Реквием по соседу - Ирина Комарова

Черноволосый мужчина славянской внешности, который внимательно прислушивался, не оглядываясь, бросил молоток назад, в коридор, и предупредительно вытянул вперед левую руку.

— Родинка есть, — признала я. — И что из этого?

— Это действительно брат покойного, Денис Селезнев.

— А почему он с молотком?

— Минуточку, — снова сказал Ярцев. Потом я услышала приглушенное: — Леша, дай телефончик.

Снова шорох, стук, легкое попискивание, и на лестничной клетке, совершенно неожиданно для меня зазвучали первые такты мелодии «Бесаме мучо». Брюнет достал из кармана легких спортивных брюк телефончик-раскладушку и откинул крышку:

— Алло?

— Селезнев? — Телефончик оказался совсем не таким горластым, как мой, поэтому голос Ярцева, слегка приглушенный, я слышала только в своей трубке. — Денис Дмитриевич?

— Совершенно верно. — Денис Дмитриевич улыбнулся мне и подмигнул.

Я нахмурилась. Вот ничего веселого не вижу в создавшейся ситуации.

— Что там насчет молотка? Почему у свидетельницы претензии? — поинтересовался тем временем Ярцев.

— Прошу прощения. — Брат Андрея по-прежнему не сводил с меня глаз. — Я полки на место вешал, вот и вышел с молотком. А эта глупая девчонка…

— Сам дурак, — не осталась в долгу я.

— В общем, я не ожидал, что так получится. — Он примирительно улыбнулся. Улыбка ему шла, он сразу стал выглядеть приятнее и более похожим на брата. Но я продолжала сверлить его мрачным подозрительным взглядом.

— Полина, — теперь Ярцев обратился ко мне, — это действительно брат Андрея и хозяин квартиры. Он извиняется и говорит, что не хотел вас пугать. Дальше без меня разберетесь?

— Спасибо. Разберемся, — мрачно зыркнула я на улыбающегося мужика. — Но имейте в виду, он мне не нравится. И если что… — я сделала выразительную паузу, — в общем, все на вашей совести.

— Хорошо, пусть будет на моей. Только объясните теперь, почему вы мне сказали, что разговаривали с братом Селезнева?

— Потому что у меня вчера был брат Андрея! И я хочу сказать, что меня лично эти братья покойника, которые косяками вокруг меня ходят…

Я не договорила, потому что меня перебили сразу оба, причем таким слаженным дуэтом, словно перед этим неделю репетировали:

— Какие еще братья?

— Братья Андрея, естественно, — удивилась я. Впрочем, Денис выглядел еще более удивленным. Он сделал шаг ко мне и ткнул себя указательным пальцем в грудь, сопроводив эту пантомиму вопросительным взглядом. Я кивнула: — Сегодня этот, с родинкой, Денис. А вчера рыжий, Максим.

— Денис? — спросил Ярцев. Слышно было хорошо, очевидно, теперь он разговаривал, держа оба телефона рядом.

— Ничего не понимаю, — тут же откликнулся брюнет. — Нас с Андреем у матери двое. Брата Максима никогда не было.

— Двоюродные?

Денис покачал головой.

— Если только… — Он, не убирая телефона от уха, обернулся ко мне: — Возраст какой?

— Примерно наш, может, чуть постарше.

— Тогда не подходит, — доложил Денис в телефон. — Рыжих у нас в родне только трое было: Андрей, дядька и брат троюродный. Но дяде Паше за пятьдесят уже, а Саньке девятнадцатый год. Не перепутаешь.

Я машинально кивнула. Да, Максиму было далеко не пятьдесят и уж тем более не девятнадцать. И что это значит? Откуда взялся еще один, неучтенный братец, про которого никто не знает?

— Значит так, — теперь Ярцев заговорил резко, короткими рублеными фразами, — Полина, Денис, никакой самодеятельности. Сидеть по домам, в безопасности, ждать меня. Я подъеду через полчаса. Все понятно?

— Но я хотела сходить… — пискнула я.

— Я сказал, сидеть дома и ждать меня!

— А можно мне к Полине? — успел вклиниться Денис. — У меня такой разгром…

— Если Полина не возражает, — бросил Ярцев и отключился.

— Не возражаете? — спросил Денис, убирая телефон. — У меня, правда, в квартиру зайти страшно.

— Видела, — проворчала я, снова закопавшись в сумочку, теперь в поисках ключа. Наконец нашла, вставила в замочную скважину… — Заходите.

— Может, перейдем на «ты»? — улыбнулся он. — Вроде не чужие люди.

— В каком смысле? — снова насторожилась я.

— Так ведь соседи… — Он перешагнул порог и на мгновение задержался, старательно шаркая подошвами домашних тапочек по коврику. Ну-ну, одно очко в его пользу. Не терплю, когда в квартиру тащат грязь с улицы.

Сосед прошел в комнату и остановился, оглядываясь. Я неопределенно махнула рукой в сторону кресел:

— Присаживай… ся.

Приглашать гостя на кухню я не стала, кухня — для друзей, помните? А этот подозрительный Денис, хоть я и согласилась перейти с ним на «ты», никакой мне не друг. Он всего лишь брат покойного соседа.

Денис послушно устроился в кресле, осмотрелся, задержав взгляд на двери в спальню. Я тут же подошла к ней, аккуратно закрыла и повернулась к гостю, растянув губы в вежливой улыбке:

— Чаю?

Он замялся на мгновение, потом спросил:

— А у тебя какой?

Нет, видали нахала? Тебя пустили в дом, чай предложили, значит, пей, что дают, и не выпендривайся! А их благородие изволят харчами перебирать! Вот не зря он мне сразу не понравился! И еще неизвестно, что это за брат такой… хотя Ярцев с ним виделся, знает его и считает настоящим братом. А кто тогда Максим? Ничего не понимаю!

— Травяной. Ромашка, мелисса, жасмин… — Сухость моего ответа почти граничила с грубостью. — Могу предложить еще кофе. Растворимый «Нескафе».

— Не, этого точно не надо. А может, у тебя молоко найдется?

— Молоко? — Я не то что не смогла, я даже не пыталась скрыть своего удивления. До сих пор среди моих знакомых мужчин любителей молока не встречалось.

— Ага. Только не обезжиренное, нормальное?

— Кажется, оставался пакет… сейчас посмотрю…

Я отправилась на кухню инспектировать холодильник, продолжая прокручивать в голове: Ярцев, ясно, обмануться не мог, и, если он говорит, что Денис — брат настоящий, значит, так оно и есть. А если у него в полиции, действительно, был настоящий брат Андрея, а сюда с какими-то неведомыми целями явился какой-то бандит, и он сейчас… Нет, Ярцев ведь позвонил ему, и родинка тоже… Ладно, хоть это утешает, что сейчас у меня в гостиной сидит настоящий Денис Селезнев… но кто же тогда, черт побери, Максим и что ему было от меня нужно?

Молоко нашлось, и это породило новую проблему: как его подать? С кофе или чаем для гостей процедура у меня отработана: на специально для этой цели купленный серебряный (в смысле серебряного цвета) поднос я выставляю чашечки, ложечки, банку с кофе или заварочный чайничек, чайник с кипятком, сахарницу, ажурную вазочку с печеньем… А если кто привык добавлять молоко, то и крохотный молочник. Ну не люблю я крупную посуду — и суповые тарелочки у меня на полпорции, и тарелки для второго больше напоминают крупные блюдца и чашечки — именно чашечки, маленькие, тонкого фарфора. Фаянсовых полулитровых бадеек с аляповатым рисунком я не держу. И я искренне считаю, что из хорошего фарфора даже незатейливый «Нескафе» пить гораздо приятнее. Но вот молоко… Сделает этот дяденька три больших глотка — и что, мне снова на кухню бежать? Мой молочник дела не спасет, по объему он не больше той же чашки. А поставить на серебряный, пусть только и по названию, поднос рядом с хорошим фарфором молочный пакет… Ну и ладно! «Пусть будет эффектная диссонансная нота»!