Убей меня по-братски - Марина Серова

Турцией. Сама она не шла на контакт. Так и… Вы меня извините, но мне действительно нужно идти. На завтрашние поминки нужно испечь пироги.

– Да, конечно, не буду задерживать вас больше.

В этот момент я услышала, как на кухне засвистел чайник. Вероника зашла в комнату и позвала меня попить чаю. Отказывать было неудобно.

Несмотря на внешнюю хрупкость, Вероника держалась очень стойко. Она поставила передо мной чашку чая, пододвинула тарелку с пирожками. Сама села напротив меня.

– Вы, пожалуйста, угощайтесь. Пирожки на самом деле очень вкусные. Галина Петровна всю жизнь проработала пекарем. Обязательно попробуйте, – сказала Вероника, пригубив чай. – У меня самой совсем нет аппетита.

– Я съем, только если и вы возьмете. Так нельзя совсем без еды. Завтра тяжелый день. Вот, возьмите, – я протянула ей пирожок, такой теплый и румяный, как в далеком детстве.

– Хорошо. – Она взяла его своими тонкими пальцами.

– Гриша не конфликтовал ни с кем в последнее время? – спросила я Веронику. – За день до смерти в номер к Грише приходил какой-то парень и угрожал ему. Об этом рассказала полиции девушка, которая поселилась в комнате напротив.

– Мне он ни о чем подобном не рассказывал. Вообще, старался не расстраивать меня. Особенно в последнее время.

– Что вы имеете в виду?

– Мы никому пока не сообщали, ждали подходящего момента. – Щеки девушки налились румянцем. – Я беременна. Срок пока очень маленький. Мы с Гришей решили рассказать об этом после первого УЗИ. Но…

– Тогда тем более вам надо хорошо питаться. Даже не ради себя. – Я на миг замерла, собираясь с мыслями, и спросила: – Вероника, вы говорите, Гриша вас пытался оберегать и ничего вам не рассказывал. А как же с преследованием? Об этом вы были в курсе?

– Да, Гриша рассказал. Но это было еще до того, как мы узнали о беременности. А потом… я же вижу, если он нервничает… нервничал и переживал. Ну – и с вопросами приставала. Вот он и поделился своими планами найти и нанять вас, чтобы выяснить, что за тайный преследователь у него появился.

Вероника подошла к окну и приоткрыла форточку. Затем она взяла с подоконника баночку с витаминами и открыла ее.

Я увидела крупную букву «К» и еще какую-то надпись мелким шрифтом. «К» – это калий. Калий – тот элемент, который стал наиболее очевидной причиной Гришиной смерти. Хм… И Вероника…

Высыпав на ладонь одну капсулу, она собралась выпить.

– Постойте, не пейте! – Я подошла к Веронике. – Это ваши витамины?

– Нет, они Гришины. Он их купил на работе. Его коллега продает. Он говорил, что эти витамины очень хорошие и дорогие. Решила допить, – испуганно посмотрела на меня девушка. – А что?

– Что это за коллега?

– Я, к сожалению, не в курсе.

– Вы уверены, что это те самые витамины, которые изначально были в баночке?

– Я не знаю. Гриша принимал их ежедневно.

– Понимаете, я пью такие же периодически, но там не капсулы, а круглые таблетки. Гриша их принимал?

– Да, по одной в день. Тут осталось немного, поэтому я решила допить.

– Отдайте мне, пожалуйста, баночку. Не советую их сейчас принимать. Вы пили хоть одну?

– Нет.

– Вот и хорошо. Я заберу их на экспертизу. Хочу проверить кое-какую догадку.

А догадка моя заключалась в том, что Грише могли подменить витамины на какие-нибудь лекарства, которые привели к остановке сердца. Ну или подсунули витамины в более высокой дозировке, что и привело к разрушению организма…

Уже через пятнадцать минут я мчала в отдел к Кирьянову. Он печатал на компьютере, когда я зашла к нему в кабинет.

– Что это? – в недоумении спросил Кирьянов, смотря на баночку, которую я поставила перед ним на столе.

– Нужно сделать экспертизу на химический состав капсул.

– Зачем? Объяснишь?

– Эти капсулы ежедневно пил Яшин, принимая их за витамины. Я подозреваю, что их подменили. У них совсем другая форма выпуска. Там должны быть круглые большие таблетки. Эти, как ты видишь, совсем не круглые.

– Может, производитель сам изменил форму?

– Я проверила дату, она совпадает со временем, когда я покупала такие же. Вов, сделай это для меня.

– В обход Головина? Это же его дело.

– Дела, насколько я знаю, нет никакого. И если мои подозрения подтвердятся, то тогда, возможно, оно будет. К тому же ты старше по званию и должности, возможностей у тебя больше, и договориться с тобой проще.

Я и впрямь настолько вымоталась, что не готова была еще к одной беседе с Головиным. Который к тому же по определенным причинам относится с недоверием ко мне и к моей профессии.

– А если что-то всплывет – ты же знаешь, я всю информацию вам с Головиным солью, – добавила я просительно.

Кирьянов еще немного посомневался, но все-таки сломился под моим натиском. У него просто не осталось выбора. Оторвавшись от компьютера, он взял в руки баночку, покрутил ее, понюхал содержимое.

– Пахнет совсем не витаминами. Ты права, – согласился со мной Володя. – Хорошо. Я отдам в нашу лабораторию. Как только результаты будут готовы, я тебе сообщу.

– Я знала, что мы договоримся. – Я встала и почти вышла из кабинета, но остановилась в дверном проеме. – Кстати, сегодня кто-то влез в квартиру, где Яшин жил с невестой. Похитили папку с какими-то личными вещами Гриши. Думаешь, совпадение?

Кирьянов ничего не ответил, только пожал плечами.

Погода в день похорон Гриши была ужасной. Накануне тарасовские синоптики разослали на мобильные телефоны штормовое предупреждение с обильным снегопадом. И в кои-то веки они не ошиблись. На кладбище дул пронзительный ветер, не менее восемнадцати метров в секунду, и шел снег.

Мы с Ленкой приехали на похороны. В принципе, я собиралась поехать – но одна. Говорят, что преступника тянет к жертве. И нередко на похоронах мне доводилось узнать много интересного. Но подруга настояла на том, чтобы мы обе обязательно тут были. Мы заехали за цветами и своим ходом отправились на кладбище.

Людей было много. В основном молодежь. Мы