Первое дело таксы - Фрауке Шойнеманн

Должен признаться, это было ужасно, ужасно унизительно.

Наконец, когда все более-менее успокоились, Сникерс ещё раз взял слово:

– Ты мне не поверил, малыш, но теперь видишь сам: никто из кошек не хочет принимать собаку в нашу команду. Собака и кошка, честно говоря, по своей природе никогда не ладили!

Я опустил голову и повесил уши. Бороться дальше не было смысла. Кошки просто не хотят меня брать в свою команду. Это нечестно. Тут не помогут никакие убедительные доводы – они просто не хотят, и с этим действительно ничего не поделаешь!

Аууу-аууу! Противные кошки! А Сникерс самый противный из них. Он так самодовольно ухмылялся, что я был готов вцепиться зубами в кончик его косматого хвоста. Но это мне всё равно не поможет. Только принесёт кучу неприятностей с этим косматым упрямцем.

Опечаленный и жутко разочарованный, я повернулся и пошёл к трубе. Вдруг кто-то за моей спиной тихо, но решительно сказал:

– Эй, можно мне высказать своё мнение?

Я застыл с поднятой правой лапой! Кто это? И как он относится ко мне, щенку таксы, тут, среди остальных кошек, настроенных скорее враждебно?

Но всё равно у меня появилась надежда!

Гафф-гафф!

Я осторожно оглянулся через плечо – и увидел её. На башне из всевозможных банок и коробок сидела маленькая тигровая кошечка с белой грудкой и симпатичной белой мордочкой, кажется немного старше меня. Башня зловеще качалась, но маленькая кошечка ловко балансировала на ней.

Сникерс повернулся к ней – и меня сразу поразила нежная улыбка, заигравшая в уголках его пасти.

Святая подушечка, я ещё ни разу не видел косматого кота таким ласковым! Когда он заговорил с юной кошечкой, даже его голос звучал непривычно мягко:

– Минка, малышка, конечно скажи. Нам интересно услышать твоё мнение.

Я обвёл взглядом всех кошек и увидел, что они дружно закивали. Так-так, эта Минка, кажется, тут прямо как принцесса. Настоящая суперзвезда или что-то в этом роде.

Я с волнением слушал, что она скажет, хотя ничего хорошего для себя, в общем-то, не ждал.

Минка выпрямилась во весь рост, сохранив при этом равновесие – что меня очень впечатлило, потому что башня из банок и жестянок опасно качнулась.

– Я считаю, что мы должны дать Паулю шанс, – заявила Минка, чем сразу же понравилась мне ещё больше. Смелая кошка, она лучше всех.

– Но Минка, это просто невозможно, – тут же возразил ей Сникерс. – Собаке не место в кошачьей команде.

– Кто это сказал? – спросила Минка и повернула к Сникерсу белую мордочку.

– Я, мы все, да просто каждый… – заявил Сникерс.

Слова попросил толстый чёрный кот с белым пятном на грудке:

– Разве ты не знаешь поговорку? Когда люди постоянно ссорятся, то про них говорят: «Живут как кошка с собакой».

Минка покачала головой:

– Нет, не знаю – и не хочу знать. И вообще, если честно, то я считаю большинство поговорок глупыми! Я не вижу в них смысла.

– Но ведь в них отражается жизненная мудрость и… – начал было возражать чёрный кот, но договорить не успел. Маленькая, но очень уверенная в себе Минка перебила его:

– Раз у вас нет никаких других аргументов, кроме глупых поговорок, тогда я ещё раз предлагаю дать Паулю шанс. Собака в нашей команде – по-моему, это не так плохо. Я думаю, что у Пауля есть и другие возможности, чем у нас, а кроме того, вы совсем недавно говорили всерьёз, что не надо никого прогонять из нашей команды.

– Да-да, конечно, но тогда речь шла о маленьком Томе, которого в детском саду так зло дразнили Оле и Яннис, – напомнил ей Сникерс.

Элегантным прыжком Минка спрыгнула с неустойчивой башни прямо под нос Сникерсу.

– Разве не ты любишь повторять, что все равны и поэтому все одинаково важны?! – спросила она.

Сникерс неловко поёжился:

– Да, но… но… кошки. В общем, я имел в виду кошек.

– Чепуха! – воскликнула Супер-Минка. – Все равны. Я могу только повторить твои слова!

Вот это кошка! Я был глубоко впечатлён её смелостью.

Своей речью, своим заступничеством она не только поразила и восхитила меня, но и заставила остальных призадуматься – а кое-кого и передумать.

– Минка права, Сникерс, – заметила кошка янтарного цвета, сидящая на автомобильной шине.

– Мы действительно должны дать собаке шанс! – согласился и чёрно-белый кот, лежащий на нижней полке покосившегося деревянного стеллажа.

– Может, устроим ему вступительный экзамен? – предложил толстый чёрный кот с белой грудкой.

– Что ты имеешь в виду, Клео? – спросил Сникерс.

Чёрный пригладил лапой свои тонкие усы и объяснил:

– Мы можем, например, поручить ему наш самый трудный случай. Если он с ним справится, если ему удастся что-то изменить – разумеется, к лучшему, – тогда мы ещё раз подумаем и посоветуемся, стоит ли принять его в ККСД.

Тут все кошки разом заговорили. Я пытался понять их настроение, вглядываясь в их мордочки, но по-прежнему видел в них чаще всего неприятие, нерешительность и лишь на некоторых – одобрение.

Гафф – ситуация оставалась критической. Радоваться я не смогу ещё долго. К тому же… гафф… «самый трудный случай»… гафф… звучит, в общем-то, довольно… пугающе.

– Согласен! – через некоторое время воскликнул Сникерс. – Пожалуй, будет лучше всего, если мы проголосуем! Не хочу, чтобы меня потом упрекали, будто я не придерживаюсь своих собственных принципов. – Он с усмешкой взглянул на Минку, и я снова удивился, каким дружелюбным мог выглядеть этот суровый кот.

– Открытым или тайным голосованием? – уточнила чёрно-белая кошечка с лентой на шее, на которой болтался блестящий круглый камешек. Вероятно, она была благородного происхождения и в её жилах текла такая же голубая кровь, как и в моих.

– Открытым! – решил Сникерс, не объясняя причины. Но с ним никто и не спорил. – Итак, приступаем к голосованию. Кто за то, чтобы мы дали Паулю шанс с условием, что он решит нашу самую серьёзную на данный момент проблему, поднимите лапу!

Я затаил дыхание, а моё юное отважное сердце бешено стучало в груди. Так громко, что это наверняка слышали все кошки.