Его запретная пара - Наталья Александровна Буланова

все силы сверха себе, а она родилась недоношенным человеком. Но никто и не думал ее метить. Да Тени глава гибридов бы все зубы выдернул, если бы тот только посмел.

— Это ты про Настю и Тень? Я видела их на свадьбе. Они мне помогли.

— Да. Я поддерживаю отношения со сверхами, потому что одна из моих дочерей осталась в этом мире. Собственно, я половину времени провожу как раз здесь, среди двуликих. Пришлось организовывать работу тут, благо мне как отцу-одиночке здорово помогли.

— А братья? Почему Жанна назвала их приемышами?

— Потому что у нее язык без костей! Твои братья — из близнецов без зверя и тоже не смогли прижиться среди сверхов. Мир двуликих — большой и маленький одновременно. Когда узнали, что я решил разделить детей, ко мне стали обращаться родители. Понимаешь, взрослым еще можно адаптироваться среди сверхов, но как быть детям? Они же совершенно другие. Звериная натура дает о себе знать, даже когда ребенок еще не ходит. Пусть вторая ипостась появится у дитяти ближе к подростковому возрасту, разница колоссальная. Я испытал это на себе. Человеческий ребенок страдает.

— А их родители? Они так просто отдали детей? Или тети и дяди…

— Да, кое-кто из них настоящие родители ребят, которые разошлись со своими звериными возлюбленными. Понимаешь, не всегда это истинная пара, а смотреть на мучения своего ребенка очень сложно. Вот и раскалывались семьи, делились дети.

— Значит, близнецы всегда рождаются так? Один человек, другой нет?

— Нет, но такое бывает. Ко мне обращались кошачьи со всей страны, мы объединились вот в такую большую семью, чтобы следить за всеми вами, но больше мы уже взять не могли. Знаю, что кто-то последовал нашему примеру.

— Но ты говорил о Насте. Она выглядела счастливой, хоть и выросла среди сверхов. Очень счастливой.

Я не была согласна с отцом. Неужели обязательно надо делить детей? Вот же пример!

— Настя — дочь главы гибридов. Ее брат — сильнейший по силе воздействия сверх, какого только знала земля. Ее истинный — Тень, наемник, который готов нырнуть в чаны кипятка омоложения, лишь бы его пара приняла его. Клан гибридов прошел через испытания, которые сплотили его так, что Настя смогла вырасти как принцесса. Хотя, я думаю, отсутствие зверя мучает и ее. А у кошек никогда не было раньше клана, они одиночки. Мне огромного труда стоило собрать родных вашей мамы, чтобы организовать присмотр за Жанной. Стал убеждать кошек, что важно действовать сообща, но это заняло уйму времени — клан только начинает формироваться. Наконец-то они поняли, что в одиночку не добиться многого.

Мои мысли вернулись к Жанне.

— Почему ты раньше не сказал?

— Хотел сохранить тебе спокойную жизнь.

— А сестра? Я бы хотела знать, что она у меня есть. Может, она бы тогда по-другому ко мне относилась. Мы бы приняли друг друга.

— Я давно смирился с тем, что вам нельзя быть вместе — это очень опасно. В первую очередь для тебя. Жанна не контролирует себя в приступах ревности. Однажды она чуть не вытолкнула маленькую тебя в окно.

— Она была маленькой и ничего не понимала.

— До сих пор маленькая? Она все заварила. Хотела тебя рассорить с Артуром, втянула в этот скандал, чуть не ударила.

— Если бы не она, ты бы никогда не сказал мне о сестре? О сверхах?

Отец ответил без колебаний:

— Я — нет. Но судьба все равно столкнула тебя с Артуром.

Кстати!

— Папа, а что за договор у вас с ним?

— Даже не у нас с ним, Диана. Это общий договор, от которого меня воротит. И надо же было тебе связаться не с обычным человеком!

— Какой, пап?

— У сверхов есть древнее правило: если на женщине чужая метка, то ты три года должен выждать рядом без близости. Если за эти три года не объявится тот, кто поставил метку, и женщина не против, ты можешь поставить свою поверх.

Отец на последних словах совсем стушевался, будто ему было дико неудобно говорить об этом. А я закрыла шею рукой, словно меня уже хотели тяпнуть.

— Ни за что!

«А что будет, если этот неизвестный кусатель объявится?» — мелькнуло в голове, и по позвоночнику поползла ледяная змея ужаса.

Нет, сама покусаю! Теперь я понимаю, что легко могу быть не такой, как все, из-за своих родителей. Теперь я знаю, что я не ненормальная, я просто другая.

Мы с отцом как раз шли обратно, когда в голове вспыхнул вопрос:

— Пап, а братья знают?

— Мне пришлось им сказать, когда мы пошли за тобой. Мы думали, что тебя…

Папа замолчал, потому что мы уперлись взглядом в спину огненноволосого мужчины. Он стоял, скрестив руки на груди, и от него волнами шло раздражение. Взгляд его был устремлен в правую клетку, туда, где среди моих братьев как-то оказалась медоедка и показывала огромное тату на спине:

— Милый, смотри, какую я тут переводилку отхватила! Это свирепый лис, елы-палы! Ты же всегда хотел, чтобы я сделала что-то подобное?

Тут же стояли и Артур с Яром, и оба не сводили с меня внимательных взглядов, не обращая внимания на лисомедоедскую парочку.

Красноволосый заговорил, но было такое ощущение, что зарычал:

— Это медведь на тату, елы-палы, женщина, а свирепый лис сейчас перед тобой.

Я осторожно заглянула в лицо мужчины. Аленкин муж? Тот самый, от макушки до пят помеченный медоедкой лис? Ой, на лице действительно следы зубов.

Как там его зовут? Он глава лис?

— Максим. — Папа протянул ему руку. — За ненаглядной?

— Степан Александрович. — Мужчина коротко и напряженно кивнул и вновь посмотрел в сторону клетки. Аленки там уже не было!

— Влад, ты говорил, что у тебя из клетки даже мышь не выберется, — обратился он к шкафоподобному мужчине.

— Твоя оторва не в счет, Макс. Что-то мне подсказывает, что ее уже даже в здании нет.

Глава лис посмотрел на меня, коротко кивнул и ушел стремительным шагом.

Яр и Артур шагнули ко мне одновременно. В этот момент как раз выпустили братьев, и те просто смели меня в объятия, незаметно вытеснив сначала в холл, а потом на улицу.

Они смеялись, как всегда, громко, не скрываясь, но будто бы немного натянуто и показно.

— Парни! — Голос Яра заставил вздрогнуть. — Пригодится! Только что из доставки!

Яр кинул каждому из братьев пакет с чем-то черным. Оказалось, что это джемперы. Братья тут же надели их и стали напоминать сборную черного цвета. Цвета зверя Яра.

— Другого цвета не было, — коварно улыбнулся кот. Улыбнулся мне, и,