Николай Кузнецов - Теодор Гладков

…Отряд получил новое задание из Москвы. Центр ставил в известность, что по некоторым, пока еще не проверенным данным Гитлер перевел свою ставку куда-то на Украину. Предписывалось в кратчайший срок установить ее точное местонахождение.

У чекистов даже дух перехватило: вот это задание – найти ставку Гитлера! Они понимали, что дело не ограничится лишь нанесением на карту координат волчьего логова. Последуют и какие-то активные действия. Но Украина велика, в каком из ее уголков пребывает сейчас главарь фашизма? К тому же оккупированная республика была искусственно расчленена на четыре части, и даже обычное передвижение в этих условиях создавало для разведчиков немалые трудности, поскольку в каждой из четырех «Украин» имели место свои порядки, документы, деньги.

Волынь, Подолия, Киевщина, Полтавщина, Житомирщина, Днепропетровщина, Запорожье и некоторые другие области находились под управлением рейхскомиссариата Украины с центром в Ровно. Здесь была резиденция Эриха Коха. На местах правили подчиненные ему генеральные комиссары.

Другие западные области Украины были включены в польское генерал-губернаторство с центром в Кракове, где расположил свою резиденцию Ганс Франк. Теперь они назывались «дистрикт Галиция», которым из Львова управляли губернатор Вехтер и вице-губернатор Бауэр.

Земли между Бугом и Днестром, а также Буковину под общим названием «Транснистрия» с центром в Одессе немцы передали своей союзнице – Румынии. Области же Сумская, Харьковская, Черниговская, а также Донбасс из-за сравнительной близости фронта находились под непосредственным управлением гитлеровского военного командования.

Приказ есть приказ, его надо выполнять. И начинать следовало, поскольку дополнительной информации не было, с чисто аналитического определения района, где разместить свою ставку.

Сразу же было высказано соображение, что ставка не находится близ старой, а тем более новой границы – иначе просто не было бы смысла переводить ее из Германии. Следуя той же логике, можно было с не меньшей уверенностью утверждать, что Гитлер не поселится в опасном соседстве с фронтом. Вряд ли могли рассчитывать на успех поиски ставки в районах, охваченных особенно активной партизанской войной.

Примерно так, методом исключения отпадал то один, то другой город, пока, в конце концов, командование отряда не пришло к решению ограничить круг поисков четырьмя географическими пунктами: Ровно, Луцк, Киев, Винница. Разумеется, чекисты не были столь наивны, чтобы полагать, что ставка Гитлера расположена в особняке на центральной улице одного из этих городов. Ее следовало искать в их окрестностях. Безусловно, она тщательно замаскирована и усиленно охраняется.

В первую, очередь, и довольно скоро, из четверки был вычеркнут Ровно. Разведчики отряда Кузнецов, Приходько, Струтинский, Гнидюк, Шевчук и другие к тому времени уже достаточно хорошо изучили «столицу» оккупированной Украины, но ни в самом городе, ни в округе не обнаружили ничего похожего на ставку.

Затем был вычеркнут и Луцк, где находилась резиденция генерального комиссара Волыни и Подолии генерала Шене. Обследовать этот город было уже сложнее, но все же разведчики и его обследовали с достаточной достоверностью. Затем отпал и Киев.

Последней в списке оставалась Винница. Это уже было по-настоящему трудно. Отряд отделяли от нее 450 километров оккупированной территории. К тому же в городе у него тогда не было еще ни базы, ни своих людей. Поэтому заслать в Винницу разведчиков было делом весьма сложным, требующим больших усилий и времени.

Как определить границу, на которой интуиция разведчика переходит в смутную догадку, догадка – в серьезное предположение, а предположение в уверенность? Во всяком случае, трудно сказать точно, на каком из этих этапов в руки командования попал очередной номер издаваемой в Ровно на украинском языке газеты «Волынь». Вообще-то газета попала в отряд далеко не случайно. Этот грязный антисоветский листок, редактируемый известным националистом, предателем украинского народа Власом Самчуком, в штабе читали много внимательнее, чем в гестапо, на чьи деньги он содержался.

Достаточно хорошо известно, что тщательное и проводимое под определенным углом зрения изучение вражеских газет может многое дать разведчику. Самое невинное на первый взгляд сообщение, опубликованное на их страницах, иногда содержит весьма ценную информацию, которую не задержит даже дотошный военный цензор ввиду ее безобидности или общеизвестности. Пресловутая «Волынь» оказала отряду уже не одну услугу. Не подвела «добрая старая знакомая» и на сей раз. В номере, о котором идет речь, на видном месте было напечатано сообщение, составленное в обычных для националистической прессы льстивых тонах, о том, что на днях в Виннице состоялось представление оперы Вагнера «Тангейзер», на котором присутствовал один из высших гитлеровских военачальников, фельдмаршал Кейтель.

Это не могло не насторожить. В самом деле, что может делать в скромном городе Виннице фельдмаршал Кейтель? Но придавать слишком большое значение этому единичному факту тоже еще не следовало. Кейтель мог оказаться там совершенно случайно, проездом.

Прошло еще некоторое время, и Кузнецов прислал в отряд номер другой газеты, выходившей уже в Луцке и на немецком языке, – «Дойче Украинише цейтунг». В разделе хроники Николай Иванович отчеркнул карандашом сообщение – снова из Винницы! На сей раз концерт артистов Берлинской королевской оперы почтил своим присутствием сам рейхсмаршал Герман Геринг – второе в фашистской империи лицо после фюрера.

Поставленные рядом эти два факта, связанные с одним и тем же городом, который, кстати, удовлетворял всем объективным условиям, что Гитлер, в принципе, мог предъявить к месту нахождения своей ставки, уже звучали многозначительно, но для разведки еще недостаточно убедительно. История разведки знает совпадения совершенно невероятные, какие и нарочно не придумаешь, предельно правдоподобные. Но стоит к ним приглядеться внимательнее, проверить, и обнаружится простая случайность, за которой не кроется решительно ничего стоящего и которая может лишь ввести в заблуждение.

Однако командование теперь имело достаточные основания, чтобы уделять этому городу особое внимание. К тому времени в отряд влилось много бойцов из числа побывавших в фашистском плену красноармейцев. Среди них разыскали несколько человек, в том числе Василия Неудахина, бежавших из лагерей, расположенных либо в самой Виннице, либо неподалеку. По одному их пригласили в штаб. Бойцы рассказали, что, по слухам, где-то под Винницей летом немцы вели большое строительство. «Что там строили, – заявил Неудахин, – никому не было известно. Знаю твердо только одно: послали туда наших несколько тысяч, но в лагеря не вернулся никто. Всех потом расстреляли».

Вот теперь уже разрозненные подозрения образовали некую, хоть и тоненькую, цепочку. Строить какое-либо секретное оборонительное сооружение под Винницей в то время, когда немцы кричали на весь мир о вот-вот грядущей окончательной победе над большевиками, они вряд ли бы стали. И конечно, всем было ясно, что ставка Гитлера должна быть мощным оборонительным сооружением, способным обеспечить безопасность фюрера и при бомбежках с воздуха, и в случае нападения партизан или заброшенного парашютного десанта.