Граф Суворов, том 10 - Иван Шаман

как их в этом убедить я понятия не имею. — со вздохом признал я. — Даже если они смотрят «Правду».

— Этим я могу заняться. — оживилась Мальвина. — Нужно только чтобы случилось несколько небольших погромов среди управляющих. Думаю, предприятий Меньшиковых и Рублевых хватит. Я обеспечу соответствующие слухи в высшем свете, Ангелина — широкий охват среди простого народа. Эффект, пусть и не слишком большой, будет. И весьма наглядный.

— Неплохой план. — подумав согласился я. — В таком случае стоит начать с наших заводов, но ими не ограничиваться. Я поговорю с Ингой и Мирославом, пусть и на их управляющих тоже нападут. Но уже после новостей.

— Хорошо. Это отличный вариант отвлечь людей от происходящего во дворце. — довольно улыбнулась Ангелина. — Будем делать ен просто новости — а историю!

— О бегстве Леонида все равно придется сказать. Но лучше в формате «отстранен от должности и спешно выехал за рубеж». — подумав дополнил я. — А мне бы еще встретится с нашими родителями и обсудить текущую обстановку…

Ну что сказать. С императрицей-матерью и регентом я встретился. Да только совершенно бес толку. Они оба считали, что побег Багратиона куда большая проблема, ставящая под сомнение честность и лояльность его сына. Даже настаивали, что его нужно взять под стражу. Я сопротивлялся как лев, и Константина отбил. Хотя тут скорее сыграло роль что он во время побега отца был на приеме у регента, а в охране не было ни одного его человека, только Петра и Екатерины.

В результате к общему мнению относительно опасности управленцев иностранцев мы не пришли. Мне настучали по голове за то что я поднимаю панику почем зря, ведь даже мой великий предок и все его потомки полагались на иностранцев получавших в империи земли и титулы, и никакого способа переубедить старших я не видел. В уж после того, как мне пришлось встретится с временно исполняющим обязанности министром экономики, которым стал князь Юсупов стало совсем грустно.

— У нас что, совсем людей нет? — раздосадовано спросил я, вернувшись в свои покои. — Он же кочующий министр, только недавно его назначали на образование, вместо Меньшикова, потом на строительство…

— Может он просто специалист в управлении хороший? — задалась риторическим вопросом Ангелина.

— Не самый худший, к слову. — кивнула Мальвина. — Но тут скорее дело в том, что он находится равноудаленно от отца и Екатерины и находясь под их влиянием не отдает кому-то особое предпочтение. Мы с этим в любом случае ничего сделать не сможем, голосов молодежной фракции не хватит для выбора своего министра.

— Потрясающе. — вздохнул я. — Главное, чтобы его не назначили потом ответственным за научные исследования или строительство флота. Еще и рыжий…

— Гхм! — возмущенно прокашлялась Ангелина. — Ты что-то имеешь ввиду против рыжих?

— Только против отдельных личностей. А вообще рыжий один из моих любимейших цветов. — тут же ответил я.

— Да угадаю, а еще голубой и черный? — постучав пальчиком по подбородку сказала Мальвина. — А потом выяснится, что и блондинки тоже ничего, и русые…

— Мы так долго будем перечислять. — сказал я. — Давайте лучше сосредоточимся на нашей задаче. Сколько времени до эфира?

Тульский оружейный завод, особняк генерального директора.

Клаус Корнел, давно привыкший что его все называли Клавдием Корневым, расслаблялся на кресле качалке после плотного ужина, когда на крытую веранду ворвалась дочь Элиза.

— Это правда, папа? — с испугом спросила она. — Мы уезжаем из России? Но у меня здесь друзья! Вся жизнь здесь!

— Не говори ерунды. — устало отмахнулся отец.

— Это не ерунда! У меня даже… я никуда не поеду! — раскрасневшись заявила дочь, а затем, развернувшись умчалась в свою комнату. Только дверь на верху хлопнула.

— И что это было? — удивленно проговорил Клаус, но затем отмахнулся и вновь принялся за чтение местных новостей.

— Дорогой, ты очень напугал девочку. Ты должен с ней поговорить. — вытирая руки о фартук, заглянула на веранду его супруга, Марта. — Ты же знаешь, у нее сейчас подростковый возраст, сложное время. Если сейчас девочка отобьётся от рук.

— Знаю-знаю. — сдавшись ответил Клаус, и устало вздохнув отложил планшет. Домик их, хоть и не чета особнякам русских князей, был не маленьким, так что пришлось подниматься на второй этаж.

— Дорогая, все в полном порядке. Мы никуда не едем. — громко сказал Клаус, и через секунду дверь в комнату дочери распахнулась.

— Честно? Ты обещаешь? — спросила зареванная девушка.

— Я понятия не имею о каком таком переезде идет речь. — улыбнулся Клаус, обняв дочку. — Лично мы никуда не собирались и не собираемся.

— Но в новостях сказали, что все массово уезжают. — несмело улыбаясь проговорила Эльза.

— Ты, наверное, что-то не так услышала. Да и кто уезжает? — удивленно спросил Клаус, на что дочка кивнула в сторону планшета. Еще раз успокоив ребенка, и предложив ей мороженное которое всегда помогало в таких случаях, Клаус ушел в свой кабинет, запер двери, и только после этого посмотрел новости. Затем позвонил нескольким знакомым, все же, даже проработав пятнадцать лет, они были чужими в этой стране, а потому держались сообща с другими управляющими крупных корпораций.

А уже после — сел и глубоко задумался. Погромы, о которых говорили в сети — пока локальные. В основном на западе и Урале. И всё же тенденция ему очень не нравилась. Но пока он решил остаться. Тем более что приказа уезжать от нанимателя, настоящего, а не владельца местного заводика, пока не было.

Глава 5

Экстренные заседания коллегии, экстренные заседания министров, экстренные… ну кто же знал, что мы устроим настолько большой переполох? Перестарались? Возможно. Я просил припугнуть, а не запугать до смерти, к тому же многое вышло из-под контроля. Наши новости смотрели не столько аристократы, сколько простой народ. Рабочие, инженеры, рядовые работяги.

И одно дело, когда над тобой стоит пусть и иностранный начальник, но болеющий за дело и предприятие, и совсем иное — когда потенциальный предатель, который еще и больше тебя денег получает. Страна взорвалась сериями самосудов, нападений и угроз по отношению к иностранцам, и ничего хорошего в этом не было.

— Знаешь, тебе удалось совершить невозможное. — недовольно хмыкнул Петр, с которым мы сидели после очередного заседания боярской