Дисперсия лояльности - Анри Малле

– Если нам так и не удалось похитить сначала Софью, а затем её сына, то почему вы думаете, что теперь легко сможем выкрасть новорождённого младенца? – барон Курин встал с места. – Мы даже все документы о рождении принцессы не смогли раздобыть, а без них – это лишь дети без статуса! И если вас всех так волнует этот нерождённый наследник, если не можем его похитить, то, может быть, проще уничтожить? А вернее, уничтожить женщину, вынашивающую этого ребёнка, а заодно и самого Глеба Светлова! Тогда уже никто не сможет воспользоваться такой возможностью, как продление прямого рода императора Николая II!

– Барон, при всём уважении к вашему патриотизму и желанию активно действовать не могу согласиться, что убийство ребёнка царских кровей – это разумное решение, – тихо, но твёрдо возразил Председатель. – С другой стороны, вполне согласен, что русские коммунисты сейчас имеют и документы о рождении принцессы, и самого внука императорской четы, что даёт им серьёзный перевес в случае спора за Российский трон и о наследовании царских денег. Тем не менее для начала предлагаю собрать максимально возможную информацию о том, что именно там затеяли большевики, а затем уже решим, как нам выгоднее поступить. Напомню: действовать нужно очень аккуратно и не допускать явных признаков нашего вмешательства, иначе это может вызвать обострение и так непростой ситуации с правящими кругами России. Прошу, как можно быстрее, связаться с вашими людьми в Москве. Обо всём, что удастся узнать, докладывайте мне незамедлительно. Только так сможем повлиять на ситуацию и изменить ход событий в нашу пользу, – глаза председателя сверкнули сталью.

СССР, Москва.

Старинный парк в подмосковном санатории содержали по всем правилам смены времён года. Снег окончательно растаял. Поэтому изгороди из декоративных растений были аккуратно подстрижены, вдоль дорожек и на клумбах садовники высаживали цветы.

Прошли первые весенние грозовые дожди, всё начало покрываться зеленью. Лёгкий ветерок доносил божественный запах цветущей черёмухи и сирени. И вот однажды утром, прогуливаясь после завтрака, Лариса обнаружила, что все деревья вдруг стали зелёными. Каждый год это почему-то всегда происходило неожиданно для неё. Ещё вчера листочки были совсем маленькими, едва появившиеся из открывшихся почек зеленые кончики, а сегодня деревья и кустарники уже полностью одеты в яркую зелёную листву.

После переезда в коттедж Лариса не сразу привыкла к новому образу жизни. Холодная зимняя погода, вид заснеженного парка из окна, чёрные силуэты голых деревьев и птиц на белом снегу, подслеповатое солнце на бледном небе, да и вынужденное безделье и уединение сильно тяготило и расстраивало её поначалу. Она не находила себе места, привыкнув много работать. Не зная, чем себя занять, откровенно захандрила, но потом постепенно втянулась в новый ритм.

Лариса с удовольствием плавала в уютном бассейне санатория, занималась специальной гимнастикой с тренером. Регулярно получала массаж, что позволяло легче морально и физически переносить изменения в её внешности, связанные с беременностью.

Лариса много гуляла, играла на рояле, выучила несколько новых пьес и песен. Инструмент был великолепен, и игра на нём доставляла истинное удовольствие. Часто вечерами она пела под собственный аккомпанемент, чем очень радовала Тамару, которая в силу своих обязанностей её повсюду сопровождала. Еда, приготовленная поваром-французом, была превосходной. А то, что ей самой не приходилось заботиться ни о покупке продуктов, ни об их приготовлении, забавляло девушку.

Майор Лазарев по долгу службы довольно часто навещал Панко. Между ними завязалось даже что-то наподобие дружбы. Ларисе хотелось верить, что Анатолий имеет к ней личный интерес и приезжает не только из-за своей служебной обязанности заниматься её проблемами. Во всяком случае, все просьбы он выполнял довольно оперативно, всегда был учтив и приветлив со своей подопечной.

Лариса всё чаще стала замечать, что мечтает о нём, с нетерпением ждет его появления. Она прекрасно отдавала себе отчёт, что этот мужчина недоступен. Но всё равно ночами представляла, как сильные руки прикасаются к ней, нежно проводят по её лицу, шее, спускаясь всё ниже… Как синие глаза призывно обжигают обнажённое тело, истомленное желанием полностью раствориться в нём. Это чувство усиливало осознание возможностей, которые такой союз мог дать ей в плане продвижения к желанным ролям и славе. Даже то, что Лазарев вынудил её забеременеть от другого мужчины, ничуть не охлаждало страстные фантазии. Лишь актёрское мастерство помогало скрывать свои чувства и желание быть с ним рядом.

С приходом весеннего тепла Лариса с удовольствием стала прогуливаться по берегу озера. Вдоль кромки воды проложили специальные дорожки, поставили несколько скамеек и беседок. В весенней воде озера, обновлённой и чистой после зимнего льда, отражались лазурное небо и ласковое солнце, а на поверхности плавали опавшие белые цветочки черемухи и вишни. Всё цвело и благоухало. Вечерами лягушки устраивали такой концерт, что его хорошо было слышно даже через открытые окна коттеджа. А к хору лягушек примешивалось великолепное пение соловьёв. Всё вместе создавало непередаваемую атмосферу весеннего настроения. Так что с приходом весны и тёплых дней Лариса почувствовала себя значительно лучше.

Для прогулок она надевала длинное, свободного покроя трикотажное платье, а на голову – шляпу с широкими полями, и получалось, что лицо скрывала полумаска тени. За шляпу Тамара её похвалила, поскольку это упростило возможность скрыть внешность девушки при встречах с другими отдыхающими санатория.

После ужина женщины по одной из тропинок прошли к озеру и разместились в беседке. Лариса уселась в плетёное кресло, а ноги положила на специальный приставной табурет с подушечкой. Вид на водоём открывался потрясающий. Девушка достала из сумки книгу, положила на колени, но так и не открыла.

Последние дни ловила себя на мысли, что вот такая спокойная и обеспеченная жизнь начинает нравиться и она вовсе не хочет возвращаться в Москву, в суету и сутолоку столичной жизни. Но уже совсем скоро настанет срок родов, а после них, как обещал Лазарев, ребёнка сразу заберут. Лариса раздражённо повела плечом. Судьба этого младенца ей безразлична.

«Всё будет хорошо. Выполню то, что меня вынудили сделать, а моя карьера пойдёт в гору. Конечно, странно, что именно КГБ занимается этим вопросом. С другой стороны, кажется, в нашей стране буквально всеми вопросами занимается КГБ. Так что всё остальное неважно. Довольно скоро смогу вернуться домой и продолжить жить как раньше, до всей этой непонятной истории с беременностью. Хорошо было бы продолжать встречаться с майором Лазаревым. А там – как знать»… – подытожила Лариса.

Молодой человек вызывал у неё не только интерес как потенциальный любовник, но придавал чувство защищённости и морального комфорта. Лариса уже не раз похвалила себя за то, что согласилась на его условия, и теперь имеет возможность, хоть на время, жить вот так беззаботно. Но скоро всё должно измениться. Лариса глубоко вздохнула.

Солнце клонилось к закату, отбрасывая золотистые блики на поверхность водной глади озера. Лёгкий ветерок стих. Появились первые комары, лягушки начали свой концерт, а соловьи втóрили им из ближайших зарослей кустарников. Нужно было возвращаться в коттедж. В этот момент Лариса и увидела майора Лазарева. Он стоял, прислонившись к большому дереву, и с улыбкой смотрел в её сторону.