📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаОлег Куваев: повесть о нерегламентированном человеке - Василий Авченко

Олег Куваев: повесть о нерегламентированном человеке - Василий Авченко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 102
Перейти на страницу:

Отдельный сюжет – упомянутая в отчёте история с собачьей упряжкой: в колхозе собак не оказалось, и Куваев на лыжах пробежал 15 километров от базы партии в Усть-Чауне до землянки охотника Василия Тумлука в устье реки Лелювеем: «Тумлук, низкорослый и сутуловатый, как большинство тундровых охотников, отлично говорил по-русски… Дать собак он отказался наотрез. Это было в общем-то справедливо, так как я сообщил ему, что в жизни не ездил на собаках. Ехать со мной он также не хотел, ссылаясь на занятость хозяйством. Я извлёк содержимое рюкзака. Но через час добился лишь того, что Василий Тумлук стал считать меня неплохим человеком и потому подробно объяснил, почему нельзя ехать…

– Собачки устали, – объяснял Василий. – Длинный сезон, всё время в работе. Сейчас весна. Тяжёлый снег. Длинный перегон.

Но ехать всё-таки было надо. И где-то во втором часу ночи Тумлук с этим согласился…»

Куваев заносит в записную книжку клички собак, записывает чукотские выражения… С Тумлуком они добрались до Айона, пройдя за сутки 90 километров. Обратно тронулись другим, более длинным маршрутом. «Этот затяжной беспрерывный рейс продолжался около тридцати часов. После него собаки и мы два дня отлёживались и откармливались. Аня, жена Тумлука, кормила нас рыбьими брюшками, собак – обильно сдобренной жиром манкой. Нерпичьим жиром я мазал лицо, которое обгорело на весеннем солнце и воспалилось. Через два дня Тумлук сдал мне в аренду упряжку из шести собак, нарту, немного корма, подарил кухлянку, и я начал работать самостоятельно, без каюра, решив сделать как можно больше маршрутов, пока держится лёд на губе», – вспоминал Куваев.

В те дни, когда партия напрасно ждала вертолёта, Куваев впервые увидел розовую чайку, о которой он потом будет столько писать. Впервые эту птицу добыл английский мореплаватель Джон Росс в 1823 году на полуострове Мелвилл в Канаде. Нансен заявлял: «Я готов раз увидеть розовую чайку и умереть». Редкая птица стала символом Арктики. В 1904 году зоолог Сергей Бутурлин нашёл гнездовья розовой чайки в Нижне-Колымской низменности, и долгое время считалось, что она гнездится только там. Но гнездовья обнаружились и прямо у базы куваевской партии – Олегу их показали местные рыбаки: «Мы отошли от базы не больше километра. Низовья Чауна изобилуют мелкими тундровыми озёрами… Мы остановились у ничем не примечательного озерца. Стая маленьких чаек кружилась над нами. Ей-богу, я не видел в них ничего особенного, необычным был только полёт – чайки кружились в неровном, изломанном полёте и совсем нас не боялись». Рыбак застрелил одну из птиц, и она легла на ладонь Куваева: «Перья на груди были окрашены в нежнейший розовый оттенок. Такой цвет иногда приобретает белый предмет при закате солнца. Клюв и лапки были яркого карминно-красного цвета, верхняя часть крыльев, особенно плечи, жемчужно-серого или, скорее, голубоватого оттенка, и вдобавок шею украшало блестящее, агатового цвета ожерелье» (птица эта не в прямом смысле розовая, как фламинго; речь скорее о тонком «закатном» оттенке груди и брюшка, в полёте эту розовость разглядеть непросто). Олег дал себе слово никогда не убивать эту птицу. В 1964 году он вновь встретится с ней в низовьях Колымы и сделает осторожное предположение о том, что ареал розовой чайки расширяется. В 1986 году журнал «Вокруг света» сообщил о новых находках гнёзд розовых чаек на востоке Таймыра, в низовьях Лены, в Гренландии, на Камчатке… Розовая чайка, один из любимых куваевских образов, – это не синица в руках и даже не журавль. «Люди, видевшие её, навсегда заболевали двумя болезнями: противоестественной тягой к полярной стуже и отвращением к суете обыденной жизни», – говорится в «Тройном полярном сюжете» Куваева (сначала эта повесть, первый вариант которой написан ещё в 1961 году, называлась «Розовая чайка», затем она выходила как «Птица капитана Росса»). Прототипом главного героя повести Сашки Ивакина, которому, как уже говорилось выше, Куваев дал девичью фамилию матери и часть собственной вятской биографии, стал Альберт Калинин – «приятель по… скитаниям в тундре и по льду, собутыльник и партнёр по беспутствам» («Идеальный спутник. Сильный и, главное, спокойный», – характеризует его Куваев во время полевого сезона 1959 года в записной книжке).

Интересно, что в этой повести (имеющей некоторые параллели с каверинскими «Двумя капитанами»), помимо розовой чайки, появляется целый ряд героев, мелькающих в других произведениях Куваева: чукотская девочка Анютка, «авиационный циркач» с репутацией аварийщика – бортмеханик Витя Ципер (возможный прототип – Виктор Михальченко), бичеватый Васька Феникс…

Не менее ценным для Куваева было пройти по местам, впервые описанным в середине XVIII века полузабытым мореплавателем Никитой Шалауровым – «доброй памяти отчаянным человеком». Эта фигура (как и другие здешние первопроходцы – например, Михаил Стадухин) притягивала Куваева не меньше розовой чайки.

С острова Айон после месячной работы возвращались на полуфанерной лодке-«утюге»: «Последним приключением этого года был шторм, который застиг нас перед мысом Горбатым. Мотор наш окончательно перестал уже тянуть, и, чтобы ускорить дорогу, ещё на острове мы сделали из плавника мачту и сшили парус из джутовых мешков[5]… У берега был сильнейший накат, и втроём мы не могли бы выдернуть на него лодку сразу же, как пристанем… Аппаратуру мы спасли, но всё остальное вымокло безвозвратно». С трудом выбравшись на берег, геологи трое суток чинились и сушились у рыбаков из айонского колхоза.

Снова процитируем отчёт о работах 1959 года: «Задачу по сбору полевого материала… партия выполнила полностью со значительно большим охватом площади гравиметрическими работами против проектной… Получены первые на Чукотке данные гравиметрической съёмки… Сотрудникам партии пришлось пройти пешком в маршрутах более 500 км, около 250 км было сделано по рекам на лодке, 500 по морю и свыше 300 пройдено на собачьих упряжках». Далее – выписка из протокола техсовета: «Результаты весьма интересны. Желательно дальнейшее проведение работ. Считаю, отчёт заслуживает хорошей оценки. Главный инженер Чаунского райГРУ Н. И. Чемоданов».

Борис Седов: «Новизна этих работ заключалась не только в первых сведениях о геологическом строении шельфа, но и в выполнении исследований со льда. Результаты этих работ не могли быть опубликованы, поскольку они были связаны с гравиметрией и помечены грифом „Совершенно секретно“».

Яков Ларионов: «Такой комплекс методов на Чукотке применялся впервые… В процессе работы проявилась связь нескольких сторон натуры Куваева. Первая – его энергия, настойчивость… Ещё во время организационного периода, зимой, зная о том, какие работы будет проводить, он самостоятельно организовал маршрут из Певека на остров Айон и провёл геофизический профиль, который потом послужил тому, чтобы все объёмы исследований были проведены своевременно и качественно… Не менее важным оказалось его умение действовать оперативно. Когда не появился вертолёт, он мог сидеть и ждать его… но Куваев решился на пеший переход… Предельно тяжёлый переход на минимальном рационе питания, затем сразу же в обратную дорогу, с середины пути – вновь жёсткое лимитирование продуктов… Но ведь весь комплекс работ завершён успешно!»

1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 102
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?