что спросил, – попытался сгладить я.

Некоторое время мы ели в тишине, пока Эми наконец не заговорила:

– Извини, просто это непростая тема. Оказаться на улице – это так же отстойно, как и звучит.

– Как это случилось?

– Я заканчивала школу. – Эми достала сигарету, но поймав на себе недовольный взгляд кассира, убрала её обратно в пачку. – Отец всегда хотел, чтобы я, как и он, стала врачом. Хотел для меня нормальной жизни, как он себе представлял. Университет, работа, брак. За меня всё решили, и им было плевать, что я всего этого не хотела. Я хотела уехать подальше. Посмотреть мир!

– Можно же было отучиться и потом мир посмотреть, – заметил я.

– Чушь! И сколько из твоих знакомых смогли так сделать?

– Ну-у…

– Вот, и я таких сразу тебе не назову. Может, у кого-то и получается, но у большинства появляются якоря, которые крепко держат их в бухте бытовухи. У меня был шанс не попасть в рутину. Уехать и быть кем угодно, а не человеком, который год в нашей хтони работает, чтобы раз в год из неё вырываться.

– И поэтому ты сбежала из дома? – догадался я.

– Да! Именно тогда я и ушла. Сначала было несладко. Мне даже пришлось чуть поголодать. Но потом я встретила одного из людей Котова. Мне предложили пониматься у них, и я согласилась. Честно говоря, думала, что это будет порно или что-нибудь ещё хуже, но, к счастью, это было нечто другое. Ну ты и сам знаешь. Не то чтобы я против порно – став порноактрисой, мне бы мир посмотреть было даже проще. Побывала бы в Будапеште, Калифорнии и много ещё где, но я оставляла этот вариант на крайний случай.

– Разумно, – усмехнулся я.

– Потом вместо того, чтобы самой сниматься, стала искать для них людей, готовых сыграть в постановочном снаффе.

– Типа меня?

– Нет, в основном это были неизвестные профессиональные актёры, готовые на всё, чтобы хоть где-нибудь засветиться.

– А меня зачем тогда позвала?

– Ты мне показался достаточно… жалким. Без обид. Просто ты реально вылитый потенциальный самоубийца. Вот я им и решила предложить взять тебя.

– Повезло мне, – ответил я с горькой улыбкой.

– Это мне с тобой повезло, стрелок херов, – с такой же досадой ухмыльнулась Амелия.

По этих слов мы встали и направились к выходу. По пути к дверям Эми всё же вставила сигарету в зубы. В ответ на недовольные возгласы персонала она показала два средних пальца и хлопнула дверью. После этого вряд ли мне стоит возвращаться сюда.

Лифт в моём доме был типичным для здания советской застройки – шумным и тесным. Тусклая лампочка мигала, механизмы неспешно тянули нас вверх. Амелия потянула руку к рюкзачку за спиной, зацепив меня своим острым локотком, и, повозившись, нашарила в нём маркер. Затем она нашла пустое место среди рекламы и корявых граффити на стенке лифта и начала выводить букву за буквой. Чтобы чёрную надпись можно было разглядеть, Эми приходилось со всей силы надавливать на маркер. Когда надпись была готова, Эми отодвинулась, чтобы я смог её рассмотреть. Рисунок был над панелью с кнопками и оказался кружочком рядом с цифрами.

– Девять и три четверти, – прочитал я вслух.

–Ага, ну типа…

– Я понял. Давай нажмём, вдруг лифт всё-таки увезёт нас из этой задницы, – сказал я и стал много раз быстро тыкать на кружочек, всё приговаривая «ну, давай же!»

– Прости, что прерываю, – сказала Амелия, сдерживая смех, – Кажется, наш этаж.

Я скинул куртку и рюкзак и рухнул на диван. Усталость чувствовалась каждой клеточкой тела. Декоративная подушка, которую я сунул под голову, показалась самой мягкой и приятной вещью на свете. Амелия, не удосужившись даже снять обувь, запрыгнула на мою кровать. Несколько минут мы так и пролежали в бессильном молчании. Сейчас я мог только наблюдать, как Эми покачивает ногами в кедах с жёлтыми шнурками, слушать её прерывистое дыхание. Дневной стресс отнял у нас все силы. Глаза сами собой закрывались, ещё миг и я бы провалился в сон, но Эми неожиданно бодрым голосом вдруг произнесла:

– Что ж, теперь так и будем жить!

– Не понял, – удивился я. Ещё не опомнившееся сознание туго воспринимало информацию.

– Чего тут непонятного? А где мне теперь жить? Я же говорила, что Котов меня с улицы подобрал, а теперь мне некуда идти из-за тебя, между прочим. Или предлагаешь мне искать картонную коробку, чтобы в ней ночевать?

– Об этом я как-то не подумал. Тогда добро пожаловать. Только у меня женских вещей для тебя нет.

– Не беспокойся, у меня самое нужное с собой, а с остальным потом разберёмся. Честно сказать, наличие у тебя женской одежды меня бы даже напугало. Кто знает, чем ты занимался до нашей встречи, и в каких канавах лежат твои бывшие.

– Эй!

– Да шучу я! Лучше давай думать, где нам деньги на долг Котову заработать. Умеешь что-нибудь? А образование у тебя есть?

– Диплом социолога. Всё ещё жду день, когда он мне пригодится. А работа… Перманентный поиск, скажем так.

– Честно говоря, я и не ожидала от тебя чего-то большего.

– Говоришь, как моя мать, – усмехнулся я. – А сама-то до встречи с Котовым как-нибудь зарабатывала?

– Между прочим, я с восемнадцати лет вместо потери времени на сомнительного образования вертелась как могла. Даже свои ношеные трусики всяким извращенцам продавала!

– Так этим сейчас и займёмся! Я тебе даже их носить помогу, сколько их нам продать нужно? Тысяч шесть? – съязвил я.

– Иди тогда заработай нам своим тупым сарказм, придурок! – Эми отвернулась от меня и замолчала, скрестив руки.

Мне не хотелось с ней дальше