Кофейная церемония - Николай Наседкин

Власенко ответил на телефонный звонок своей супруги и был крайне удивлен, узнав, что он является директором компании-миллионера. В ходе разговора выяснилась интересная деталь, которая могла дать ответ на происходящее. Несколько лет назад Власенко потерял свой паспорт, он даже не смог точно сказать, где это было. Когда Морозов упомянул о кредите в полтора миллиона долларов, у жены Власенко чуть не случился обморок. Такие деньги они видели только по телевизору, и такой огромный долг семья Власенко никогда не сможет вернуть. Дмитрий Анатольевич заметно разнервничался и обещал к вечеру быть в отделе полиции.

«Орион» – мифическая организация, которая никакой деятельности не осуществляет, но при этом получила огромный кредит. Неплохой мотив убийства получается: полтора миллиона долларов за жизнь банкира, который, судя по всему, понял, что «Орион» – компания мошенников. Теперь есть очень хорошая тема для разговора и с управляющим банком Дроздом, интересно посмотреть, что теперь он скажет и как себя будет вести.

Тот, кто стоит за фальшивой фирмой «Орион», и организовал убийство Парамонова. Остается одна деталь, которая не подходит в выстроившуюся картину, – смерть студентки Сидельниковой. Если отравление банкира подтвердил эксперт, то по смерти студентки пока нет ничего. Как бы ни были похожи два этих происшествия, остается шанс, что имел место роковой случай и несчастную девушку никто не убивал. С этими мыслями Морозов поехал обратно на работу, с уверенностью, что находится на правильном пути в расследовании.

На часах уже было почти три часа дня, примерно через полчаса должна прийти секретарша Круглова, а он стоял в автомобильной пробке на проспекте Стачки. Ремонтные работы в начале проспекта превратили скоростной трехполосный проспект в подобие бутылки с тонким горлышком. Он преодолел сужение дороги и вырвался на простор в пятнадцать минут четвертого, наверное, Круглова уже пришла в полицию. Предстояло проехать еще весь центр города с его плотным движением в любое время суток. Несколько раз Морозов проскочил перекрестки уже на желтый сигнал светофора и даже «подрезал» синий «Форд». Останавливаться и извиняться времени не было, пришлось молча смотреть в зеркало заднего вида, как водитель «Форда» орет ему вслед.

В три часа сорок минут он заскочил на парковку возле отдела и пулей взлетел по лестнице ко входу. В этот момент открылась массивная деревянная входная дверь, и Морозов грудью и лицом налетел на ее торец. Отлетев назад, на мгновение потерял равновесие и чуть-чуть не свалился с лестницы вниз. Не упасть помогли перила, за которые он вовремя схватился рукой и навалился на них спиной.

– Ой, ой, ой, извините, пожалуйста, я случайно, – из распахнувшейся до конца двери к Александру кинулась девушка и схватила за куртку, стараясь помочь принять вертикальное положение.

В глазах на секунду потемнело, изображение расплылось в тумане. Удар головой об дверь получился достаточно сильным, хорошо, хоть сознание осталось на месте.

– У вас кровь! Подождите, дайте я помогу, – девушка, отставив руки Морозова, приложила платок к правой брови, откуда тонкой струйкой бежала кровь.

– Морозов, ты в порядке? – из двери вышел дежурный.

– Да, все в порядке, – резкость в глазах начала восстанавливаться.

– Морозов? – спросила девушка. – Так это вы меня вызывали?

– Вы, судя по всему, Круглова? – перехватывая из ее рук платок, приложенный к брови, спросил пострадавший.

– Да, это я. Пришла пораньше и жду вас почти час. Подумала, что вы про меня забыли, – с некоторой обидой в голосе сказала Круглова.

– Как же про вас забудешь, – опер потер ушибленный лоб и посмотрел на платок, на котором остался кровяной след длиной в пару сантиметров. – Пройдемте на второй этаж, я постараюсь вас долго не задерживать.

Стройная девушка с хорошей осанкой шла по коридору впереди. Черная юбка-карандаш облегала ее ровные ноги в туфлях на высокой шпильке. Образ завершала белая полупрозрачная блузка с высокими подплечниками и волосы, заплетенные в тугую косу. Через плечо у Кругловой висела маленькая черная сумочка на длинном ремешке из лакированной кожи, а через руку было переброшено светло-бежевое пальто. Не хватало только корпоративного шарфика, который носят все сотрудники «Промышленного банка».

Круглова могла сделать успешную карьеру модели, одновременно мягкой и четкой походкой она шла по коридору. Мимо прошли двое молодых людей, вслед отпустившие шутку о том, какие красивые девушки работают в полиции. Глядя на ее уверенность и офисный стиль в одежде, ее с большой долей вероятности могли принять за полицейского в штатском. Круглова никак не отреагировала на шутку или неудачную попытку познакомиться со стороны молодых людей. Как будто по подиуму, с высоко поднятой головой она дошла до кабинета капитана Морозова.

Рабочее помещение не подходило для беседы с такими симпатичными молодыми особами, если, конечно, эти беседы не касались дела об убийстве. То ли от перенесенного удара, то ли от очарования девушки на секунду Морозов забыл о цели визита, и перед его глазами предстала картина: они с этой милой девушкой беседуют в уютном итальянском ресторане за столом, накрытым длинной скатертью, под тихую романтическую музыку. Через мгновение волшебная аура развеялась и вместо уютной атмосферы ресторана выросли зеленоватые стены казенного помещения. Головная боль затихла, и мысли начали приходить в порядок, а мечта о свидании с красивой девушкой растворилась в голове под давлением сложившихся подозрений в убийстве.

Она сидела на стуле для допросов рядом с его столом. Ее хрупкий стан практически незаметно покачивался при дыхании, лицо безмятежно застыло без эмоций. На коленях она держала сумочку, которую теребила пальцами.

Внешний вид очень часто соответствует внутреннему содержанию человека. Исключение составляют, пожалуй, попытки специально ввести в заблуждение окружающих. Причем цели у таких людей абсолютно разные, от сокрытия своего участия в преступлении до банального желания казаться лучше в глазах присутствующих. Глядя на Ольгу Круглову, нельзя было даже заподозрить ее в каком-либо преступлении, не говоря уже об умышленном лишении жизни другого человека. Ее еще юношеский взгляд разрушал старательно созданный официальный образ банковского работника. Никакой злобы за только что полученные травмы Морозов на нее не испытывал, наоборот, увидев ее перед собой, не смог настроиться на жесткую беседу, как это обычно бывает с подозреваемыми в преступлении. Лучше пусть подтвердится ее абсолютная непричастность к этой гнусной истории, нежели подозрения оправдаются.

– Ольга Степановна, расскажите мне о вашем начальнике – Парамонове Петре Сергеевиче, – начал допрос Морозов. – Как давно вы знакомы, какие между вами отношения?

– Какие между нами отношения? – немного встрепенулась секретарша, подразумевая под словом «отношения» интимную связь. – Самые теплые и дружеские отношения! – с некоторой гордостью сказала она. – Мы давние подруги с его женой Викой, я близкий друг их семьи!

Ее ответ в глубине души порадовал молодого полицейского, потому что успешные руководители часто заводят любовные игры со своими подчиненными, но она не была любовницей своего босса. В протоколе есть обязательная графа «семейное положение», заполнила ее краткая запись «не замужем». И теперь взять и пригласить ее на свидание мешало только одно обстоятельство – статус подозреваемой в отравлении своего начальника.