Антихакер - Алексей Сабуров

–Виктор, добрый день. Звонил?– Марк риторически начал разговор.

–Марк, привет,– отозвался Виктор.– Что-то тебя не слышно.

–Это я жду от тебя новостей!– взорвался Марк.– А ты пропал.

«Похоже, их команды еще нет»,– решил Марк и постарался сгладить сразу возникший ненужный накал.

–Ладно, созвонились ведь. Расскажешь, что у тебя?

–Да, хорошо. Вчера вечером зашел наконец в ветеринарку «Рекс» на Молодежном. Знаешь, клиника больше похожа на аптеку: витрины с таблетками, мазями, ну, и с кормом, и кошачьими игрушками, прилавок с кассой. Отличие – только зона ожидания со стульями. Хотя в аптеках тоже сидячие места всегда устанавливают, если пространство позволяет. Конечно, там еще процедурный кабинет есть, но без питомца там делать нечего. Девушка в медицинском халате и с красными волосами меня радушно поприветствовала из-за прилавка. Я пришел уже под самое закрытие, в половину девятого, рассчитывал, что основной поток больных животных схлынет. И действительно, только молодой человек покупал какой-то препарат для собаки. Я волновался, конечно. Чуть ли не заикался, когда говорить начал. «Чем вам помочь?»– спрашивает, когда владелец собаки расплатился. Я говорю: «Да, очень нужна ваша помощь. Тут такая история запутанная, без вас не разобраться. Я в феврале уехал вМоскву по работе. Очень заманчивое было предложение и по деньгам, и по опыту, но моя девушка прям сильно против оказалась. Мы в итоге поссорились, меня захлестнула обида, что она мои амбиции не поддерживает, а ее какая-то неоправданная ревность. Закрутилось до разрыва, в общем. Но я свою собаку договорился ей оставить, тем более она ее вроде тоже любила. Ласкалась с ней всегда, точно с ребенком. Не общались с ней эти месяцы совсем, ну не считая колкостей всяких по Ватсапу. В итоге… ну теперь все кончено. И я приехал сейчас забрать своего мопса, а она говорит, что он сдох. Представляете? Я в шоке. С чего бы? Собаке трех лет нет. Спрятала от меня, говорю ей. Нет, отвечает, умер». Глаза из-под красной челки смотрят на меня как на придурка: «И как вам помочь?» Она, говорит, сюда собаку привезла. Мне бы записи приемов посмотреть, была или нет. И что с собакой было, если привозила. «Ну, не знаю,– отвечает.– Позову доктора, может, чем поможет». Вышел парень молодой из процедурки. Наверно, если бы женщина, то и не вышло ничего. Я ему ту же историю рассказал. Но у мужчин своя солидарность. «Как зовут?»– спрашивает.– «Леди Гага». Засмеялся, и лед немного растаял: «Нет, девушку вашу». Я произношу: «Марина Зайцева». Ну, думаю, сейчас он вспомнит историю про ее смерть и заподозрит меня в чем-нибудь. Но, видимо, у людей своих забот полно. «Сейчас посмотрю»,– сказал и скрылся в своем кабинете. Через минут семь вернулся. Да, говорит, двадцатого мая был прием: Зайцева, терьерный мопс по кличке Леди Гага, сука. Анамнез: судороги, рвота с кровью, обездвижена, температура тридцать семь и три. Он начал называть какие-то врачебные термины. Я их не запомнил, что-то со слизистой, хрипами в легких, боль в животе. Очень, говорит, похоже на признаки отравления. На момент приема экстренно был введен пиридоксин, а также еще какие-то препараты, он перечислил, но я хотя бы один запомнил. Записать не догадался. Но, видимо, лечение было уже опоздавшим. Через пятнадцать минут собака умерла. Я был ошарашен и не готов к таким подробностям. Сел на стул. Видимо, вполне натурально. Ветеринар подсел ко мне, не зная, как поддержать. «Как такое может быть?»– спрашиваю обалдело.– «Обычно собаки просто так не умирают, либо она долго болела, и хозяйка не несла питомца в клинику. Может, надеялась на что-то. Либо, что более вероятно, съела какую-то отраву. Знаете, по весне обостряется эта история. Травят бездомных собак атропином или изониазидом, попадаются и домашние собаки на эти приманки. Догхантеры. Мразь». Я сказал спасибо и пошел из клиники, пока они меня не раскусили. Вот такая история.

–Жутко,– среагировал Марк на рассказ. Даже смерть животного ужасала. После того как он узнал, что кто-то настучал на Марину ее работодателю, отравление собаки никак не было похоже на случайность.– Ты придумал неплохую историю, проканала. А с матерью Зайцевой удалось пообщаться?

–С ней получилось не очень. Я не знал, с чего начать. Даже фамилии матери у меня не было, ведь Зайцева – фамилия по мужу. Знал, что зовут Оксана Петровна. На похоронах к ней родственники обращались. Я позвонил в редакцию «Кузбасс Онлайн» испросил Ирину Белохвостикову – автора статьи про Зайцеву. Представился сослуживцем и сказал, что готов дать интервью, если ей интересно. Мы встретились в кофейне в торговом центре. Такая молоденькая журналистка, просто девочка. Я даже сомневаюсь, что она уже закончила журфак, или что там они заканчивают сейчас. Я сразу сказал, что поддерживаю ее позицию по вине компании, но четко обусловил, что даю интервью только как аноним, иначе мне несдобровать. Она позадавала мне вопросы типа: каковы были отношения в коллективе, как Марина была как работник, могу ли я подтвердить, что ее уволили за утечку информации и она в этом была действительно виновна. Как я понял, это был ее основной интерес ко мне. Но я не стал отвечать на него утвердительно. Это ведь только слухи. Я сам поинтересовался, как чувствует себя мама Марины, журналистка ведь должна была пообщаться с ней. Сказал, что хочу с ней встретиться и передать от отдела помощь. Как ни странно, Ирина тут же достала свой смартфон и продиктовала мне ее телефон. Ну и все, убежала. Я думал, как-то по-другому представители прессы относятся к информации.

–Ты позвонил?

–Да, конечно. Мне ведь нужно было что-то делать по твоему же призыву. И раз уж я зашел в эту игру, то позвонить было самое простое. Набрал сразу, прямо из кофейни. Ведь уже два дня обдумывал, что скажу. Представился тем же журналистом из интернет-издания. Сказал, что Белохвостикова дала номер. Здесь даже не соврал по факту. Сказал, что, по слухам, уМарины был диагностирован рак. Может ли Оксана Петровна предоставить нам акт вскрытия или подтвердить, что при вскрытии были найдены признаки онкологического заболевания? Тон старался держать деловой и отстраненный, как представлял себе должен говорить профессиональный журналюга. Но мать пробить не удалось. «Молодой человек,– сказала она стальным тоном,– идите вы со своим расследованием на…» Дальше была уже ненормативная лексика. Может быть, не надо было так прямо спрашивать? Какую-то историю придумать. Но мне тогда казалось, что идея со статьей отлично подходит. Поэтому для ветеринаров я уже историю из личной жизни придумал, а ведь тоже хотел как журналист зайти с вопросом.

–Ты молодец. Если честно, не ожидал, что у тебя вообще что-нибудь получится. Думал, успокоишься после похорон и забьешь на свое чувство вины. А в свете того, что раскопал я, все это действительно выглядит очень подозрительно,– иМарк коротко, не рассказывая по телефону о методах, сообщил о доносе на Зайцеву.– Мы не можем сказать однозначно, виновна ли Марина в пересылке документов, но определенно можем теперь утверждать, что кто-то пытался доставить ей неприятности. В связи с этим и отравление собаки – вряд ли трагическая случайность. Хотя связывать оба этих события одной веревочкой пока что рановато.

–Марк, вот как я тебе и говорил сразу, так оно все и есть. У нее не было врагов, пока она не рассорилась с мужем. Надо копать под него, и мы там точно найдем все веревочки.