Фейри-профайлер - К. Н. Кроуфорд
Шрифт:
Интервал:
Габриэль уставился на меня и повторил:
– Тачкой.
– Да. Может, он и псих, но одет дорого. Даже элегантно… Что-то не сходится. Психи не разгуливают в новых кашемировых свитерах.
И не бывают такими чертовски сексуальными, это точно.
– Я попрошу наших парней проверить записи с камер. Какие у него приметы, кроме кашемирового свитера?
Я прикусила губу. Так… горячий, мускулистый, возможно, с золотыми рогами и глазами, которые меняют цвет, плюс аура чистого секса.
– Очень высокий, не меньше шести футов пяти дюймов. В плаще цвета мха с медной застежкой в форме головы оленя.
– Вы знаете, что здесь встречаются настоящие придурки? Надо было соглашаться на предложение проводить вас.
– Я могу сама о себе позаботиться.
– Что-то непохоже, – пробурчал Габриэль.
Я покраснела.
– Теперь буду ходить по людным улицам. Довольны?
Он мертвой хваткой вцепился в кружку.
– Сколько раз они вас ударили?
– Не помню. Кажется, несколько. Пнули ногой… Я уже упоминала, что сломала одному нос?
– Я хочу сегодня же вечером получить подробное описание всех троих. И если случайно встречу, то выбью из них все дерьмо.
– Ладно… – Я не ожидала, что он будет так опекать меня, ведь мы только познакомились. – Что ж, спасибо.
Несколько минут мы сидели в неловком молчании. Я боялась, что если мы продолжим тему, смогу ли я о себе позаботиться, то в конце концов я стукну собеседника кружкой.
К счастью, молчание прервала подошедшая блондинка-барменша. Расставляя блюда на столе, она улыбнулась Габриэлю. Ее улыбка наводила на мысль, что между ними явно что-то было и, возможно, будет еще. Его карие глаза встретились с ее глазами, и я почувствовала укол ревности.
Господи, да что со мной не так? Вчера ночью я вожделела какого-то психа, а теперь захотела полакомиться коллегой…
Я отвела взгляд и уставилась на еду на столе. От пирогов с хрустящей корочкой поднимались струйки пара. Когда барменша ушла, я вдохнула густой аромат, и у меня потекли слюнки. «Наверное, нужно наслаждаться этой чудесной едой, а не Габриэлем…»
Нет приправы лучше голода. Когда я голодна, могу с аппетитом лопать хоть сельдерей и чувствовать себя как в мишленовском ресторане. Но этот мясной пирог – с хрустящей корочкой и гарниром из картофельного пюре и густой подливкой – соблазнил бы меня в любом случае. Я надкусила корочку, жуя кусочек. Какой насыщенный вкус… Пирог просто таял во рту. Я едва не застонала.
– Боже, это восхитительно…
– Я же обещал, что будет вкусно, – сказал Габриэль. – Видите? Я из тех парней, которые держат слово.
Прозвучало это немного дерзко, но я была слишком занята едой и не ответила. Я заставляла себя жевать не торопясь, стараясь не проглотить весь пирог в три присеста, как того требовали вкусовые рецепторы. Отправила в рот пюре.
– Есть какие-нибудь подвижки со стишком? Как я понимаю, у нас два варианта. Если несуб – обычный псих, то стишок, скорее всего, бессмыслица. Набор случайных зарифмованных слов, которые ни к чему не приведут. Но если его можно расшифровать, это совсем другое дело… Значит, убийца действует по плану.
Габриэль покачал головой.
– У меня есть несколько версий, но ничего определенного. Если предположить, что это вообще хоть что-нибудь значит, то «кое-кто злой» может обозначать нашего убийцу. Но я сомневаюсь, что он считает себя прямо-таки злым.
Я кивнула.
– Большинство убийц так не считают. Они рационализируют свои преступления, рассматривая их как необходимость. Выпячивают отдельные черты своей личности. Например, доброту к посторонним людям или любовь к животным. Это помогает им оправдаться перед собой и обосновать убийства.
– Верно, – детектив Стюарт нахмурился. – Я не вижу смысла в психоанализе неадекватов, помешанных на убийствах. У них крыша съехала, вот и всё.
Я ткнула вилкой кусок мяса – возможно, чересчур яростно.
– Анализировать убийц – это моя работа.
– А, ну да… – он пренебрежительно взмахнул вилкой.
– Знаете что, – мои щеки вспыхнули от гнева, – вот я не стала бы рассказывать вам, что детектив – идиотская профессия.
– Вы правы, – Габриэль приподнял бровь. – Я вел себя как идиот. Приношу свои извинения.
– Извинения приняты. Но вы и сами анализируете убийцу. Вы предположили, что он не считает себя дьяволом, и это проницательно. Он может считать «злым» свое стремление убивать, но не самого себя. Может абстрагироваться от собственных преступлений или приписать их некой посторонней воображаемой сущности.
– Вроде Короля червей?
– Точно. Хотя непонятно, при чем медведь или королева.
Детектив отхлебнул из кружки.
– Королева и медведь… Звучит как название гей-бара.
– Остроумно. – Я подцепила еще один кусок мяса. – Вы не так просты, как притворяетесь. Заметно, как меняется ваш акцент – он то лондонский, то как у среднего класса, когда бормочете себе под нос… Когда вы думаете, что никто вас не слышит, цитируете Торо, но никогда не сделаете это при коллегах, правда?
– Вы к чему?
– Видела ваше резюме. У вас степень по истории в Кембридже. И вам не чуждо аналитическое мышление – гораздо в большей степени, чем можно судить по остроте про гей-бар.
– Ладно, – согласился детектив Стюарт. – Вы меня раскусили. На службе я стараюсь не выпячивать эту сторону. И вы правы, в свое время я начитался стихов.
– Хоть я и американка, Габриэль, не нужно для меня все упрощать.
– Договорились.
– А как вы перешли от изучения истории к службе в полиции?
– Моя мать, как и все консервативные еврейские мамы, всегда хотела, чтобы я стал врачом или адвокатом. Для еврейских мам это единственные достойные профессии. А отец хотел, чтобы я работал у него. У него один из лучших карибских ресторанов в городе. Разумеется, чисто инстинктивно я захотел разочаровать их обоих. И стал полицейским.
Я сделала глоток пива.
– А ваша консервативная мама знает, что вам нравится «выбивать из людей все дерьмо»?
– Не помню, чтобы я говорил при ней такую фразу, – Габриэль лукаво улыбнулся. Мне стало интересно, сколько раз его спрашивали о прошлом и сколько раз он использовал одну и ту же нелепую отмазку насчет разочарования родителей. – Я просто говорю ей, что наказываю людей шокером, когда они плохо себя ведут.
– Шокером? Не слишком ли жестоко для британских полицейских? Я считала, что вы, ребята, не верите в оружие и ваш самый суровый метод – фраза «доброго дня, сэр».
Детектив покачал головой, но я могла поклясться, что заметила на его лице тень улыбки.
– У некоторых есть шокеры – на всякий случай.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!