Бриллианты для куклы - Анастасия Дробина

– Не с миокардом, а миокарда… – Пашка отодвинул ноутбук и заглянул в Юлькину тетрадку. – А чего тут догонять? Такой ясный пень, что…

– Тебе ясный пень, ботан несчастный, а мне лес дремучий! – вскипела Юлька. – Я не знаю, зачем к «а» прибавлять «б»! Я понимаю три плюс два! А это…

– В принципе, если хочешь, я тебе могу все сейчас решить, – заявил Пашка. – Но вот вопрос: как ты завтра на консультации объяснишь?

– Не зна-а-аю… – сникла воодушевившаяся было Юлька.

– А ты знаешь, на чем тебя глючит? – задумчиво спросил Пашка. – На том, что ты алгебру видишь как арифметику, а они почти что рядом не стояли.

– Как «не стояли»?.. – растерялась Юлька. – Они же одинаковые почти, только в одной цифры, которые мне понятны, а в другой какие-то дурацкие «а», «в» и «с»…

– Так в том-то все и дело! – хмыкнул Пашка и придвинулся ближе к сестре. – Та-а-ак, где у нас тут наш многочленчик? Ну, совсем фиговенький! Смотри сюда и слушай, меня не греет по два раза объяснять…

Через пять минут Юлька подняла глаза от тетради, в которой развесистый многочлен лихо сократился до двух иксиков и одного игречка, и ошарашенно попросила:

– Пашенька, миленький… Посиди, я сейчас Батона позову, у него тоже… ему тоже… завтра… консультация…

– Ладно, зови! – рассмеялся Пашка, и Юлька кинулась к телефону.

В два часа ночи темный двор огласился двумя дурными голосами, исполняющими «Танец маленьких лебедей»:

Па-па-па-па-па-парарам-па,

Пам-пам-пам-пам-па-а! Эх! Пам-пам-пам-па! Эх!!!

В доме один за другим начали загораться окна. На свой балкон выплыла растрепанная Белка в ночной рубашке, жалобно спросила:

– Что случилось? Надо же так фальшивить… Соня, ты слышишь этот ужас?

Тут же ее голосок перекрыл сонный рык Атаманова, по пояс высунувшегося в окно этажом выше:

– Вы чего, озверели? У меня мать спит! Ща как выйду, как наваляю обоим!

Внизу, под единственным фонарем, на засохшей клумбе, Полундра и Батон, взявшись за руки и вскидывая ноги, исполняли балетный номер. Из окна первого этажа доносилось Пашкино ржание. В соседнем окне виднелось изумленное лицо Игоря Петровича.

– Я поняла! Я поняла! – вопила Юлька, высоко задирая босые пятки. – Все я наконец-то поняла-а-а! Алгебра – отстой, фигня на постном масле, ерунда-а-а! Пашенька, родненький, ты гений! Мой братан двоюродный – гении-и-ий!

– Юлька, да не ори ты… – вытирал слезы Пашка. – Иди домой, соседи сейчас ментов вызовут… Батон, что ты топаешь, как бегемот? У меня даже здесь комп трясется! Мелюзга, кому говорю, марш по домам!

В окнах уже в самом деле слышались возмущенные голоса. Атаманов потерял терпение:

– Нет, я щас спущусь! Батон, башку отвинчу! Кому говорят, заткнись и пошел спать! Софья, блин, Ковалевская…

Батон напоследок подпрыгнул выше лавочки и дунул домой, победно размахивая тетрадью. Юлька, раскинув руки, исполнила под фонарем сложнейший пируэт на одной ноге, не удержалась – свалилась, подскочила и помчалась в дом, прыгнув сразу через четыре ступеньки крыльца.

– Полторецкая, что это значит? Ты что, притворялась в течение всего года? – потрясенно спросила маленькая толстенькая математичка, переводя взгляд с взволнованной Юлькиной физиономии на исписанный ею листок в клеточку. – Что все это значит?

– Разве неправильно, Алла Викторовна? – пискнула Юлька.

– Напротив, все аб-со-лют-но верно! Настолько, что я не верю своим глазам! Что произошло, Полторецкая? Только не ври!

– Да я не вру-у-у, Алла Викторовна… – заныла Юлька. – Ну что такого? Просто дошло наконец до человека… И зайца можно научить курить…

– Полторецкая, я не верю в подобные метаморфозы, – строго сказала Катушка. – Последний раз спрашиваю: куда ты умудрилась засунуть шпаргалку?

– Алла Викторовна!!! – возмутилась Юлька.

И в тот момент закряхтел Батон, сражающийся на соседней парте со своими примерами:

– Алла Викторовна, не понимаю… У меня вот тут икс заело…

– Икс у него, видите ли, заело! – с облегчением сказала Катушка, беря у Батона исчерканный листок. – Вот видишь, Полторецкая, человек, в отличие от тебя, хотя бы честно признается. Гм… хм… угу… м-да… Ход решения в целом правильный, Демичев, даже более чем, но у тебя вот здесь описка. Из нее и вытекает неверный результат, а в целом… Так, дети, живо объясните мне весь этот кунштюк!

Юлька и Батон переглянулись.

– Понимаете, Алла Викторовна, приехал мой брат из Иркутска в университет поступать… – неуверенно начала Юлька. – А он в математике здорово сечет… то есть соображает… И вот вчера…

– Ты хочешь сказать, что мальчик сумел втолковать вам принципы решения квадратных многочленов? За одну ночь? – сощурилась Катушка. – Свежо предание, Полторецкая, но верится с трудом!

Учительница задумалась. Батон и Юлька тревожно смотрели друг на друга.

– Ну, вот что, друзья мои, – заявила наконец математичка, торжественно вынимая из ящика стола желтые экзаменационные карточки. – Проведем эксперимент. Если вы сейчас, не сходя с места, решите вот эти примеры, переэкзаменовку я вам отменяю. И ставлю каждому по годовой тройке, поскольку в течение года вы, дорогие мои, трудолюбиво валяли дурака. Устраивает вас такое предложение?

– Устраивает, – сказал Батон.

– Ой, мамочки! – пискнула Юлька.

И они одновременно протянули руки к билетам…

Пашка ждал на лавочке перед школой, уткнувшись в книгу. Юлька сбежала со школьного крыльца и прыгнула в его объятия:

– Тройка за год! Без переэкзаменовки! Ура-а-а!

– А чего так мало? – расстроился Пашка. – Я-то думал…

– …Слушай, наша Катушка просит тебя к ней подняться. В триста второй кабинет. Говорит, что должна своими глазами увидеть того, кто меня так выдрессировал. Сходи к ней, а?

– Вот не было заботы… – проворчал Пашка, но сунул книгу под мышку и шагнул к крыльцу.

Вернулся он через полчаса, сильно воодушевленный:

– Классная тетка, между прочим, ваша Катушка! Здорово в интегральном исчислении петрит! Прямо Архимед!

– Хуже, – буркнул Батон. – Ну, куда теперь?

– В Евпаторию! К тете Клаве! – завопила Юлька. – А ты – в свою деревню, в Михеево! Пойдем твоему деду телеграмму дадим… На свободу с чистой совестью!

– Я говорю – прямо сейчас куда? – Батон похлопал себя по карману, где звякнули браслеты. – Забыли?

– Ты драгоценности в кармане таскаешь? – с ужасом спросила Юлька, мгновенно перестав скакать. – Очумел?

– Нет, дома перед предками на стол надо было выложить! – огрызнулся Батон. – При себе надежней… Когда Натэлка с Белкой к Сове собирались? Может, они там уже?