Ошибка Дон Жуана - Джейн Харри

— Я тебя уже чем-то раздражаю? — мягко спросил он.

— Своим тоном.

— Так я же еще ничего не сказал!

— Зато посмотрел! Терпеть не могу, когда на меня смотрят, как на насекомое...

Она сердито провела рукой по волосам, и серебряные локоны заклубились вокруг миловидного личика, раскрасневшегося от злости.

Родриго осторожно переступил с ноги на ногу. С этой симпатичной, но крайне импульсивной уроженкой Севера робкому южанину следует обращаться осторожно.

— Я встала, потому что выздоровела.

— Разве можно выздороветь так быстро? А если бы тебе стало плохо?

— Но мне не стало! Не надейся, я бодра и абсолютно здорова. Вот!

Она крутанулась на носках, сохраняя победную улыбку на лице, но на самом деле комната вокруг нее внезапно свернулась в трубочку и опасно поползла в сторону окна. Гвен изо всех сил постаралась взять себя в руки, и это ей удалось. Почти.

— Голова не болит, не кружится, горло тоже не болит, словом, я выздоровела.

Родриго молча взял со стола персик и задумчиво откусил сразу половину. Гвен застыла, с нескрываемым вожделением глядя на его губы. Почему, ну почему это зрелище так возбуждает ее?!

Родриго смерил ее ноги оценивающим взглядом и пробормотал:

— Вот это вращение было просто захватывающим...

Гвен торопливо перевела взгляд на юбку. На что он там смотрит? Может быть, она капнула на нее зубной пастой? Нет, вроде бы все в порядке.

— ... но я должен довести до твоего сведения следующее. Лично я вполне готов согласиться с тем, что двадцать четыре часа для выздоровления вполне достаточно, особенно, если к этому прилагается здоровый сон и горячий завтрак. Однако твоя... хм-м... заботливая матушка никак не согласится на меньшее, чем недельный карантин, да и сестрица, насколько я понял, тоже предпочтет, чтобы ты на некоторое время осталась здесь... Для их собственной безопасности.

У Гвен вытянулось лицо. Крыть было нечем, Родриго, чертовски наблюдателен.

— Ты что, виделся с моей сестрой?

Да, виделся он с ней, виделся, но ничем эта встреча ему не запомнилась. Таких Лиззи, — тысяча на сотню. Куда интереснее ему была сестра старшая, та самая, что не боится своих шрамов, которые, кстати, так выгодно оттеняют белизну ее нежной кожи... Дедушка Монтеро ее оценил бы. Именно такие женщины, как Гвен Ричвуд, и обладали тем внутренним огнем, той страстной натурой, которую так ценил старый Альба, а вместе с ним — и его внук.

— Ладно. Небольшая температура у тебя еще есть, но ею можно пренебречь, так что гуляй на здоровье. Я подумал, что тебе приятнее будет в своей одежде, и привез твои вещи... Должен сказать, ты прекрасно выглядишь.

Надо было бы надменно выпрямиться и рассмеяться ему в лицо, но Гвен вместо этого зарделась, как школьница, и даже покачалась от смущения с носка на пятку — точно так же она делала в детстве. В следующий момент ее словно огнем обожгло. Родриго Альба шагнул к ней и мягко провел пальцем по ее щеке.

— Мне очень жаль, что все так получилось, правда...

Отчаянно борясь с небывалым сексуальным возбуждением, Гвен шепотом ответила:

— Ничего. Я не собираюсь подавать в суд...

Синие глаза немедленно превратились в два айсберга. Родриго слегка отдвинулся и сухо процедил:

— Весьма разумно, учитывая обстоятельства. Истина сильнее повредит твоей карьере, не моей.

— Я не делала ничего противозаконного!

— Конечно, но кому-нибудь — не мне! — твое поведение вполне может показаться несколько подозрительным, а при твоей должности губительно даже подозрение...

— Как же это цинично!

— Зато правдиво.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Первой сдалась Гвен. Она сухо и ненатурально усмехнулась и сказала:

— Что ж, давай заключим соглашение. Ты больше не обязан обо мне заботиться и переживать, просто отдай мне снимки и пленки — и я исчезну из твоего дома и твоей жизни навсегда.

— Мы могли бы договориться и по-другому.

Почему он так сжал кулаки?

— Я не желаю никаких других договоренностей! Эти фотографии принадлежат мне, и я хочу их получить. Сейчас. Немедленно!

К таким речам он не привык, это ясно. Вон, какой ошеломленный вид у наследного принца здешних мест!

— Dios Mio, какой темперамент! Успокойся, прошу тебя. Опять температура поднимется. Я имею в виду нечто вроде маленькой сделки...

— Сделки?!

Она в гневе тряхнула своей белокурой гривой, и Родриго уловил — кроме запаха шампуня — ее собственный свежий и волнующий аромат. Его тело неожиданно напряглось от возбуждения. Такая реакция удивила и немного напугала Родриго. Он привык быть хозяином, — и в первую очередь хозяином собственного тела.

— Да, сделки. Тебе кое-что нужно, но и мне кое-что нужно. Мы могли бы сделать сообща то, что я не могу сделать в одиночку. Я решу свою проблему, а ты получишь свои фотографии. Своего рода компромисс.

Гвен посмотрела на него самым подозрительным из всех своих подозрительных взглядов. Что он задумал?

— И что... что же такое есть у меня, без чего ты не можешь обойтись?

Поразительно, но этот тип казался смущенным и обеспокоенным. Он отвел глаза. Он несколько раз облизнул губы. Он мялся. Наконец он решился.

— Мне необходимо жениться.

Гвен непонимающе посмотрела на Родриго Альба. Конечно, обычно говорят «я хочу жениться», а не «мне необходимо», но это его личное дело, хотя жаль... Замолчи, Гвендолен Мойра Ричвуд, и заткни свое воображение... сама знаешь, куда!

— Мои поздравления.

— И ты не спрашиваешь, как это связано с тобой?

— Ну, я полагаю, что если это необходимо, то ты сам все расскажешь.

— Видишь ли, мой дед довольно старомоден... во многих вопросах...

— Слушай, возможно у нас получится быстрее, если я скажу, что мне уже известно. Итак, ты говоришь о своем дедушке, Монтеро Карлосе Альба. Владельце недвижимости, виноградников, скаковых лошадей и золотых приисков, миллиардере и старом пирате, кого почитают за честь принимать у себя президенты, короли и шахи по всему миру. Ты его единственный наследник, вернее, единственный претендент на то, чтобы стать наследником, потому что завещание пока не оглашено. Я читаю светскую хронику и деловые журналы тоже.

— К этому могу добавить только одно: у него рак. Неоперабельный.

— О Боже, прости... Родриго, я не знала! Прости, мне так жаль...

— Не надо, это судьба, а не случай. Однако для всего мира это тайна. Монтеро Альба здоров для всех... кроме меня, его внука и любимца. Иначе акции пойдут вниз, доходы семьи Альба сократятся... Ну, в общем, дело, прежде всего. Жениться же я должен, чтобы он еще при жизни спокойно и официально мог назначить меня своим преемником. Такова давняя традиция нашей семьи.