Накануне империи. Прикладная геополитика и стратегия в примерах - Валерий Коровин

Фактор энергоресурсов уже сыграл решающую роль при вторжении в Ирак и был одним из главных при десуверенизации Ливии. К тому же Ирак — это удобная площадка для контроля над ресурсами всего региона — и Ирана, и Катара, и остальных стран Персидского залива. Отсюда недалеко до Юго-Восточной Азии, африканских государств. Из Персидского залива в основном и тянутся трассы доставки нефти, контролируемые США. От того, какая ситуация будет складываться в этом регионе, будут зависеть цены на бензин и другие энергоресурсы в Америке. Латиноамериканские государства также пытаются проводить независимую политику, национализировать нефтедобычу. Чем не повод для введения войск для защиты собственности американских нефтяных компаний? Можно представить, что будет, если натовские войска под предлогом защиты своих нефтедобытчиков соберутся прийти к нам, в Россию, — ведь «Шелл» и «Бритиш петролеум» работают и в нашей стране, разместив возле наших промыслов свой военный контингент и вооружение, чтобы «охранять» скважины от террористов. Собственно, так бы всё и произошло, продлись ельцинский олигархическо-коррупционный беспредел ещё хотя бы несколько лет. Сегодня же Россия — довольно сильный игрок, и сделать это теперь весьма сложно. И всё же главной целью НАТО остаётся контроль над ресурсами, в том числе над нефтедобывающими территориями России. Приблизиться к этому можно через небольшие страны, оказавшиеся вне блоков, через их промыслы и нефтедобычу. А дальше логика выставления ультиматума России такова: смотрите, многие страны, мол, уже согласились на охрану своих промыслов, а вы — нет. Охрана, контроль, управление — вот такая последовательность действий. И всё же даже НАТО вынуждено считаться с тем, что Россия способна сама не только добывать, но и охранять свои энергетические богатства, а также выходить на новые рынки, в том числе всё чаще и на территориях, пока что подведомственных США.

(Опубликовано на мультипортале «KM.ru» 16 мая 2007 г.)

В связи с обострением борьбы за контроль над энергоресурсами, новая ориентация России на Ближний Восток — это демонстрация политической самостоятельности России и продолжение восточной темы в целом. Развитие ближневосточного направления, помимо прочего, способствует укреплению нефтегазовой и энергетической субъектности России, которая уже декларировала себя как крупную энергетическую державу. Не потому, что это хорошо, или очень нам нравится, просто энергетика — это единственная отрасль, которая осталась не до конца разграбленной в период ельцинской катастрофы. Энергетика — это то, что мы сейчас можем быстро модернизировать и довести до ума. Плюс к тому в XXI веке от энергетики вообще будет зависеть очень многое. Энергопоставки — это важнейший элемент стратегического влияния, который сегодня повсеместно используют те же США для установления своей политической доминанты во всём мире. Таким образом, энергетика — это фактор не только экономический, но и политический, позволяющий тем же Штатам диктовать свою волю Европе на протяжении нескольких последних десятилетий, перекраивать Ближний Восток и вовлекать в орбиту своего влияния всё новые и новые государства. Сегодня России необходимо содействовать формированию новой энергетической хартии с богатейшими добытчиками и поставщиками нефти и газа, создавая тем самым альтернативный американской марионеточной ОПЕК орган, который будет регулировать поставки энергоносителей и цены на них. И делать это в интересах альтернативных Соединенным Штатам полюсов, региональных держав и геополитических образований.

В период «холодной войны» и существования Советского Союза мир был поделен на два лагеря. Но оставалось ещё какое-то количество стран Движения неприсоединения, которые не признавали ни американскую капиталистическую, тогда ещё не глобальную, доминанту, ни марксистскую социалистическую модель. Сейчас Россия, отказавшись от марксистской модели, приобрела ряд преимуществ во взаимоотношениях со странами третьего мира — бывшими странами Движения неприсоединения. Так как США активно пополняют свой лагерь за счёт бывших стран социалистического лагеря, мы, в свою очередь, с полным моральным правом можем пополнить список своих союзников за счёт стран бывшего Движения неприсоединения. Этим самым Россия лишь увеличит свой вес, причём вес континентальный. Россия начала геополитическое наступление на своём континенте, что в любом случае очень позитивно отразится на усилении нашей роли в мире. Главное на сегодняшний день — это развить означенное наступление в полноценную стратегию России, завершив её строительством континентального блока.

(Опубликовано на портале «Полит-НН. ру» 19 февраля 2007 г.)

Что нам позаимствовать у США в экономике?

Странные люди — американцы. Последние лет двести ревностно следят за тем, чтобы всё и везде было американским. А нас достают с этим больше всех. То им не нравится, что демократия у нас не американская, а суверенная, то предлагают американский путь развития экономики — лет 50 ничего не делать, копить стабфонд, а потом, когда нефть и газ закончатся, — жить на накопленные деньги. Вот такой вот дружеский совет. А все 90-е американцы советовали нам — «по дружбе» — Поппера, Хайека, дорогие кредиты МВФ в комплекте с его же рецептами по их расходованию, и всеохватную стихию рынка — пользуйтесь, мол, на здоровье. Но мы то теперь наученные… На своих ошибках, и знаем, что ничего действительно хорошего они нам не предлагают, так что пусть всем этим они пользуются сами.

С момента окончания Второй мировой войны выработать эффективную стратегию восстановления разрушенного хозяйства Соединённым Штатам помогла экономическая теория Джона Мейнарда Кейнса. В частности, целиком на кейнсианстве была построена так называемая «рейнско-ниппонская» модель. Благодаря ей не только США, но и послевоенные Германия и Япония добились столь высоких темпов промышленного роста, что это казалось экономическим чудом.

Основой экономического чуда по Кейнсу является теория «экономической инсуляции», построения экономических систем по «островному принципу»; «инсула» по-латински — «остров». Эта теория основывается на принципах, выходящих за рамки классической либеральной школы — того, что американцы предлагают всем остальным, — и признаёт важность таких подходов как «таможенный союз» и протекционизм. Вот это, пожалуй, нам подойдёт. Открываем свои границы для торговли с теми государствами, экономика которых сопоставима с нашей. Ведь прописная экономическая истина гласит: в равных экономических условиях бедный — беднеет, богатый — богатеет. А если экономики примерно равны — богатеем вместе, посредством создания «таможенных союзов» и единой тарифной зоны — своего рода экономического «острова» в бушующем океане мирового рынка. Разбогатели — открыли границы для следующих партнёров, к экономическому уровню которых приблизились. Приняли их в состав «острова» — богатеем дальше, постепенно всё увеличивая пространство равного нам экономического сотрудничества.

Протекционизм Кейнса тоже, пожалуй, позаимствуем у американцев. Закрываем ряд стратегических и наиболее прибыльных для нас отраслей для иностранного присутствия. Концентрируем усилия на наиболее развитых отраслях, увеличивая их прибыльность. Далее полученные оттуда деньги инвестируем в развитие других, чуть менее развитых отраслей. Всё остальное же, не угрожающее подрыву нашего суверенитета, должно быть максимально открыто, особенно слабо экономически и технологически развитые отрасли. Их мы сейчас обеспечить передовыми знаниями не способны. А Запад — способен. Вот и пусть обеспечивает.