Фраера - Валерий Горшков

Я вообще-то целил в челюсть, но слегка смазал и почувствовал, что кожа на костяшках пальцев содралась, а кисть слегка онемела.

Но главное было достигнуто – «основной» обвалился на жухлую осеннюю траву.

Двое других тут же бросились на меня, размахивая руками и ногами на манер китайского ушу. Причём, видя, что нижняя часть моего тела не защищена даже одеждой, они пытались нанести удар в самое уязвимое и болезненное место. Но достать ребятам меня не удалось.

Я же был хоть и без штанов, но в ботинках. Поэтому мой нацеленный удар ногой в коленную чашечку тому пацану, который оказался в неосторожной близости от меня, получился достаточно чувствительным.

Парень взвыл и, не переставая оглашать лесопарковую зону душераздирающими воплями, начал кататься по земле, достаточно, между прочим, сырой и прохладной в это время года.

Третий нападавший был теперь обречён.

Последовал ложный выпад левой ногой и поставленный удар с правой руки в солнечное сплетение.

Мой оппонент поначалу вдвое согнулся, а потом тяжело опустился на неухоженный газон.

Стараясь побыстрее экипироваться и покинуть это негостеприимное место, я совсем забыл про амбала, поверженного первым.

Между тем, пока я натягивал дембельские брюки, этот поц, зайдя со спины, накинул удавку мне на шею.

И здесь последовал мой излюбленный приём из греко-римской борьбы. Не оборачиваясь, я обхватил обеими ладонями затылок агрессора и, согнувшись, с хорошей амплитудой перебросил его тело через свою голову.

На этот раз чересчур крутой пацан приложился к грунту более основательно. Он остался лежать совершенно недвижно и беззвучно. Скорее всего, оказался серьёзно повреждён позвоночник.

Но я, однако, не стал вызывать «скорую». Вот такой я жестокий человек.

Хаммер был уже в кровати, но ещё не спал. На его губах играла блаженная улыбка.

– Старик, все – после дембеля женюсь. Вернее, когда Ирке исполнится восемнадцать, – поправился он. – А ты как провёл время? По роже вижу, что все путём. Ты ещё не хотел со мной в город идти!

Как любят говорить в армии и на флоте, дембель неизбежен. И это – великая истина. Замечательный день освобождения от воинской повинности настал.

Выполнив все необходимые процедуры, тепло и весело попрощавшись с ребятами и отвесив персональный поклон Бате, мы с Хаммером покинули нашу спасательную партию.

Павлов, коренной питерец, двинул к себе домой – в Озерки. Я же направил стопы в родной Калининград. Тот, что когда-то был немецким Кенигсбергом.

После возвращения в лоно семьи я пару недель совершенно ничего не делал, наслаждался свободой. Потом ещё месяц пытался определить, какой именно работой мне стоит заняться, учитывая мои склонности и пожелания, и в конце концов принял предложение тренера по бодибилдингу стать его помощником.

Если честно, то ничего сложного я не делал. Когда в зал приходили новички, показывал им, как правильно обращаться с тем или иным снарядом или тренажёром, кое-кому составлял комплексы упражнений и десять часов в день проводил в клубе, с тщанием музейного хранителя поддерживая в идеальном состоянии спортивный инвентарь и следя за порядком.

Конечно, не забывал и сам качать «железо», готовясь к апрельским соревнованиям за звание чемпиона города.

Время сейчас работало на меня, и чем скорее наступит весна и закончится ледоход на Неве, тем быстрее мы с Хаммером сможем приступить к реализации своей мечты – организовать лучший на северо-западе России спортивно-оздоровительный комплекс.

Мы с Сергеем созванивались как минимум дважды в месяц, и, когда до соревнований оставалось не больше недели, Павлов сказал:

– Давай выигрывай чемпионат и приезжай. У меня есть для тебя сюрприз.

– Уж не хочешь ли ты мне сообщить, что свадьба прошла с огромным успехом, причём без моего присутствия?

– Конечно нет, – засмеялся Хаммер. – Не гадай, собирай манатки и дуй ко мне. Заодно покажешь медаль, которую тебе дадут на соревнованиях!.. И особо не напрягайся. Ты спокойно можешь выйти на подиум даже в телогрейке, и твои бицепсы все равно будут больше заметны, чем у других лопоухих салапедов, которые вздумают с тобой соперничать.

Как выяснилось, Павлов был самым настоящим ясновидящим. Я выходил на подиум последним, и зал буквально зашёлся в овациях, когда Глеб Микульчик напряг свой богатырский торс.

Заработав почти максимальные оценки судей, я стал чемпионом в полутяжёлом весе. А потом, когда перед сидящими в зале зрителями предстали все пять победителей своих весовых категорий, одолел нашего атлета, даже выступавшего в составе сборной Союза на первенствах мира, Поляковского.

Я был несказанно счастлив! Мне вручили золотую медаль из покрытой напылением бронзы, огромную банку американского протеина и денежную премию, которую мы с ребятами из клуба спустили в один присест.

В Питер я отправился в прекрасном расположении духа и прямо на перроне Варшавского вокзала гордо продемонстрировал Хаммеру честно заработанное «золото».

– Не переживай, старик, что оно не настоящее, – хлопнул он меня по плечу. – Скоро ты сможешь отлить себе золотой кубок и поставить его рядом с кроватью, на туалетный столик. Кстати, поздоровайся с моей невестой! – Павлов отошёл в сторону, и из-за его спины появилась Ира. В руках у неё был букет роз.

– С приездом и с победой, Глеб! – Она передала мне шуршащий свёрток и чмокнула в щеку.

– Что касается меня, то я был категорически против цветов, – тут же вставил Серёга, доставая сигарету. – Но… женщины! Ты же их знаешь, старик! Совсем не понимают, что встреча друзей – это не то же самое, что приезд подружки. Скажи, я прав?

– Не знаю, – пожал я плечами. – Но цветы мне нравятся. Это второй букет в моей жизни. Как романтично!..

– Ладно, – буркнул Хаммер. – Пошли на метро. Романтик…

Когда мы вышли на «Горьковской», я позволил себе поинтересоваться, куда именно мы направляемся. Сергей заговорщицки улыбнулся и после демонстративной паузы сказал:

– На Большую Монетную. Мы теперь там живём.

– Он сильно преувеличивает, Глеб, – уточнила Ира, чуть улыбаясь. – Мистер Павлов, как всегда, очень хочет выдать желаемое за действительное. Мои сердобольные родители даже в дурном сне не смогли бы увидеть, что их дочка ушла из дома, ещё не будучи законной женой. Серёжа живёт один в снятой им квартире, а я лишь время от времени его навещаю.

– Это уж точно! – вздохнул Хаммер. – Таких… м-м… как твои предки, ещё поискать надо! Ну, ничего, уже недолго осталось. – Он посмотрел на меня и расплылся в довольной улыбке. – Глеб, ты ещё не в курсе, но мы уже подали заявление. Через пять недель свадьба. Как тебе такая новость?