Лермонтов в Москве. Эссе - Татьяна Александровна Иванова

простой человек. Сначала эти образы только мелькают по страницам его произведений - дочь буфетчика, молчаливые дворники в старых, заброшенных домах, стирающие белье прачки, бедный чиновник, солдат и т. д. В своих новых героях Лермонтов подчеркивает чувство собственного достоинства, гордость. В дальнейшем рядом с аристократом Печориным мы встретим у него армейского офицера-кавказца, а на смену гордому Демону придет не менее гордый беглый монах. В ранний период привлекают наше внимание два героя: нищий и «бедный сосед».

Жизнь «бедного соседа» в маленькой скромной комнате Лермонтов наблюдает из своего окна на Малой Молчановке («Сосед», 1830 - 1831).

Под впечатлением эпизода в Троице-Сергиевской лавре создан один из юношеских шедевров Лермонтова - стихотворение «Нищий» (1830). «На паперти встретили мы слепого нищего, - вспоминает одна из участниц прогулки, - он дряхлою дрожащею рукою поднес нам свою деревянную чашечку, все мы надавали ему мелких денег; услышав звук монет, бедняк крестился, стал нас благодарить, приговаривая: «Пошли вам бог счастие, добрые господа, а вот намедни приходили сюда тоже господа, тоже молодые, да шалуны, насмеялись надо мною: наложили полную чашечку камушков» (Е. Сушкова, «Записки»).

Возвратившись в гостиницу, молодежь толпилась у стола, с нетерпением ожидая обеда. Только поэт не принимал участия в общей суете. Он не слышал шума и разговоров. Стоя на коленях около стула, что-то быстро писал. Жизненный материал подчинен в стихотворении глубокому смыслу. Стихотворение написано о зле, царящем в мире.

Так много думал об этом Лермонтов. Отброшено все, уводящее от основной темы. Его нищий зряч. Образ создан под влиянием живописи старых мастеров, живописи, окружавшей поэта в монастыре. Обличительный пафос стихотворения воплощен в позе человека с протянутой рукой и негодующим взором:

Куска лишь хлеба он просил,

И взор являл живую муку,

И кто-то камень положил

В его протянутую руку.

Летом 1831 года не без некоторой связи с английской литературой Лермонтов написал два стихотворения, относящиеся к лучшим произведениям его юношеской лирики.

У Вальтера Скотта, собиравшего шотландские легенды, есть большая баллада о далеком предке Лермонтова Томасе Лермонте, прозванном Рифмачом и жившем, по преданию, в XV веке в своем замке в Эрсильдуне, в Южной Шотландии. Искусство писать рифмованные стихи было тогда еще внове, а Томас Лермонт, как сообщает Вальтер Скотт, создал поэму «Тристан и Изольда». За свое высокое искусство он был награжден в царстве фей золотой арфой. Легенда эта не могла не увлечь и нашего юного поэта, о чем свидетельствует его стихотворение «Желание» (1831). Оставшись вечером на бельведере большого прекрасного дома в Середникове (мы это знаем из приписки к стихотворению), Лермонтов писал: «Зачем я не птица, не ворон степной, //Пролетевший сейчас надо мной?» Он хотел бы унестись в далекую Шотландию и прикоснуться к арфе своего предка - поэта и волшебника, висящей на стене старинного родового замка: «И по сводам бы звук полетел». О звуках часто пишет Лермонтов. Даже смысла ищет он в самом музыкальном звучанье слов. На эту тему написано одно из самых прекрасных позднейших его стихотворений: «Есть речи - значенье //Темно иль ничтожно,//Но им без волненья //Внимать невозможно» (1840). Речи эти, о которых говорит поэт, сильны своей музыкой.

Главу, где мы говорили о жанре исповеди, закончим исповедью самого Лермонтова:

Моя душа, я помню, с детских лет

Чудесного искала.

Эта исповедь - поэтический сплав идей. Здесь и кольриджево чудесное, и шеллингов пантеизм, и байронова воля к действию.

И мысль о вечности, как великан,

Ум человека поражает вдруг,

Когда степей безбрежный океан

Синеет пред глазами; каждый звук

Гармонии вселенной, каждый час

Страданья или радости для нас

Становится понятен…

Но вот вступает новая мелодия: «Так жизнь скучна, когда боренья нет…», «Мне нужно действовать…» И вслед за тем предчувствие своей трагической судьбы: «Кровавая меня могила ждет».

Для Лермонтова нет ничего выше музыки, и свою исповедь «1831-го июня 11 дня» он заканчивает такими словами:

…мысль сильна,

Когда размером слов не стеснена,

Когда свободна как игра детей,

Как арфы звук в молчании ночей!

«ЕСЛИ В ЭТО ПЕРО В ПАЛКУ ОБРАТИЛОСЬ…»

Гостям Середникова нередко попадало от «невыносимого мальчишки». Он постоянно острил и писал эпиграммы. На страницах тетради, заполненной в Середникове, есть сатирические зарисовки москвичей, приехавших погостить в усадьбу. Тут и старуха, плачущая над сентиментальным романом, тут и глупая красавица. Все это старые знакомые Лермонтова. Он их встречал и снова встретит зимой в московских гостиных.

В Середникове часто видел он девушку с громадными черными глазами и насмешливым ртом. Звали ее Екатерина Александровна Сушкова или просто Катень-ка, а молодежь прозвала «miss black eyes» - «мисс черноглазая». Она была более развита и начитана, чем барышни ее круга. Ей нравилось быть окруженной поклонниками, она кокетничала и с мальчиком-поэтом. Проводя лето по соседству, у своих родственников в Большакове, приезжала к Столыпиным, а иногда и гостила у них. В парке близ дома почти сходятся две дороги. Правая - через Чертов мост - ведет к церкви, левая, начинаясь около двух сосен, а ныне громадных сосновых пней, - на Большакове Когда-то здесь можно было встретить двух всадников - смуглого подростка и девушку с красивым, но неприятным лицом и резким, надтреснутым смехом.

Е. А. Сушкова.

Миниатюра 30-х гг.

Среди молодых людей было принято за ней ухаживать и притворяться влюбленными. А вот и сцена. На широком парадном дворе перед домом всадница в амазонке кружит вокруг клумбы перед колоннами. Молодежь, столпившись у одной из колонн, с нетерпением ждет представления. Проедет раз, проедет два и вдруг встряхнет головой так, что шпильки рассыплются, а длинные черные волосы под гром аплодисментов разлетятся по ветру…

В августе перед отъездом в Москву гувернер Аркадия Столыпина затеял инсценировку с пением и оркестром. Для этой шутки Лермонтов написал стихотворение. Его распевали утром под окном Сушковой:

«Вблизи тебя до этих пор //Я не слыхал в груди огня». После смерти Лермонтова Сушкова в 1844 году опубликовала это стихотворение среди других под заглавием «Черноокой», изменив последнюю строку. Вместо: «Я не люблю - зачем скрывать!» - как это написано рукой поэта в его творческой тетради, заполненной в Середникове, напечатано: «Я не люблю! Зачем страдать?» - что совершенно меняет смысл стихотворения, которое теперь печатается, конечно, по автографу.

Творчество юного Лермонтова развивалось в русле декабристской традиции, и его выступления против старой дворянской Москвы