Почему драконы изменяют? - Ника Цезарь

устала, мечтая о свободе, ванной с пеной и фужере хорошего вина. Дракон постарше, с проницательным твёрдым взглядом, подсунул мне очередной договор, который от усталости я сразу и подписала.

— Я не даю гарантии, что получится, — пробубнил второй, что помоложе. Его белоснежные волосы шелковистой волной спадали на спину, вызывая во мне зависть. Длинные, послушные и, думается, что мягкие — мечта любой девушки.

Дура! Надо было договор читать, а не на волосы заглядываться!

Оказалось, что ментальное вмешательство — небезобидная штука. Менталист приложил свои пальцы к моим вискам, а мне показалось, что сотня дрелей разом решили пробурить в моей черепной коробке дыры, как будто ища там запасы золота. Крупные капли пота стекали по моему лицу, пока я корчилась в безмолвном крике.

В один момент всё резко закончилось, и я с трудом сфокусировалась на красноволосой девушке, что с нетерпением смотрела на меня.

— Кто вы? — озадаченно смотрела по сторонам я. Голова раскалывалась, но при этом была необычайно лёгкой и звеняще-пустой.

— Не поняла, — красноволосая девушка, медленно опираясь на стол, встала, — ты что учудил, паршивец? — свистяще обратилась к мужчине с белоснежными волосами, что, сглотнув, плавно отступал к двери.

— Я предупреждал… — попытался он возразить, но глаза девушки полыхали такой жаждой убийства, что я бы на его месте уже бежала.

— Ты мне ключевого свидетеля попортил, мозгоправ недоделанный! — взвилась она, в то время как драконы суматошно покидали кабинет.

— Вам нужно поработать над контролем своей агрессии, — менторски произнесла я, — у меня своя практика… кажется, — в этом месте память меня подводила, но я не сдавалась, продолжая: — Кстати, меня зовут Алекса Шорс, и я — психолог.

Мне показалось, или у драконицы дёрнулся глаз?

— Спалю к демонам, — рыкнула она.

— Вам определённо надо работать над приступами неконтролируемой агрессии.

Глава 10

Я с трудом открыла глаза и довольно потянула носом. Кофе стоял на тумбе, будоража крепким ароматом. Повернув голову, увидела, что подушка пуста, и разочарованно выдохнула, вновь закрывая глаза. Может, ещё поспать?! Перевернувшись на бок, я слепо потянулась за его подушкой и прижала к себе, довольно улыбаясь. Но тут же перед глазами замелькали картинки предыдущего дня, и я скисла, обречённо застонав и зарываясь с головой в одеяло.

— Что такое? — обеспокоенный голос Рохана раздался из ванной вместе с уверенными шагами.

— У меня вчера был запоминающийся день, — пробормотала я.

— Это да. Никогда бы не подумал…

— Что ты бы не подумал? — возмущённо вынырнув из своего укрытия, я прищуренно смотрела на мужа, даже сон как рукой сняло.

— Что моя нежная жена может оказаться втянутой в расследование убийства, вломиться в чужой дом, да ещё и стать причиной раздора дознавателей… — дракон, застёгивая рубашку на смуглой груди, прошёл в спальню. Почему я — вечная поганка, а он, стоит ему немного погреться под тёплыми лучами, становится бронзовым, как античные статуи?

— Оно само как-то вышло… — я задумчиво замолчала, в то время как дракон со вздохом присел на край кровати и сгрёб меня в свои объятия, даже пискнуть не успела, зато смогла довольно уткнуться носом в его шею, вдыхая знакомый аромат соснового леса.

Я погрузилась в размышления, перебирая разрозненные картинки, что мелькали в голове. Я теперь не сильно доверяла своей памяти, хоть менталисты вчера и постарались вернуть хотя бы исходные данные, но воспоминания именно о Шэлле стали мутными. Они объяснили это тем, что я пробовала нарушить магическую клятву, и когда они уже полезли ко мне в голову, магия всё же сработала, заблокировав обещанное ей. Когда они сделали откат, я вспомнила и Шэннон, и белобрысого дракона, но вот визиты Шэллы словно подёрнула пелена, я не могла даже себе ничего внятного сказать. Память, в принципе, хрупкая и ненадёжная штука, а тут они потоптались грязными ногами. И, к моему огорчению, если я всё-таки приведу её в порядок, мои показания не будут выступать доказательством в суде.

Как Шэннон на это отборно материла и менталистов, и магических адвокатов! Их даже не спас её руководитель, заглянувший на шум. Скорее, его взгляд обещал кары им, чем девушке.

Домой я вернулась, уже когда морена стояла высоко в небе, освещая всё вокруг фиолетовым светом. Шэннон самолично передала свою новоявленную свидетельницу на руки возмущённому мужу, что успел меня потерять, с наставлениями хорошенько выспаться и, если что-то вспомню, сразу связаться с ней.

И вот я выспалась, но также ничего не припоминаю. Только хрупкую женскую фигурку, теребящую тонкими пальцами кулон.

— Ты как? — шепнул он, уткнувшись носом мне в макушку.

— Я буду в порядке. Но в следующий раз хорошенько подумаю связываться с управлением, больно заковыристые у них договора.

Рохан однозначно хмыкнул, я это не увидела и не услышала, а буквально почувствовала кожей. У него всегда усмешки похожи на рык, что раскатом поднимается изнутри. Прижавшись, в такой момент можно ощутить вибрации его тела. А так как я всё ещё была плотно сцапана около его груди, то разделила с ним эти ощущения.

— Мне пора на работу, — с сожалением проговорил он, — останешься дома?

— Нет. Поеду работать. У меня остался ещё один клиент. Не хватало и его потерять. И надо заново дать объявление в вестник, вдруг кто придёт, а то договор с дознавателями — не самая лучшая моя идея.

— Но твоя голова, ты уверена, что сможешь?

— Конечно!

— Ну ладно. И перестань себя бичевать. Их управление отлично платит — это важно. Не говоря о том, что ты молодец, прошла их отбор. Я горжусь тобой!

— Что тут гордиться, ты же сам тогда сказал, что белый род показательно наказывают… Если бы не принципы, меня бы и на пушечный выстрел не подпустили к практике, а так у них и разнообразие… Я — как бельмо на глазу у менталистов, вот и всё.

— Причины не важны, рыжик. Главное, что результат есть — твоя практика.

— Ты прав. Надо собираться, пройдусь по записям в личном деле пациента и освежу свою память. Я всё скрупулёзно записываю, так что проблем не будет… — расслабленно проговорила я, замирая. — Записи! — поражённо выдохнула, вырываясь из его объятий. — Ты понимаешь, что это значит?! — радостно проговорила я.

— Обнимашки закончились?

— Я смогу восстановить все события, о которых рассказала Шэлла! — довольно подскочив с кровати, я ринулась в ванную. — И эти записи можно приложить к делу! Магия меня ещё не начала душить за эти шальные мысли, значит, вчерашний менталист прав, клятва ослабевает. Чудесно!

Я была на взводе, хотелось бежать прямо так, но были сомнения, что коротенькая