Долина влюбленных - Пола Грейвс

Джинни думала, что не уснет в чужой кровати, с бьющимся внутри, точно рыба на песке, перевозбуждением, но она ошибалась. Проснувшись на следующий день, протерла глаза и взглянула на часы: без малого два часа пополудни. Она проспала почти восемь часов.

Джинни откинула одеяло, встала и босая прошлепала в ванную, верно угадав, что находится за дверью в дальней стене. Ванная была просто блеск – просторная, высокая и с огромным окном, смотрящим на зеленые фермерские земли, что на несколько миль раскинулись к востоку от Пергатори. День был ясный и солнечный, полный жизни и красок, и она едва не забыла, зачем пришла в ванную.

Она скинула рубашку и собиралась включить душ, когда в дверь тихо постучали.

– Джинни? – позвал Ансон извиняющимся тоном.

Она со вздохом снова надела рубашку и открыла дверь.

Ансон был заспанный и взлохмаченный.

– Мне только что позвонили из больницы, – сказал он. – Дэнни проснулся и отказывается разговаривать с кем-либо кроме тебя.

Видя, что она готова выскочить из ванной и в чем есть мчаться в больницу, Ансон убедил ее вначале принять душ, переодеться и подождать, пока он сделает то же, и лишь затем ехать. И часа не прошло, как они уже подходили к палате Дэнни.

В коридоре, лениво привалившись к стене, стоял Калеб Купер.

– Привет, – широко улыбнулся Купер и смерил их неожиданно острым взглядом зеленых глаз.

– Привет, Калеб, – улыбнулась в ответ Джинни.

– Дэнни чувствует себя значительно лучше, чем вчера, – радостно докладывал Купер, – чем немало удивляет врачей. Они не ожидали такого прогресса, учитывая, в каком состоянии находится его печень…

– А громче ты не можешь говорить? – нахмурилась Джинни. – А то не вся больница тебя слышит.

– Ой, извини. – Купер виновато зарделся, а Ансон прикусил губу, чтобы не рассмеяться.

– Ты спрашивал у него про наркотики?

– Да, – кивнул Купер. – Кстати, только что получены результаты из лаборатории – это высокоочищенный кокаин. Вряд ли они планировали продавать его здесь – потому что у местных торчков нет денег на дорогие наркотики, – скорее переправить куда-то еще, в большой город, к более состоятельным покупателям. Либо разделить тут на партии и толкнуть дилерам для реализации. Словом, когда имеешь дело с «БР», ожидать можно чего угодно.

Ансон слушал, думая о том, что Куин хочет забросить Ники прямиком в змеиное гнездо, и желудок у него сводило от страха.

– А Куин был здесь? – спросил он.

– Да, он недавно уехал. Думаю, в офис.

– А Дэнни не спит? – спросила Джинни, глядя на Купера с тревогой в больших голубых глазах.

– Нет, он ждет тебя.

Джинни и Ансон переглянулись, и она пошла в палату. Когда дверь за ней закрылась, Ансон повернулся к Куперу:

– Так он ничего тебе не сказал?

– Нет! Надеюсь, что Джинни удастся уговорить его рассказать правду. Ну это, конечно, если он простая пешка в игре «Блу Ридж», а иначе…

– Ты думаешь, нет? – выгнул бровь Ансон.

– Я думаю, что никто не доверил бы пьянице огромную партию наркотиков, не будь он важным звеном во всей цепи. Это огромный риск.

– Ну не знаю… – Все знания Ансона о наркоторговле, изложенные в письменном виде, могли бы уместиться на одной почтовой открытке. Ничего крепче кофеина он в жизни не пробовал. – Джинни уверена, что ее брат стал жертвой мошенников.

Купер пожал плечами и снова привалился к стене.

– Может быть.

«А может быть, и нет», – подумал Ансон, жалея, что не может сейчас быть с Джинни в палате.

– Я не понимаю, почему меня здесь держат. – Дэнни скорчил гримасу, как капризный подросток, – я в полном порядке.

Джинни вздохнула:

– Тебя ударили ножом. У тебя повреждена печень, и есть угроза инфекции.

– Они хотят меня высушить, точно я не просыхаю. Ну выпью иногда, что в этом плохого?

– Ты слышал, что я тебе сказала? Тебе нельзя пить ни капли, пока рана на печени не заживет.

Дэнни сердито поджал губы:

– Хорошо. Я останусь здесь и притворюсь примерным пациентом.

«Почему он не задает вопросов о своем ранении? – удивлялась про себя Джинни. – Может быть, он знает, кто на него напал?»

Она решила спросить напрямую:

– Ты видел тех людей возле бара? На парковке?

– Я плохо помню, что было вчера вечером, – нахмурился Дэнни, – ты ведь была со мной, Джиджи? Ты должна помнить.

Она терпеть не могла, когда он звал ее детским прозвищем. Он делал так, когда был пьян или хотел что-то у нее выпросить.

– Да, я была там и могла серьезно пострадать от этих бандитов.

– Я бы тебя защитил! – самоуверенно заявил Дэнни. – Ты меня знаешь!

«Может быть, – подумала Джинни, – если бы был трезв».

– Так кто они такие?

– Понятия не имею, – покачал головой Дэнни. – Напились, наверное, и хотели нас ограбить. Мерзавцы, короче.

– А почему они тогда приходили к тебе в больницу, чтобы закончить дело? И вломились в дом, чтобы поискать там то, чего не нашли в машине?

Дэнни сдвинул брови:

– Это что, правда?

– У тебя в ящике с бельем лежал большой пакет кокаина.

– Ты копалась в моих шмотках, Джинни? – оскалился он. – О боже!

– Я брала белье из ящика, чтобы ты мог переодеться. Положила сюда, вот посмотри. – Она указала на тумбочку у кровати. – Так откуда у тебя в комоде пакет кокаина?

– Какой еще пакет? – вытаращил глаза Дэнни.

– Ты хочешь сказать, что ты его там не прятал?

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь, – без тени притворства отвечал Дэнни.

Джинни и сама удивилась его искренности. Может быть, ему подкинули этот кокаин? Кто мог это сделать? Неужели Ансон? Ужасная мысль, но факты – вещь упрямая. Ведь его как-никак отстранили от работы по подозрению в сливе секретных сведений из «Гейтс» одной колумбийской банде торговцев оружием. Может быть, эта банда также занимается наркотрафиком?

– О чем ты думаешь? – спросил Дэнни.

– Я думаю, что тебе нужно отдохнуть. А потом рассказать Калебу Куперу все, что ты знаешь о людях, напавших на тебя возле бара.

– Я же сказал, я их не знаю.

– Но они тебя знают. Так что подумай хорошенько и вспомни, чем ты занимался последние несколько месяцев и почему это могло разозлить банду вооруженных милиционеров. – Она встала. – Я скоро вернусь.

– Куда ты?

– Мне нужно повидаться с одним человеком. – Джинни слегка сжала ему руку. – А ты попытайся уснуть, хорошо? Сейчас для тебя это самое лучшее лечение.