Ученик волшебника - Софья Прокофьева

Клетки были пусты.

Звери исчезли.

Не было ни серой сморщенной глыбы Галилея, ни золотистого льва. Бесследно пропал ворчливый крокодил. Солнечно и пусто было в клетке пантер.

Милиционер Анатолий Иванович опытным взглядом моментально оглядел замки и железные двери клеток.

Нет, таинственный преступник не оставил никаких следов. Замки были не тронуты, решетки нигде не подпилены, не погнуты.

«Украли зоопарк, – холодея, подумал Анатолий Иванович, – причем самым таинственным образом. Преступник скрылся вместе со всеми зверями. Это же кража века!»

На этот раз милиционер Анатолий Иванович не рассмеялся.

Директор зоопарка Владимир Владимирович ходил у себя в кабинете из угла в угол. Нет, он просто не мог усидеть на месте. Ему хотелось прыгать, танцевать, ну, в крайнем случае по-мальчишески перекувыркнуться через голову.

Он подошел к портретам зверей, висящим на стене, не выдержал, встал на цыпочки и поцеловал фотографию льва.

Но ему тут же стало совестно, он даже слегка покраснел.

– Право, что за ребячество, – пробормотал он и протер стекло рукавом, так аккуратно и старательно, как будто хотел сказать самому себе, что он только для этого подошел к портрету и встал на цыпочки.

Он заставил себя сесть в кресло.

«Уж скорее бы наступило завтра, – почти с тоской подумал он. – Можно подумать, что время остановилось и этому двадцать четвертому сентября так и не будет конца… Хуже того, мне кажется, время идет назад и вместо двадцать пятого наступит двадцать третье. Впрочем, какие глупости…»

Дверь позади него была полуоткрыта. Поэтому он почти ничего не услышал, так, может быть, только скользящий шорох и мелкий частый перестук крошечных лапок.

И все же Владимир Владимирович стремительно обернулся. Он обернулся, да так и застыл, судорожно вцепившись побелевшими пальцами в ручки кресла.

Он увидел на пороге своего кабинета пять разноцветных мышей.

Да, да, они были разноцветными!

«Все. Я сошел с ума», – подумал Владимир Владимирович, в ужасе взирая на зеленую мышь.

Не будем скрывать, Владимир Владимирович пронзительно завизжал.

К его чести надо сказать, что это был поистине бесстрашный человек.

Слон Галилей, обвив его хоботом, поднимал и усаживал к себе на спину. Владимир Владимирович мог, не дрогнув, прикоснуться губами ко лбу льва, как мать к ребенку, чтобы проверить, не поднялась ли у того температура. При этом пульс его оставался совершенно спокоен.

Но мыши! Это ужасно. За что? Откуда?

Владимир Владимирович с детства панически, безумно боялся мышей. Их суетливо-вертлявых движений, их голых хвостов и холодных лапок.

Владимир Владимирович, взвизгнув еще более пронзительно, бросился в угол. Но эти маленькие разноцветные чудовища окружили его со всех сторон.

Они вскарабкались на его ботинки, что-то взволнованно пища тонко-скрипучими голосами. Их длинные хвосты перепутались со шнурками его ботинок…

Владимир Владимирович не выдержал и грохнулся в обморок. Он лежал на ковре без движения, без всяких признаков жизни, а мыши устроили у него на животе короткое деловое совещание.

– …ышный помощник, – сурово пропищала желтая мышь.

Это значило: «К сожалению, можно даже сказать – к прискорбию, он для нас никудышный помощник».

– Что же делать? – с тревогой пискнули черные мыши.

– Стоило ли сомневаться, что все кончится чем-нибудь в этом роде? – насмешливо проворчала зеленая мышь.

Желтая мышь величественно задумалась. Остальные мыши, примолкнув, с робкой, почтительной надеждой уставились на нее.

– …дяя кота, – наконец после долгого раздумья объявила золотисто-желтая мышь.

«Нам придется отправиться на поиски этого загадочного, необъяснимого негодяя кота» – вот что имел в виду бывший лев.

Все мыши согласно закивали головами. Да, они были того же мнения.

– Но все-таки он кот, а мы, так сказать, до некоторой степени… не хочу произносить этого слова, – пискнула одна из черных мышей и, застыдившись, умолкла.

Глаза желтой мыши засверкали неукротимой отвагой. Тонкие волосики вздыбились на шее реденьким воротничком.

Было ясно, что в этом маленьком хрупком существе с мягкими круглыми ушами бьется бесстрашное сердце царя зверей.

– Все равно я чувствую в себе смелость слона! – пискнула серая мышь и, отвернувшись, добавила совсем тихо, со скорбным вздохом: – Несмотря на такую потерю веса…

– Вперед! – скомандовала желтая мышь.

Да, это было именно то, что она хотела сказать: не больше и не меньше.

Тихо-тихо стало в кабинете директора.

Да и скажите на милость: кто мог там шуметь, если мыши отправились на поиски кота Васьки, а Владимир Владимирович продолжал лежать в глубоком обмороке?

На столе зазвонил новенький белый телефон.

Владимир Владимирович вздрогнул и открыл глаза. Так он полежал некоторое время, слушая терпеливые звонки. Потом осторожно, не поворачивая головы, скосил глаза вправо, влево и увидел, что мышей поблизости не видно.

Он робко приподнялся, опираясь позади себя руками о ковер. Пристально оглядел кабинет, стараясь проникнуть взором во все углы, во все глубокие складки занавесок, чтобы убедиться, не прячется ли где-нибудь ужасный мышиный хвост или коварная треугольная мордочка со сверкающими глазами.

Но нигде ничего подобного не было видно, а телефон все звонил и звонил.

Владимир Владимирович, чувствуя отчаянную слабость и головокружение, все-таки поднялся с ковра, снял телефонную трубку и одновременно рухнул в кресло.

– Разноцветные мыши… – умирающим голосом простонал он.

– Что с тобой, Володя? – услышал он знакомый голос.

– Алешка, это ты? – почти закричал Владимир Владимирович. – Умоляю: только не клади трубку! Слышишь? Не клади трубку. Ты звонишь из дома?

– Да не волнуйся ты, – сказал волшебник Алеша, не на шутку обеспокоенный. – Да, из дома. А что случилось?

– Так слушай меня, Алеша, милый… – нервно оглядываясь, быстро заговорил Владимир Владимирович.

– Ты только в трубку говори, а то я ничего не разбираю.

– Хорошо, хорошо. Так лучше? – Владимир Владимирович опять нервно оглянулся. – Конечно, я по-прежнему убежден, что я был прав…