Юрий Гагарин - Николай Надеждин

Сергей Павлович Королёв в Бутырской тюрьме. 28 июня 1938 года.

Размышляя над судьбами Королёва и фон Брауна, невольно приходишь к выводу, что первый достиг своей вершины вопреки обстоятельствам, а второй – благодаря им.

Абсурдное обвинение изменило характер Сергея Павловича. После лагеря он стал циником, пессимистом, утратил веру в людей. С таким настроением трудно двигаться вперёд, трудно достичь той грандиозной цели, которую он поставил перед собой. Королёву всегда приходилось преодолевать косность чиновников, их инертность и невежество.

Фон Браун и в фашистской Германии, и в США работал в идеальных условиях. Он ни в чём не нуждался. Его программы щедро финансировались. И ему предоставляли любую технику или кадры, какие только требовались для продолжения исследований или строительства ракет.

Можно ли сравнить степень одарённости этих двух людей? Наверное, по каким-то критериям можно. Но очень трудно, поскольку оба шли шаг в шаг в одном направлении практически независимо друг от друга.

Вернер фон Браун держит в руках модель «Фау-2».

История не терпит сослагательного наклонения. Что было бы, проживи Королёв ещё лет десять? Наверное, не погиб бы Комаров – Сергей Павлович остановил бы запуск «Союза-1», зная о чудовищных недоделках. Наверное, иначе завершилась бы советская лунная программа. Наверное, мы бы продвинулись в освоении космоса дальше, чем смогли без Королёва.

Вернер фон Браун реализовал всё, о чём мечтал. Благодаря его таланту человек ступил на Луну. И все последующие достижения американцев в космосе – тоже его заслуга, поскольку в NASA работали ученики немецкого конструктора.

Два великих человека. Два титана ракетостроения. И такие разные судьбы…

Наивно полагать, что взаимоотношения внутри первого коллектива космонавтов были идеальными, хотя советская пропаганда представляла дело именно так. Все, кто летал в космос на первых «Востоках», в материалах прессы выглядели почти ангелами, людьми невероятно смелыми (что сомнений не вызывает), преданными делу партии (распространённый в те времена штамп) и своей профессии. Однако в реальности всё оказалось сложнее, как это обычно и случается в жизни…

Проходя шаг за шагом все ступени подготовки, сдавая зачёты, члены отряда космонавтов с тревогой думали о предстоящем отсеве. 14 января 1961 года государственная комиссия отобрала из двадцати прошедших подготовку шестерых, которые полетят в космос первыми. Ими оказались Гагарин, Титов, Нелюбов, Николаев, Попович и Быковский. 17 января 1961 года для них начались выпускные экзамены. Гагарин, Титов, Николаев и Попович сдали теорию на «отлично», Нелюбов и Быковский – на «хорошо». 18 января 1961 года группа сдавала практические экзамены, в том числе и по физической подготовке. Все выпускники получили «отлично».

Сергей Павлович Королёв.

По результатам экзаменов комиссия выработала очерёдность, в которой космонавты должны были лететь в космос. Она выглядела таким образом: Гагарин, Титов, Нелюбов, Николаев, Быковский, Попович. Естественно, это заключение носило рекомендательный характер и было строго засекречено, в первую очередь, от самих космонавтов. О выборе комиссии знал очень узкий круг ответственных лиц и, конечно, Сергей Павлович Королёв.

Здесь важно сделать одну оговорку. Отбор шестерых из двадцати обуславливало одно вполне обыденное обстоятельство – в Звёздном городке не было больших залов и аудиторий, где могли бы вместе заниматься 20 человек. И группу из шести лётчиков сформировали только из-за недостатка места. Это произошло летом 1960 года в самый разгар занятий.

Запомним Поповича. Вскоре ему предстоит сыграть довольно мрачную роль в судьбе своего товарища – Григория Нелюбова.

Дублёром Гагарина был выбран Герман Степанович Титов – самый молодой член отряда – на полтора года моложе Гагарина, отличавшийся от всех космонавтов сосредоточенностью, серьёзностью, молчаливостью. Он был отличным лётчиком и умел дружить. Никто не знал наверняка, как каждый из космонавтов воспримет известие о том, что первым полетит в космос не он, а кто-то другой. Титов удержался и от зависти, и от горькой ухмылки, и от укоров. Он просто радовался за друга – искренне, открыто. И лишь намёком, случайно проскакивала тщательно скрываемая обида – не на Гагарина, конечно, на судьбу.

Титов полетел в космос вторым. Это случилось 6 августа 1961 года. Герман Степанович провёл на орбите 25 часов, совершив 17 витков вокруг Земли. Он остался в истории самым молодым космонавтом, побывавшим на орбите.

Два друга, два космонавта – первый и второй… Но их было трое! Гагарин, Титов и Нелюбов. Дело в том, что по распоряжению руководства космической программой у Титова имелся свой дублёр – третий космонавт, который в случае экстренной ситуации должен был заменить Титова. Им назначили Григория Григорьевича Нелюбова. А вот он переживал то, что не его выбрали первым, очень тяжело. Это, в конце концов, и привело к его отчислению из отряда (хотя формальную причину указали иную).

Эта фигура нам почти неизвестна. После отчисления из отряда космонавтов имя Нелюбова было, по сути, вымарано из истории советской космонавтики.

Герман Титов и Юрий Гагарин. Открытка.

История, приключившаяся с Григорием Григорьевичем Нелюбовым, поражает своей нелепостью и несправедливостью. Историки советской космонавтики характеризуют Нелюбова как человека амбициозного, склонного к хвастовству. С этим трудно согласиться. Если бы он вёл себя неподобающим образом, то не прошёл бы жесточайшего отбора, как не прошёл его другой кандидат – Марс Закирович Рафиков, отчисленный из отряда за нарушение дисциплины. Нет, Нелюбов был достойным кандидатом. И оставался им вплоть до инцидента, произошедшего на железнодорожной подмосковной платформе весной 1963 года.

В тот день трое друзей-космонавтов – Нелюбов, Аникев, Филатьев – привлекли внимание воинского патруля. Люди взрослые, офицеры-лётчики, они могли позволить себе немного выпить. Но начальник патруля решил, что эти трое позорят звание офицера. Слово за слово – космонавты были доставлены в комендатуру гарнизона. И дежурный офицер, узнав, что перед ним космонавты, не пренебрёг возможностью на них отыграться. За что? Да за собственную бесталанность и неудачливость.