Стихия боли - Иван Стрельцов

«Вырваться бы побыстрее из этой паутины в деревню, в глушь, — предавался мечтам чиновник. Хотя понятие о деревне у него было отличным от общепринятого. Примерно полгода назад он приобрел имение графа Шувалова (естественно, на подставное лицо), теперь там полным ходом шли восстановительные работы. Главным достоинством этого культурно-исторического наследия было полное отсутствие в радиусе нескольких километров соседей. Лет сто назад на этом месте была деревенька, но все свалившиеся на державу катаклизмы кого загнали в землю, кого погнали дальше в поисках лучшей жизни. Теперь от деревушки не осталось и следа, а многочисленная бригада гастарбайтеров из стран Средней Азии обустроилась в большой армейской палатке, благо время года позволяло. — А может, когда все закончится, оставить этих бабаев при себе? Пусть вызывают свои семьи, восстанавливают деревню. Будут смотреть за хозяйством, выращивать экологически чистые продукты, подрезать розы и убирать в доме». Чиновник уже видел себя на крыльце собственного особняка в атласном барском халате, ночном колпаке, с длинной курительной трубкой, следящим за работой своих экзотических крепостных.

Так, погруженный в винегрет собственных грез, он не заметил, как оказался у дома. Резные створки ворот, украшенные уральским чугунным литьем и снабженные электродвигателем, гостеприимно распахнулись перед хозяйским «Мерседесом».

Когда автомобиль остановился возле особняка, глава «Росэкспорторужия» обратился к водителю, услужливо открывшему дверцу:

— Олег, ничего экстренного на выходные не намечается. Поэтому жду тебя в понедельник.

— Спасибо, — коротко поблагодарил патрона водитель. Едва заскочив в машину, надавил на газ, и только его и видели.

Свою супругу чиновник нашел в холле, она сидела в глубоком кресле, с бокалом «мартини», и пялилась в метровый экран домашнего кинотеатра.

Дородная блондинка с длинными вьющимися волосами цвета самородного золота закинула ногу на ногу, обнажив ляжку со следами целлюлита. Лет тридцать назад она была худенькой девушкой с осиной талией и парой небольших, как шарики для пинг-понга, упругих грудей. Как большинство хорошеньких блондинок, особым умом не отличалась, зато в постели была неутомима и изобретательна. При одной мысли о своей жене, он сразу заводился как отбойный молоток, подключенный к компрессору. Теперь, спустя тридцать лет, они жили скорее по привычке. Но на «людях» старательно изображали любящую пару.

— Ты сегодня рано начала, — с добродушной усмешкой произнес чиновник, намекая на полупустой бокал в руке супруги.

— У меня был повод, — пригубливая напиток, ответила блондинка. — Кстати, тебе привет от твоей сестры.

— Оксана, что ли, заезжала? — удивился чиновник, расслабляя узел на галстуке. Со своей младшей сестрой он обычно созванивался раз в месяц, если не намечалось какого-нибудь родственного торжества.

— Нет, Артур был, — пухлая рука с дорогим маникюром ухватила стоящую рядом бутылку итальянского вермута, затем проворно набулькала полный бокал.

— Что ему было нужно? — недовольно проворчал чиновник. Сказать, что он недолюбливал своего шурина, значило ничего не сказать. Хотя семь лет назад он личным распоряжением зачислил его в штат «Росэкспорторужия». О чем впоследствии не раз пожалел.

Артур Вячеславович Гончарин, в прошлом летчик транспортной авиации, сделал служебную карьеру на умении лавировать в мутной воде смутного времени, умудрившись вовремя присягнуть демократическим идеалам. Именно благодаря своим ораторским способностям он смог перешагнуть генеральский барьер, но на этом его удача и закончилась. Наступило время предприимчивых генералов, которые умудрялись делать деньги из всего. Время громогласных «гусаров», умеющих только водку жрать да за бабами волочиться, безвозвратно ушло. Когда кресло под Гончариным зашаталось, еще далеко не старый генерал-майор стал искать пути отхода. Помогли жена и супруга ее брата, к которой Артур Владиславович в свое время проявлял далеко не родственные чувства.

Переведясь из ВВС во внешнеторговую оружейную организацию, Гончарин не перестал «гусарить», все так же выпивал и напропалую волочился за юбками, а когда эти занятия приедались, отправлялся в загородный аэроклуб и крутил фигуры на спортивном «Як-52».

— Артур сказал, что в вашем департаменте назревают большие перемены, — протяжно произнесла супруга, вновь прикладываясь к бокалу. — Или, как сейчас модно говорить, ожидается реформирование. А он боится, что попадет под метлу чисток.

— Правильно боится, — развешивая на «плечиках» пиджак, ответил чиновник. — Его давно не то что гнать, а судить нужно, как внутреннего врага. В позапрошлом году этот урод на выставке в Абу-Даби, где он был заместителем руководителя нашей делегации, мало того, что нажрался как свинья, так еще и начал выяснять, где в этой стране можно найти проститутку, и это в мусульманской стране. Слава богу, международный скандал удалось замять.

На самом деле вслух была высказана лишь часть правды — беря в свою контору родственника, глава «Росэкспорторужия» рассчитывал не столько на расширение официального бизнеса, сколько на его теневую сторону. Ведь оружейный рынок — система, запутанней лабиринта Минотавра, и человек с мозгами всегда разыщет лазейку для собственного обогащения и сообразит, чем отблагодарить своего шефа. Иначе откуда у последнего взялся бы загородный дом на Рублевке, пять дорогих иномарок, тугая пачка акций «Газпрома» и усадьба графа Шувалова.

С родственником личный бизнес можно было поднять на невидимые доселе высоты, но в данном случае расчет не оправдался.

— Но, дорогой, нельзя быть таким злопамятным, — поставив на столик пустой фужер, супруга, призывно мурлыча, выгнула спину, подражая изнеженной кошке. Лет двадцать назад это еще могло возбудить сексуальный аппетит, но сейчас… бр-р-р.

— Если Артура выпрут из вашей конторы, он наверняка сопьется, — сообразив, что ее чары на супруга не действуют, хмельная женщина пыталась говорить серьезно. — В его возрасте это может привести к фатальному исходу. Ты же не хочешь свою сестру сделать вдовой.

Главе «Росэкспорторужия» было глубоко плевать на семейное положение сестры. Сама, дура набитая, выбирала себе спутника жизни, пусть сама и хлебает это варево. И, тем не менее, в словах своей благоверной он отыскал рациональное зерно. Ни для кого не секрет, что Артур Гончарин — его родственник, и если генерала держать в конторе без дела, то рано или поздно до этого докопаются, и этот факт любой сможет повернуть так, как захочет, вернее сказать, как будет выгодно.

«Значит, доблестного летчика нужно отправить в ответственную загранкомандировку, — мозг чиновника, как хорошо отлаженный скоростной компьютер, стремительно создавал необходимую ситуацию. — Если он справится с поставленной задачей, значит, покажет эффективность системы и реформирование конторы автоматически отложится на определенный срок. Если генерал-майор опростоволосится, как это он умеет делать, то я могу с легким сердцем подавать прошение об освобождении от занимаемой должности. В конце концов, в любой игре главное — вовремя остановиться и соскочить. Ведь все, что можно было взять с этой должности, я взял. Деньги, связи, все, чтобы даже в пустыне или на необитаемом острове устроиться с комфортом».