Ведьма для чудовища. Часть 1 - Властелина Богатова

— В том и дело, у неё крепкие корни, мало того, что горианка так ещё носительница крови варлогов-друидов. Она несёт благословение древних богов и сможет обойти тёмные путы и родить здоровых наследников.

Я слышал об этом, но всё равно не видел в том ничего хорошего.

— А если всё окажется наоборот, и я, потяну её в пропасть вместе с собой? Мало нам гордхонов и других напастей?

Вальтор смолк и заметно потемнел. Да он и не мог это отмести в сторону!

— Рисковать это не наш случай, отец. И на ошибку я не имею право, ты это знаешь лучше меня. Да и я думаю, она будет не в восторге увидев меня таким, — я усмехнулся, отложив свиток с печатью герба Софрании, — решая закончить на этом разговор.

— Зря ты так думаешь, иногда бывает неважно, что снаружи. К тому же как ходят разговоры она добра и милосердна.

Поглядел на отцах искоса усмехаясь — он хоть верит сам в то что говорит?

— Для утончённой айтари с такой богатой родословной, весьма важно это, каким бы добрым её сердце ни было.

— И всё же, я настаиваю, чтобы ты с ней познакомился, — не удовлетворился моим ответом отец.

— Чтобы все узнали?

Вальтор глянул строго и качнул головой.

— Ты слишком упёртый.

Я приподнял брови в удивлении, Вальтор хмыкнул, махнув рукой, понимая, что разговор на этом лучше всё же закончить. Отец взял колокольчик, позвонил в него. А я поднялся и прошёл к окну выглядывая в него, бросая взгляд на раскинувшуюся рощу и покатый склон с каменистыми порогами, утопающий в зеленеющих после зимы кронах ясеней. Напомнили вновь глаза Грез, ведьму с блестящими золотистыми волосами, с тонкими чертами лица. Для тех торговок что хотели забить её камнями, она и в самом деле могла мешать и проще бы от такой избавиться: люди превращаются в зверей, когда видят что-то лучше, чище, добрее чем они сами. А её ребёнок… сколько ему, кажется она говорила шесть? С такими пронзительными глазами и гибким стройным телом не удивительно что продавщица рыбы быстро стала для кого-то наслаждением. Кто-то получил самое сладкое.

В горле встал сухой ком, а в груди разнёсся жар наливая лёгкие свинцом. Сощурил глаза, вглядываюсь в туманную зыбкую даль. Мне нет никакого дела до этой ведьмы и её прошлого, она исполнит то что я прикажу и пусть только попробует сделать что-то не то. Я её не отпущу, как и её щенка, пока не вытряхну эту лгунью наизнанку. А мальчишка и в самом деле достаточно взрослый чтобы уже оторваться от её юбки.

Навязчивое видение не уходило, вынуждая меня каменеть и злиться ещё больше. Проклятье, может она всё же что-то успела сделать? Если это так я собственными руками сверну её тонкую шею.

За спиной раздался стук, двери раскрылись и в комнату вошёл слуга, подав на стол завтрак. Я вернулся к отцу и дальше разговор пошёл в обычном русле, как и всегда, но в основном обсуждение поисков источника и следов проклятия, на которые за столько лет так и не удалось выйти, будто все, кто это сделал давным-давно вымерли. А что, если это действительно так? Тогда всё бессмысленно. Ни один жрец не мог дать на это ответ.

Я согласился остаться в Обиртоне ещё на несколько дней, только ради отца, пробыв с королём весь день. И уже когда в замке настала ночь, а из распахнутого окна лился мягкий лунный свет и щебетание какой-то птицы доносившийся из сада, мне вновь не было сна. Непомерная тяжесть которая опустилась на мои плечи грузом тянула ко дну, и оставаться на плаву, казалось, было выше человеческих сил. Недаром старый жрец святилища Осхонда удивлялся тому как я до сих пор ещё жив. Но всё благодаря матушке, которая заплатила цену, замедлив ход проклятия, не дав погрязнуть в нём до конца. Мысли о матери принесли новую волну тревоги. Нужно будет наведаться в Осхонд и проведать её. В последний раз, когда я заезжал к ней было перед началом стуж. Хотя с другой стороны не хотелось лишний раз тревожить её уединение и вносить душевный разлад, когда она вновь увидит меня таким. Пусть она и не показывала вида, но я знал, что глубоко внутри сильно переживает. Её здоровье слишком хрупкое чтобы наносить такие удары.

Пребывая в полном смятении, я провалился в сон. Но едва сомкнул глаза ощутил, как густой холодный туман наползает на тело и в нём, лёгкое касание горячих нежных ладоней. Они заскользили по коже на груди лаская, женские пальчики обвели ключицу и вновь вернулись на грудь. Мягкие волны волос прильнули к телу потоком, обдавая кожу прохладным шёлком, а следом чьи-то губы обожгли горячим неровным дыханием мои губы, вызывая в теле волну возбуждения. Обхватив упругие ягодицы под тонкой тканью сорочки, я сжал их крепко, прижав девушку к себе плотнее, приоткрыл отяжелевшие веки, проваливаясь в густую тенистую зелень. Её смеющиеся глаза и блуждающая улыбка на губах притягивали взгляд и манили коснуться их, припасть в жадном поцелуе, испить. Я одержимо потянулся к ней, немедленно желая завладеть ею тут же, но Грез тихо засмеялась и уклонилась.

— Ты такой нетерпеливый, но не так быстро, Мортон. Я сделаю всё, что ты захочешь, только сперва… избавься от проклятия, — шепнула на ухо и опустила ладонь ещё ниже, ощутимо обжигая, до темноты в глазах, едва коснувшись тугого напряжения, едва обхватывая… Из моего горла вырвался хриплый стон. Рванулся вперёд чтобы сгрести её в охапку, опрокинуть на постель, и взять.

Вздрогнув всем телом, я проснулся.

Утренний свет ударил по глазам и заставил вновь сомкнуть веки. Оставаясь на месте, дышал глубоко и часто, слыша грохот сердца, ощущая, как по телу носился колючий жар, а вся кровь приливала к паху, причиняя едва ли не боль. Сел в постели рывком, пронизывая волосы пальцами, вытер с шеи проступивший пот. Очнувшись от наваждения, сглотнул сухость, поднялся и прошёл к кувшину с водой. Подхватив его надолго прильнул к горлу, делал жадные глотки чтобы хоть как-то остудить пыл. Оторвался и развернувшись, с вспыхнувшей яростью, рассадил кувшин о пол. В ушах зашумело и потемнело в глазах.

— Проклятая ведьма, — прорычал сквозь зубы.

Весь следующий день, как только я проснулась разбитая и в плохом самочувствии, прошёл как на иголках, хорошо, что я могла погрузится в работу и не думать о встречи с Амгерром, потому вечером я ввалилась в комнату смертельно уставшей. Едва только рухнула на постель уснула мгновенно, видимо сказалась вчерашняя бессонная ночь.

На следующий день я чувствовала себя немного бодрее. В этот раз мне поручили чистить ковры. Разувшись и затолкнув подол юбки за пояс, я с усердием принялась трудиться, со всем старанием елозила по ковру натирая ворс. Приходилось прикладывать усилия и на переживания мне некогда было отвлекаться, хотя я каждый раз, как только кто-то из прачек появлялась во дворе чтобы вывесить бельё или вылить воду, сердце замирало в ожидании что меня позовут снова к Мортону. Нет, ещё одной встречи с ним я не вынесу. Не смогу. Но не успев отмыть первый ковёр с трудом повесив его на ограду сушиться, как краем уха я услышала разговор служанок, тех самых что спорили о том, чья очередь нести завтрак господину. Оказывается, зря я волновалась, Амгерр не в замке и покинул его ещё вчерашним утром. Это известие внесли ещё больше смятения и даже огорчили. С одной стороны, я была рада что меня он не призовёт к себе, по крайней мере до завтрашнего дня, но с другой, каждый день на счету, я до сих пор не знал, что с Марсу, как он? Эти мысли разрывали меня на части и вынуждали страдать от бессилия. Вконец растерянная и помрачневшая я вернулась к чистке очередного ковра и не заметила, как приблизился обед. Я едва могла проглотить три ложки овсяной каши с кусочками ароматного мяса. Второй день прачки вели себя тихо и даже перестали шушукаться и подсмеиваться за спиной. Тисса больше не колола взглядом и не выпускала злые словечки, смотрела на меня холодным взглядом и молчала. Неужели боится, что я стану болтать о её ночных похождения? Но так или иначе издёвки с её стороны прекратились.