Игрушка на неделю - Ния Нова

бы не твоя бывшая, хрен его знает, что случилось. Ты думаешь я бы смогла спокойно общаться с тобой после этого? Извинения, по-твоему, помогли бы⁈

— Я… Боже, Котова, — раздраженно выпалил парень, подскочив с кровати, — ты же знаешь, что под действием алкоголя я говорю чистую правду! Да, я уже который год думаю о том, чтобы затащить тебя в постель, а ты все ломаешься. Я так не могу! Я не могу сделать это без твоего согласия, — тараторил парень, вышагивая по комнате. — А когда я чего-то не могу, я начинаю сходить с ума и делаю безумные вещи. Мне жаль, что я так поступил, ок? Но я не жалею о том, что ты теперь это знаешь. И воо…

— Макс, — осторожно прервала его блондинка, приподнявшись на локтях, — я знаю о твоих желаниях.

— Знаешь⁈ — резко остановившись воскликнул парень. Он вовсе глаза уставился на подругу, не веря своим ушам. — Ты знаешь, но молчишь? Почему⁈

— Потому что я не могу дать тебе то, что ты хочешь, Макс. Я просто не могу, ни физически, ни морально.

— Так вся проблема в твоем страхе? — Подойдя к кровати, на которой лежала девушка, парень аккуратно опустился на самый край, встав на одно колено. — Котова, ты же понимаешь, что я готов на все ради своих желаний? Если хочешь, чтобы я сделал долбанный тест на ВИЧ, СПИД, туберкулез или еще какую-то хрень — просто скажи, я сделаю, нет проблем. Если ты не хочешь использовать през…

— Макс! Это не то! — Девушка возмущенно пнула парня ногой, но тот даже не дрогнул.

— А что тогда тебе мешает⁈

Ева закатила глаза и опустилась обратно на кровать. В туже секунду Макс зашевелился, меняя положение, и навис над блондинкой, поставив руки по обе стороны от её головы. Девушка посмотрела парню прямо в глаза, отмечая то, как красиво они выглядели в теплом свете утреннего солнца.

— Я выпускаюсь через месяц, Ев. Уже через месяц рядом с тобой не будет ни меня, ни Вики, ни Влада. Никто из нас не сможет помочь. Если есть какие-то проблемы — рассказывай сейчас, — обведя пальцем контур девичьих губ, мягко произнес парень. Его руки все еще помнили мягкость её тела, хрупкость запястий и толпы мурашек, бегающих по оголенной коже. Может он и был пьян, но не глуп. Он осознавал происходящее, но не контролировал тело. Разум отключился, а сердце в это время устроило революцию. — Ты же знаешь, мы вместе до конца.

— Но ваш конец не совпадает с моим, в этом проблема, — еле дыша ответила блондинка, продолжая смотреть прямо в глаза другу. — Вы все уйдете, начнете устраивать личную жизнь, а я буду сидеть одна, никому не нужная. Я не хочу быть брошенкой.

— Длительные отношения — этого ты хочешь? — нахмурившись спросил парень.

— Возможно, не знаю. Я просто не хочу быть одна.

— Я…

— Ты вернулся к своей бывшей, Макс. Ты ушел с ней вчера.

— Я боялся навредить теб…

— Нет, ты не боялся, ты просто искал выгоды. — Эмоции захлестнули Еву. Она с силой оттолкнула парня, выбираясь из-под него и соскальзывая с кровати. — Вот почему я не хочу ничего тебе говорить! Ты непредсказуем, Елисеев. Всегда делаешь то, что хочет твоя правая пятка, а уже через секунду жалеешь о содеянном. Сегодня ты утираешь мне слезы, а завтра становишься их причиной. Это не отношения, а персональный круг ада.

— Так вот кем ты меня считаешь? — не веря своим ушах переспросил парень. — Значит для тебя я токсик и абьюзер? — продолжал он сыпать вопросами, поднимаясь с кровати.

— А что, если и так? — сложив руки на груди командным тоном спросила Ева.

— Все не так! Хочешь знать почему я сбегаю к Насте⁈ Из-за денег, так и есть. Ты права, впрочем, как всегда! — кричал Макс. — Она не втягивает меня в проблемы, не выносит мозг и не называет манипулятором! Ей не нужно предлагать что-либо по сто раз, не нужно ждать ответа два года. И да, она богатая и красивая, и делает таковым и меня.

— Так и катись к ней! — срывая голос кричала в ответ Ева, не скрывая подступивших слез. — На кой черт ты пришел⁈ Зачем вообще ввязался во все это, если мог просто пойти к ней и воспользоваться телом и деньгами? Почему ты все еще живешь с нами в этих душных номерах, ешь дешевую еду и носишь одежду из секонда? Вали к черту, Макс!

Несколько секунд парень ошарашенно смотрел на девушку, колеблясь в принятии решения. В конце концов он молча направился к двери, где столкнулся с влюбленной парочкой, уже которую минуту, наблюдающей за разыгравшейся сценой.

Ева не шелохнулась. Она осознала, что не может глубоко вдохнуть, потому что каждый раз ребра стискивали её легкие, а глоток воздуха так и оставался стоять в горле. Слезы душили её, а обида и злость как яд разливались по венам. Все не так, все пошло совсем не так.

Это должна была быть дружеская поездка, наполненная радостью и весельем, шутками и стебом над богатой половиной пансиона. Однако все обернулось разочарованием. Это был третий день поездки, а девушка уже готовилась собирать вещи.

Машинально потянувшись к телефону, она нашла заветный номер, подписанный как «Sugar mummy», и уже намеревалась нажать на кнопку звонка, но передумала. Третий день из семи. Разве ради этого она унижалась и работала без выходных? Терпела издевки и приказы?

Нет, она не может сдаться вот так просто. Не из-за какого-то мужика, который пихает свой член куда попало. Она выше этого. Взрослая самостоятельная девушка, которая в будущем станет достойной дочерью своих покойных родителей.

Отложив телефон, Ева успокоилась и перестала плакать. Её тело все еще пробивала нервная дрожь, а голос дрожал, но она смогла взять себя в руки и, выпрямившись по весь рост, развернулась, встретившись лицом к лицу с парой изумленных друзей.

— Экскурсия, — тихо вымолвила она, — нас ждет экскурсия.

Глава 9

Маршрут для прогулки был выбран прежний, но занял чуть больше времени. Через разношерстные, не похожие друг на друга улочки туристическая группа во главе с четырьмя женщинами вышла к воротам Гранд базара — старинного крытого рынка, где активно торговали мелочевкой, специями, элементами декора и подарками. На самом деле там можно было найти абсолютно все — от ковра до шафрана, вопрос стоял лишь в том, чтобы потом найти выход из бесконечного лабиринта павильонов и магазинов.

Благо, у молодых людей был замечательный гид. Женщина, на вид ей было не больше тридцати пяти, бодро шагала