Я тебя нашёл - Калисто ла Фей

крохотные и слабые, единственные, что дышали жизнью среди того, что кануло в Лету.

Владычица ночи, прекрасная полная Луна, показалась из-за облаков, заливая серебряным светом город, и ей в ответ белым мерцанием на чёрной от гари площади отвечали подснежники.

* * *

Я бежала, а в голове так назойливо кричали мысли: «Что было бы, если бы я смогла появиться раньше? Смогла ли кого-нибудь спасти?»

Иордин запретил целителям покидать Серебряный город. Дар врачевания был очень редок, поэтому тех, кто мог исцелять, можно пересчитать на пальцах одной руки, и их берегли как зеницу ока.

«Вы будете главной мишенью и первыми, от кого избавятся враги».

Перечить архангелу я не могла. Выслушав его речь и согласившись, что есть в ней доля смысла, я всё же не собиралась ей следовать.

Когда во мне открылся дар целительства, в Серебряном городе в присутствии десяти архангелов я дала клятву, что буду почитать жизнь, помогать нуждающимся и вырывать умирающих из рук жнецов, будь то любое живое существо.

Поэтому, будучи в Серебряном городе, я сжала в руке мерцающий синий кристаллик и, представив, куда хотела переместится, исчезла в ярком свете.

В первую очередь, в мире людей я решила направиться в храм. Я была там частым гостем и называла его вторым домом. Исцеляла больных, делилась знаниями со служителями, обучала желающих высшей речи, гуляла с детишками по рыночной площади, где часто устраивались представления и проходили ярмарки. Сёстры показывали, как заваривать чай и какие травы они используют в лечении.

Храм Ойлистрей встретил паникой, криками и стонами раненых.

Подлетев к ближайшим носилкам, возложила руки к месту ранения. Из переплетения пальцев полился золотой свет, и парень вздохнул с облегчением.

Двое малышей жались в углу, их головы были перебинтованы. Похоже, ранения не серьёзные.

Мне хотелось подойти и обнять детей, сказать, что здесь они в безопасности, залечить их раны, но понимала, что нужно беречь свою магию. На счету каждая крупица, и, возможно, как раз этой крупицы не хватит, чтобы спасти кому-то жизнь. Сжала зубы и побежала дальше по коридору, высматривая тяжёлые ранения.

Только тем, кому необходимо, остальные потом. Только тем, кто без моей магии может погибнуть.

— Настоятельница Элпис?

— Ох, возвышенное дитя, хвала Небесам, ты здесь.

— Где тяжелораненые?

— В главном святилище.

На другие расспросы нет времени, всё потом. Сначала те, кто на грани.

Главное святилище — отдельно стоящее здание, соединённое коридором с основным. Нужно всего-то было пересечь по дорожке открытое пространство.

Я была практически на середине пути, как в небе раздался грохот, и луч света пронзил землю недалеко от храма. В разные стороны полетели осколки каменной ограды, и ударной волной меня отбросило в сторону, протащило по земле и впечатало в противоположную стену, но всё же я осталась в сознании.

— Голова… — заскулила я.

Поднявшись на трясущихся ногах, на ходу отряхиваясь от пыли, щебёнки и травы, поковыляла в святилище. Голова кружилась, всё вокруг плыло.

Такое мощное заклинание мог сотворить только архангел, а это значит, что противник не уступает ему по силе.

Ну прекрасно, только этого не хватало. Неужели нельзя перенестись в поле или в горы, подальше от жилых кварталов?

Сумка… Ох, Небеса!

Открыв прикреплённую на боку небольшую сумочку, я едва не расплакалась. Практически все эликсиры были разбиты, а из семи кристаллов телепортации, что успела захватить из города над облаками, уцелели только два.

— Uquetima*

* Эльфийское ругательство, наподобие "дьявольщина".

Разрази вас всех гром, что же вы творите!

Шаг за шагом приближалась к намеченной цели, и приложив немало усилий, чтобы открыть тяжёлую дверь, вошла внутрь.

— Сколько раненных!

Какофония стонов, плача, ругани и криков. Помещение наполнено металлическим запахом крови, сильным ароматом гноя и мочи.

Меня сейчас стошнит.

По правую руку от двери, как карточный домик, друг на друге лежали тела. Их накрыли огромным гобеленом. Не было времени, да и вынести их некому. Врачеватели и служители храма заняты спасением жизней, их было слишком мало, а раненные всё поступали.

Это тебе не в Серебряном городе отсиживаться. Мерзкий червячок так противно извивался в моей душе. Ну же, соберись. Трусиха.

— Это небожитель! — раздался возглас. — Сюда, помогите.

На ватных ногах поплелась к зовущему.

У раненой была оторвана нога, её перебинтовали, но из обрубка сочилась кровь. Плечо было пробито деревянным колом.

Такая юная, сколько ей лет? Нет и двадцати, кому она будет нужна, когда всё закончится? Калека.

— Когда выдерну штырь, нужно будет очистить рану от щепок. Я буду пытаться одновременно остановить кровь на ноге и удерживать кровь из колотой раны в плече. Раз, два, три — дёргай.

От носилок к носилкам. Кого-то клали на голые полы, кто-то лежал на вековых гобеленах.

Когда в святилище внесли нечто похожее на человека, меня уже начало штормить. Сгоревший, ни одного живого участка на коже, чёрный, как уголь. Мужчина был без сознания.

В нос ударил горький запах жжёных волос и палёного мяса.

Не выдержала, и меня стошнило.

— И… извините, мне нужно на воздух. Дайте мне пару минут.

На меня смотрели с пониманием, смотрели с презрением, кто-то — с жалостью.

Конечно, кто я? Белоручка, изнеженный ангелочек, спустившийся с Небес, которая в жизни не поднимала ничего тяжелее кубка вина. Что могу знать о тяжестях и горестях людей? Я, кто никогда не заболеет, кто живёт тысячи лет. Что могу противопоставить людям, у которых уничтожены дома и погибли родные. На их территории ведутся бои.

Сделала глубокий вдох и взглянула на небо.

Ещё голубое, но уже местами окрашивалось в розовое в преддверии сумерек. Такое же, как вчера, такое же, как триста лет назад.

Три века назад здесь заложили первый камень храма.

— Всех не спасти, дитя, — тихо проговорила Элпис, подсаживалась рядом.

Полноватая женщина с седыми заплетёнными волосами, уже давно за шестой десяток, тяжело вздохнула и предложила мне мокрое полотенце.

Я помнила, как она появилась на свет. Видела её рождение, её взросление, видела, как она плакала над могилой мужа, и сейчас старушка глядела на меня уставшими грустными глазами.

— Что произошло?

— Было раннее утро, звёзды ещё мерцали на небосклоне. Я собирала травы. Стояла такая тишина, даже птицы не пели в саду. Мир как будто замер. В одно мгновение небо залилось таким ярким светом, и с него ударил столп. Кажется, удар пришёлся на торговую площадь. Всё задрожало и, — настоятельница сглотнула, — и запахло цветами. Как будто я оказалась на лугу, где только что распустились первые весенние цветы.

— Нет, не может быть. Вы что-то путаете.

Элпис смотрела