Артефакт с темным прошлым - Алексей Макеев

даже дал послушать диктофонную запись откровений ее отпрыска. Для Шкормеевой это стало тяжким ударом. Держась за сердце, она тут же по сути капитулировала. Шкормеева согласилась на все условия опера – подать в отставку, прекратить преследование Станислава Крячко и не препятствовать суду над шайкой насильников…

– …Этот случай, Лева, я запомнил на всю жизнь… – глубоко вздохнув, Стас невесело рассмеялся. – Самое смешное в этой истории то, что на место Шкормеевой пришла другая, точно такая же хабалка, которая гребла не меньше, но делала это куда хитрее и осторожнее… О! А вон уже и Евмель показался! – прокомментировал он, увидев высящиеся среди елей и сосен пятиэтажки провинциального городка.

…Начальник Евмельского райотдела Зюмель – крупный, толстоватый подполковник, узнав о цели прибытия столичных оперов, очень этому удивился: с чего бы такое внимание к совершенно заурядному (по его мнению) происшествию? Ну да, был убит житель Кряжунова. Да, был похищен палеонтологический артефакт. Но не федерального же чиновника лишил жизни неизвестный злодей! Не экспонаты же Алмазного фонда он украл! Странно, очень странно! Тем более что это преступление уже почти раскрыто усилиями молодого талантливого опера – старшего лейтенанта Мухосолова.

Выслушав главного евмельского полицейского, визитеры лишь снисходительно улыбнулись, чем ввергли его в некоторую растерянность: а что, собственно говоря, не так? Но Гуров и Крячко, не вдаваясь в объяснения, пожелали лично увидеться с Мухосоловым, причем немедленно. Разволновавшись еще больше, начальник райотдела вызвал старлея в свой кабинет.

Когда тот переступил порог обиталища своего начальника, ему в глаза сразу же бросилось присутствие там двоих незнакомцев, которые изучающе воззрились в его сторону.

– Разрешите? Слушаю вас, Дмитрий Алексеевич! – непонятно почему внутренне напрягаясь, спросил он.

– Аркадий, прибыли товарищи из Москвы, из федерального главка угрозыска. Это – старший оперуполномоченный полковник Лев Иванович Гуров и оперуполномоченный полковник Станислав Васильевич Крячко. Их интересуют подробности происшествия на раскопках в Кряжунове. Будь добр, расскажи, чего вы там «накопали»… – несколько вальяжно предложил начальник райотдела.

Ощутив жаркую волну, пробежавшую по нему с ног до головы, старлей резко вспотел и, спотыкаясь на каждом слове, начал рассказывать, как их опергруппа в момент вычислила убийцу и грабителя, каковым оказался житель Кряжунова Георгий Климец. Будучи задержанным, подозреваемый сразу же признался в совершенных им преступлениях, даровав этим самым операм пресловутую «царицу доказательств». Правда, найти похищенный им артефакт пока не удалось. Но это – дело времени. Через день-два похищенное обязательно будет найдено.

Приободрившись к концу своего доклада, Мухосолов закончил его на подъеме воодушевления, надеясь, что вопросов к нему не последует. Но они последовали. Столичные визитеры снова заставили старлея испытать то жар, то холод, начав уточнять детали проведенного расследования. В частности, их заинтересовало: найдено ли орудие убийства? На это старлей огорченно развел руками – чего нет, того нет.

– А вы вообще его искали? – пронизывающе глядя на Мухосолова, уточнил Крячко.

– Ну-у-у-у да-а-а, искали… – неуверенно проблеял тот. – Но-о-о… Найти не удалось…

– Все ясно! – жестко проронил Гуров. – Ни хрена вы там не делали, ничего вы там не искали. Вы даже взломанный сейф не удосужились осмотреть как следует. Дмитрий Алексеевич, нам бы сейчас с Климцом пообщаться. Распорядитесь вызвать его сюда. Проведем детальный допрос данного подозреваемого.

Закивав, Зюмель нажал кнопку на пульте коммутатора и распорядился доставить в его кабинет задержанного Климца. Через пару минут двое дюжих полицейских привели худого, сутулого гражданина с испуганным, затравленным взглядом. Судя по исходящему от него запаху сивухи, его забрали в полицию основательно «употребившим» самогона, из-за чего он до сих пор пребывал в похмельном состоянии. Войдя в кабинет, Климец съежился и замер в этом положении, осторожно поглядывая на присутствующих.

Указав ему на отдельно стоящий стул, Лев задал ему формальные вопросы, после чего предложил рассказать о том, чем он позапозавчера занимался, как у него прошел тот день. Судя по недоуменно-мученическому выражению лица, Климец изо всех сил тужился вспомнить хоть что-то из того, что интересовало этого здоровенного опера. Но, как видно, старался он напрасно – его память была пуста, как карман после очередного пьяного загула. Повздыхав и посучив руками, в заключение задержанный широко ими развел и огорченно сообщил, что «из-за этой проклятой пьянки» вообще ничего не помнит.

– Но вы же признались старшему лейтенанту Мухосолову в убийстве своего односельчанина Кисляева. Разве вы и этого не помните? – иронично прищурился Стас.

– Не-а… Граждане начальники, ей-богу, хоть убейте, ничего не помню. Вот этот гражданин начальник, – Климец кивком головы указал на Мухосолова, – сказали, что ето я бутто бы убил Семеныча. Можа, и я всамделе… А можа, и не я… Вот, провалиться мне на энтом самом месте – не помню! Ну… Раз полиция так считает, что это я убил, – деваться некуда, надо сознаваться. А то ж! Ежели пойти на «чистуху», так, мож, хоть поменьше дадут?

Во время «признаний» Климца Мухосолов не проронил ни слова. Он выглядел растерянным, как начинающий карманник, пойманный на первой же краже за руку. Судя по его лицу, он и сам был готов дать свои чистосердечные признания на предмет того, как именно получил «чистуху» от задержанного. Впрочем, гости из столицы уже и без его признаний окончательно поняли, что Климец «для блезира» назначен им «методом тыка» в подозреваемые.

Взглянув на окончательно раскисшего старлея, Лев с холодком в голосе уточнил: делал ли тот хотя бы формальный опрос жителей Кряжунова? Ну чтобы иметь хоть какие-то, пусть и самые мизерные, основания, позволяющие задержать Климца? Поскольку тот в ответ лишь промычал что-то невразумительное, он пренебрежительно махнул рукой и жестко определил:

– Халтура! Это не работа, а ее весьма скверная имитация. Скажите, гражданин Климец, что еще вы делали на месте, условно говоря, вашего преступления?

Тот, захлопав глазами, озадаченно почесал затылок.

– Да-а… Ниче более не делал. Убил и убил. А потом домой пошел. Э-э-э… Водку пить! Вот… – задержанный потряс головой и пожал плечами.

– А кто же тогда сейф взломал и украл из него ценную находку ученых? – усмехнулся Станислав.

– Не помню… Мож быть, по пьяни и сломал. Кувалдой – бабах! – и все дела.

– «Кувалдой»… – саркастично повторил за ним Гуров. – А сейф этот был большой или маленький? Маленький? Да? Вот такой? Еще меньше? Все ясно… Отпустите этого гражданина. Пусть возвращается к себе домой.

Услышав о том, что его отпускают, Климец ошарашенно захлопал глазами и удивленно открыл рот.

– Гражданин начальник, это, значит, мне можно идтить? – неуверенно спросил он.

– Да, да, домой… – Гуров указал рукой на дверь.

Поднявшись со стула, в полной тишине Климец шагнул к двери, но, как видно, что-то вспомнив, обернулся:

– Гражданин