Звезды над океаном - Кэтрин Манн

— Сейчас Брук нужен постельный режим на пару недель, размеренный режим жизни и специальная диета. — Она похлопала его по руке. — Подождите здесь, папаша, вы сможете пройти в ее палату через несколько минут. Она ждет вас.

Брук хочет его увидеть? Слава богу, ему не придется прорываться к ней, а ведь он уже почти собрался… Облегчение, которое испытал Джордан, было таким сильным, что он едва заметил, как ушла врач, а Бонита, всхлипывая, направилась в дамскую комнату.

Несколько минут — и он увидит Брук! Джордан с трудом сглотнул и подумал, как же это может быть, чтобы маленькая женщина и едва сформировавшийся ребенок завладели его умом и сердцем, как ничто и никто другой?

И его это совершенно не порадовало.

Оторвав взгляд от темных плиток на полу, он вдруг понял, что не один. С одной стороны от него молча стоял Эмилио. И — что это, черт побери, такое? — с другой стороны ждал Паркер, чьи черные глаза еще хранили следы былой вражды.

Джордан посмотрел на выстроившихся Гаррисонов. Нет сомнений, они любили Брук, но все-таки он не верил, что они смогут оградить ее от нападок Бониты. Существовал единственный способ обеспечить Брук полный покой и все, что понадобится.

— Я забираю Брук к себе.

Ее брат Адам приподнял бровь.

— Разве это не она должна решить?

— Любой из вас поступил бы так же на моем месте.

Братья оглянулись на сидевшую позади них Бониту, и он увидел, как досада в их взглядах сменяется твердой решимостью. Они могли быть его врагами в войне Гаррисонов и Джеффризов, но в данном случае они на его стороне.

Эмилио улыбнулся.

— Удачи тебе, брат, и смотри не обижай ее. Хвала богу за то, что есть на свете братья, которые могут пошутить в нужный момент. Эмилио крепко обнял его и отошел, чтобы успокоить свою невесту, оставив Паркера рядом с ним.

— Ты позаботишься о моей сестре, — сказал Паркер, и слова эти прозвучали скорее утверждением, чем вопросом.

Джордан просто кивнул. Паркер тяжело вздохнул.

— Ладно. Мы заберем мать и двинемся домой. Скажи Брук, как мы все беспокоимся за нее и ребенка.

Джордан бросил взгляд на дверь дамской комнаты, за которой скрылась Бонита. Он старался, чтоб его голос звучал тихо, но твердо:

— Насчет Бониты. Обычно я не вмешиваюсь в чужие семейные дела, но Брук и ребенок теперь моя семья.

Паркер нахмурился.

— И что?..

Нелегко было это сказать или услышать, но после такой ночи, как нынешняя, он не мог оставаться спокойным. Тем более Брук так нуждалась в его помощи…

— По-моему, прятать спиртное уже недостаточно.

Джордан подождал, ожидая взрыва или, по меньшей мере, требования не лезть не в свое дело. Но все молчали.

Старший Гаррисон кивнул.

— Завтра с утра первым делом я займусь тем, что найду клинику реабилитации.

Здесь побед не будет. Только тяжкая, правда. Теперь молчал Джордан.

Паркер прислонился к стене.

— Братья помогут мне разобраться с матерью. А Бриттани, возможно, захочет остаться с Брук. — Он оглянулся, братья согласно кивнули, Бриттани вытерла слезы, блестевшие у нее на щеках. Паркер снова повернулся к Джордану. — Мы дадим тебе знать, как пойдут дела.

Они обменялись всего несколькими словами, но этого оказалось достаточно. Они были врагами долгое время. Работать вместе было и будет нелегко. Но благодаря женитьбе Эмилио и их ребенку так долго враждовавшие семьи смогут с этим справиться.

Бонита была разрушительной силой, опасной для всех, кто оказывался поблизости, а он хотел, чтобы у Брук и ребенка все было хорошо.

И теперь ему предстояло изобрести способ, как уговорить Брук переехать к нему. И чтобы при этом ее давление снова не взлетело ввысь. Вот это и будет настоящее рождественское чудо.

Мягкое сиденье лимузина ласково приняло Брук. Она подтянула ноги и положила на колени бутылку с водой. Рядом с ней сел Джордан, разложив на коленях документы, и автомобиль тронулся.

В больнице она находила его рядом каждый раз, когда открывала глаза. Брук обхватила рукой живот, убеждаясь в том, что ее ребенок остался там же, внутри нее, в полной безопасности. Ей все еще чудился запах больницы и страха, хотя теперь с каждой минутой все это уходило дальше и дальше, оставаясь где-то позади. Все произошло слишком быстро — с той минуты, когда они вошли в дом к ее матери, до того момента, как она очнулась на руках у Джордана в машине «скорой помощи», едущей в реанимацию.

Теперь движение вокруг нее замедлилось во всех смыслах. Работать она не могла. Не могла и никуда выходить. Брук вообще чувствовала себя беспомощной, но выбора у нее не было. Материнский инстинкт, побуждавший ее защищать новую жизнь, оказался сильнее всех остальных чувств. Она сделает все, что обеспечит ее ребенку безопасность.

Впрочем, пока ей ничего и не нужно было делать, разве что одеться. Обо всем остальном позаботился Джордан. Однако когда доберется до места, она снова начнет контролировать ситуацию. Ее секретарь передаст ей наиболее безотлагательные дела, а племянница Лизетты подыщет ей домашнюю помощницу. И все будет в порядке.

Бумажную работу она вполне способна делать и дома, это поможет ей оставаться в курсе дел. Паркер уже предлагал прислать свою секретаршу Шейлу, но Брук уверила его, что ее персонала из «Сэндс» будет вполне достаточно.

Одно утро без работы — и она уже начинала нервничать. Ей нужно было успокоиться, хотя бы ради ребенка.

Брук стала смотреть в окно лимузина, считая пальмы, мимо которых они проезжали, чтобы упорядочить мысли. Вон там ее дом. Но почему они проезжают мимо дороги, ведущей к нему?

— Эй, мы пропустили поворот!

Джордан оторвался от документов, сложил их в кейс и посмотрел в дивные карие глаза, устремленные на него.

— Знаю. Не хотел, чтоб ты беспокоилась. Беспокойство вредно для ребенка.

— Беспокойство о чем? — Врачи что-то скрыли от нее?

Брук погладила живот.

Джордан закинул руку на спинку ее сиденья.

— Я о вас позабочусь.

Ага, теперь она поняла, в чем дело.

— Ты решил воспользоваться этим предлогом, чтобы мы были вместе? Но я не желаю торчать в отеле до конца срока!

— Не в «Виктории». — Он играл с ее волосами, рассыпанными по плечам. — Ты поселишься у меня. Там вся обслуга будет в твоем распоряжении, пока ты остаешься на постельном режиме.

— У тебя?..

— Да, это старый дом моих родителей. Теперь он мой. Я выкупил долю Эмилио давным-давно.

Он живет в родительском доме? Ее растрогало, что Джордан старался сохранить память о родителях, хотя бы просто живя в их доме. Если бы только он чаще открывался ей с этой стороны…