Голод - Любовь Попова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 30
Перейти на страницу:

— Василиса, — хрипло шепчет он и тянется губами к мелькающему над водой как буек, соску, захватывает, тянет на себя, посылая по телу новые импульсы, еще сильнее увлажняя лоно. Там кажется не могло остаться пустого пространства.

 — Ненавижу девственниц, — шумно выдыхает он и начинает медленно, словно растягивая тянучку, вытаскивать член. Но только я ощутила, как тело освободилось от его плоти, как он вогнал ее обратно, разбивая телом воду, поднимая волну и снова замирая.

Не ненадолго. Все повторилось.

Член потянулся назад, словно палец из тугой перчатки, а потом вошел обратно, так же резко, как нож маньяка входит в жертву.

 Да, судя по взгляду и жадности губ, словно пытающихся достать из груди молока, Макар маньяк. А я жертва. И черт, возьми, как мне нравится ею быть. Нравится видеть в его взгляде одержимость, пусть даже это будет на одну ночь.

Глава 9.3

Медленные толчки заменяют более резкие. Он как ветер, поднимает голубые волны, вбиваясь в мое раннее нетронутое лоно уже со всей дури. Макар двигается подобно парусной шлюпке, стремительно несущейся по океану, словно гарпун, пробивающий тугую кожу Мобидика. Словно цунами приближающее меня к удовольствию.

Но оно не приходит, парус разбивается о скалы болезненного трения, так и не довезя меня до края нирваны. В какой-то момент резкие толчки, быстрые рваные, порой жестокие начинают приносить дискомфорт. Но я вижу, как Макар часто дышит, вижу, как сжимается его челюсть, вижу в глазах огонь безумия.

 Да, мне больно, но одно то, что именно я повергаю его в такое сумасшествие, делает меня счастливой. Мне хочется, чтобы он был только во мне, только меня таранил с той же силой, только мне признавался в своем желании. Наплевать, что романтики в этом будет ровно столько, сколько здравого смысла пытаться доказывать свою правоту под дулом пистолета.

 Я хочу его покорить, заставить льва превратиться в своего личного зверя, стать его пусть не дрессировщиком, но соратником, с которым он будет делиться мясом.

Бляять, — уже воет Макар, ускоряя движение корпуса, трахая меня на полной скорости, уже не целуя, уже теряясь в ощущениях и рыча:. — Тугая, сука, как же узко, как же охуенно.

Он делает еще несколько частых, рваных фрикций, пока я задыхаюсь, закусываю губу от боли, но наслаждаюсь его животной страстью, а потом вгоняет член до самой матки, словно хочет ее прорвать. Я вскрикиваю и вздрагиваю, когда в лоно стреляет, обжигающая струя лавы.

— Ты не кончила, — обвиняюще, заявляет он, и медленно вытаскивает член, стирая слезы на моем лице. — В следующий раз будет не так больно.

— А он будет? Следующий раз.

Макар берет меня подмышки, сажает на бортик и вскоре выбирается сам, приносит полотенце и садится рядом.

 Прижимается покрытым жесткими волоскам бедром к моему, и я невольно смотрю на разницу. Темное и светлое. Мужчина и женщина. Сила и слабость. И я бы смотрела и смотрела, только хочется спать.

— Будет, — говорит он насмешливо, и смотрит, куда вниз на воду.

Слежу за его взглядом и чувствую, как к щекам приливает краска стыда. По воде плавали кровяные и белесые разводы.

— Что это за место? — спрашиваю, чтобы хоть немного снять напряжение. — Сауна?

— Квартира, — ворчит он и идет, очевидно, спускать воду, потом мельком осматривает мое обнаженное тело, так что хочется прикрыться. — Одевайся, отвезу тебя в общежитие.

Сердце ухнуло вниз. Не то, чтобы я рассчитывала на нежность, или предложение совместного проживания, но и подобной грубости не ожидала.

— Почему, — только и спросила и стала следить взглядом за переплетением рисунков начинающихся от предплечья обвивающих половину мускулистой спины и покатой груди.

Мне захотелось провести пальцем по каждой линии, понять рисунок, понять человека.

Что он от меня хочет? Почему привез сюда, а не переспал в машине, зачем заботился, чтобы первое проникновение было почти безболезненным, а теперь отправляет как проститутку обратно.

— Если ты останешься, то вряд ли сможешь завтра собрать ноги, — говорит он без улыбки и я невольно опускаю взгляд вниз туда, где вздымается суть качающийся член, который, как и хозяин, своим объектом выбрал меня.

 И я киваю. А что мне остается? Одеваюсь под его пристальным, проникающим под кожу взглядом. Раздражает ей богу. Определился бы уже!

— Может быть, ты перестанешь смотреть на меня, как на блюдо на своем столе! — как дура срываюсь на крик, чувствуя как от сковавшего внутренности напряжения мозг уже кипит.

— Нет.

Вот так. Простой ответ на сложный вопрос, но его хладнокровие заражает и меня. И, как мне его понять, как понять свои чувства, которые рядом с ним кричат?

 Так же сильно, как мое подсознание, которое готово, кажется, запечатлеть его высеченное из камня лицо в деталях.

Не знаю зачем. Просто мне кажется, что когда он наиграется, мне только и останется что вспоминать.

Слезаю с мотоцикла. Руки дрожат. То ли от быстрой езды, то ли от близости любимого мужчины. Отдаю шлем, не спуская глаз со стекла его защиты на голове, в котором вижу помятую себя, но знаю, что он тоже смотрит.

— До завтра, Василиса, — только и говорит он, перед тем, как нажать педаль газа и рвануть вперед, разрывая тишину ревом мотора, разрывая мое сердце безразличием.

«Не влюбляйся Василиса», — требовал он перед тем, как взять мое тело и превратить его в свою личную собственность.

— Поздно, — шепчу я ему запоздалый ответ. Слишком поздно.

Голод

Глава 10. Данила и Паша

Обманывать себя, самое худшее, что может делать человек. Но Данила был уверен, что знает себя и свои желания.

Он был уверен на стопятьсот процентов, что сейчас идет за педиком и Таней чисто, чтобы поржать. Он просто убедится, что этот придурок врет, и член его хрен поднимется на бабу. Таня была безотказной, правда большей частью сама любила трахать парней, именно поэтому он ее и выцыпил перед её уходом домой.

Если у Паши не встанет, она сама его трахнет, а Данила посмотрит. Будет наслаждаться унизительным представлением, и тем резиновая елда будет заходить в тощую задницу.

Ему конечно плевать, но надо же убедиться, что поручение Макара выполнено в полной мере. Не может же он такого «золотого» человека оставить без шлюшки. Как-то не по людски получится.

Паша конечно скромник. Таня прошла в вип комнату, как к себе домой, сразу скинула майку на один из бархатных, бордовых диванчиков, стянула юбку и отбросила её в сторону столика с напитками.

К нему-то и подошел Паша, чтобы накатить виски. Предложил Даниле, но тот лишь насмешливо покачал головой и уселся так сказать в зрительном зале на первом ряду, чтобы узреть весь позор охреневшего парня.

1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 30
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?