Мед жизни - Святослав Логинов

Оле присел на корточки, развязал мешок, достал исцарапанную флягу.

– Хотите пить, сеньор? – спросил он. – Это последняя настоящая вода. Новой набрать негде.

Лонга окутала прохлада и свежесть. Вода текла тонкой струйкой. Лонг сделал глоток и закрыл глаза. Он знал, что наконец умирает. Даже если в горячке Мира и возникнет когда-нибудь закованная в доспехи фигура, которую станут называть Лонгом, это всё равно будет не он.

Вода кончилась. Лонг вздохнул и улыбнулся. Он вспоминал Констанс, которая будет всегда.

Костёр прогорал, и фигуры сидящих сдвигались плотнее, словно пальцы, медленно сжимающиеся в кулак. Люди молчали, и в темноте почти не было видно лиц, но никто не поднимался с места, хотя давно пора укладываться спать. Больше спокойных ночёвок ожидать не приходится, на том берегу речки, что чуть слышно лепечет в ночи, начинается Запретная земля, там ни единой минуты нельзя пробыть безопасно.

Квест оглядывал сомкнувшиеся фигуры, в который раз пытаясь поверить, что всё происходит именно с ним. Запретная земля, о которой рассказывают сказки, семеро странников, идущих к неведомой цели. Потом, если хотя бы одному удастся вернуться, их назовут героями. Это он-то герой? Он прожил здесь всю жизнь, даже не пытаясь ступить на тот берег. Да и внешность у него совсем не геройская: худые ручонки, тощая шея, на рёбрах можно выстукивать музыку, словно на старом ксилофоне, что по праздникам вытаскивался на середину деревенской площади. В других деревнях ксилофона не было, там танцевали под скрипку, мандолину и барабан. А у них сверх того был ещё и ксилофон, Квест даже пытался на нём играть, но так и не выучился толком. Вот если бы выучился, то, возможно, и попал бы сюда. Его тогда звали бы художник Квест, и он шёл бы исполнять желание для всех, кто играет на цитре, держит в руках кисть или рассказывает волшебные истории. Среди странников обязательно должен быть художник. Так повелось издавна, и не Квесту нарушать традицию. Вот художник, Лид Алвис, сидит позади всех и смотрит на огонь через плечо соседа. Лид Алвис настоящий артист, это сразу видно. Жаль, что Квест не спросил, каким именно искусством занимается попутчик. Может быть, он поёт песни, тогда можно было бы попросить Лида спеть, и вокруг не было бы так мрачно.

На той стороне у самого горизонта что-то беззвучно полыхнуло, озарив небо. Не зарница, конечно… разве зарница может рассыпать искры, словно праздничный фейерверк? В замке в день покровителя рода всегда устраивали салют, пускали дымные ракеты и жгли просмолённые колеса, из которых сыпали огненные клубки. На праздник сбегался народ с окрестных деревень и даже из пригородных сёл, которые к замку не имели ни малейшего отношения. Квест тоже любил смотреть пороховые забавы, ему нравился треск римских свечей, всполохи, селитряный запах дыма. Правда, этот салют слишком далеко, да и вряд ли он сулит доброе.

– Красиво… – произнёс Квест, стараясь успокоить сам себя.

– Не хотел бы я сейчас там быть, – словно соглашаясь, проговорил мечник Семир.

Конечно, Семир вовсе не был мечником. Мечники – простые люди, кнехты, а Семир происходил из рода древнего и богатого. Ему не приходилось служить наёмником, он сам водил в бой полки и целые армии. Но в руке Семира всегда был простой меч, такой же, как у его солдат, и потому полководца называли мечником. То не было прозвище или фамилия, Семир был слишком знатен, чтобы иметь фамилию. То была констатация.

Квест частенько слышал рассказы об удачливом воине, но не думал, что ему придётся запросто сидеть с мечником Семиром у одного костра. Хотя звание странника уравнивает всех. Только у одних есть фамилии или прозвища, а у других – нет. У Квеста тоже не было фамилии, его звали просто Квест.

Странники уходили в Запретную землю отрядами по семь человек, а возвращались… чаще не возвращались вовсе. Но порой, хотя никто не приходил из-за реки, люди всё-таки знали, что кто-то добрался к неведомому и сумел сказать желание. Каждый из дошедших мог загадать одно желание, и оно исполнялось, даже если герой погибал на обратном пути. Вот только желание должно быть не для всех, не обо всём и не навсегда. И самое главное, ничего нельзя загадывать для самого себя. Поэтому странники уходили в Запретные земли редко. Кому охота погибать не для себя, но и не для всех? К тому же не так часто находились настоящие маги, готовые вести отряд. А без мага в Запретных землях делать нечего – погибнешь в первый же день. Хотя простолюдины поговаривали, что высшие степени посвящения колдун может получить лишь после того, как пройдёт сквозь Запретные земли. А это значит, что семёрка странников набирается всякий раз, едва какой-нибудь волшебник станет достаточно могучим, чтобы пересечь с отрядом пограничную речушку.

Чернобородый Шемдаль был настоящим колдуном. О его делах рассказывали шёпотом и с оглядкой. Именно он уговорил мечника Семира идти в поход, а Семир не привык доверять кому попало. Эти двое прошлись вдоль границы, выбирая место, где лучше перейти на ту сторону, и однажды, когда они устраивались на ночёвку, к их костру подошёл Квест. Он поздоровался, как и положено вежливому человеку, и начал греть руки над огнём, потому что ночь выдалась холодной.

– Как тебя зовут? – спросил чернобородый, в котором Квест, конечно, не признал колдуна.

– Квест, – честно ответил Квест и добавил: – Прозвища я не заслужил.

– А ты не боишься, что попал к разбойникам? – усмехнулся закутанный в плащ воин.

– Не-е. Грабить у меня нечего, а убивать зачем? Я погреюсь и дальше пойду. У меня на речке в омутах донки стоят, проверить надо.

– И как тут рыба? Не страшно ловить?

– Так я ж на тот берег не хожу. А рыба хорошая: окуни, ерши. Я с этого берега ловлю, а чудики с другого. Им на нашу землю тоже хода нет.

– Ишь-ты, как он их ласково – чудики, – произнёс Семир, переглянувшись с колдуном, а тот почему-то сказал:

– Судьба.

Так начал собираться отряд.

Что собирался просить у неведомого Шемдаль, Квест и догадываться не пытался. Не его это ума дело. А Семир может просить, например, удачи в боях против горных кланов. Или чтобы королевские войска сумели наконец взять островной Тепель, где гнездятся морские бароны. Да мало ли что может просить воин… Однажды случилось небывалое: воин, прошедший Запретные земли, потребовал у неведомого, чтобы наступил мир, и целых двенадцать лет страна не воевала. Другие воины не любили вспоминать этот случай, однако женщины его не забыли и упорно давали родившимся мальчикам имя удивительного солдата. Квест тоже был назван в честь того странника, поэтому ему было нелегко обходиться без фамилии, однако прозвища он так и не заслужил. Просто по имени зовут лишь самых знатных и самых ничтожных. Такова жизнь.

Когда среди людей проходит слух, что маг, воин и простак собрались вместе, на границу начинают стекаться люди. Четверо других странников чаще всего находятся среди них. Двоих участников выбирает волшебник, двоих – воин. А простак не выбирает никого, он идёт сам по себе.